— Что он имел в виду? — озадаченно спросил Хань Юань некоторое время спустя. — Сяо Цянь, что означали его слова?

Чэн Цянь не ответил. В глазах у него потемнело, и он тяжело опустился на землю.

Хань Юань перепугался. Он порывисто поднял юношу на ноги.

— Сяо Цянь, что случилось?

У Чэн Цяня зазвенело в ушах, а его конечности стали настолько дряблыми, что он больше не мог стоять. Ему ничего не оставалось, кроме как позволить Хань Юаню понести его на спине.

А главный виновник ситуации все еще болтал, пока бежал обратно, неся на себе Чэн Цяня:

— Поговори со мной, Сяо Цянь? Младший старший брат?

Чэн Цянь чувствовал себя настолько отвратительно, что его чуть не вырвало. Вцепившись пальцами в одежду Хань Юаня, он из последних сил выплюнул фразу:

— Я собираюсь рассказать все учителю. Хань Юань, тебе конец!

Дьявол явился!

На следующий день, когда Чэн Цянь проснулся, то чувствовал, будто едва не погиб прошлой ночью. Он открыл глаза и увидел у своей постели Хань Юаня,  смотревшего на него так, словно он находился на грани смерти.

Чэн Цянь не обратил на маленького нищего никакого внимания, выбравшись из постели, он начал умываться.

Хань Юань вел себя, будто большой пекинес, доставлявший сплошные неприятности и следовавший за Чэн Цянем, куда бы тот ни пошел. Наконец, юноша холодно сказал:

— Проваливай.

Хань Юань забыл про свою гордость и льстиво позвал:

— Младший старший брат…

От Чэн Цяня исходила ледяная аура.

— Я не расскажу об этом учителю, хорошо? Проваливай! Или я передумаю и пойду к нему прямо сейчас.

Хань Юань поджал хвост и поспешно сбежал.

Чэн Цянь насухо вытер лицо. У него были свои соображения по поводу произошедшего: исходя из того, что сказал первый старший брат, учитель уже узнал от Вэнь Я, что так называемый Цзян Пэн тоже был здесь. В итоге он не мог рассказать учителю о случившемся прошлой ночью — это раскрыло бы их намерения. А если так, то им будет гораздо труднее его выследить.

Выйдя из своего домика, Чэн Цянь увидел, что Янь Чжэнмин снова выразил свое презрение по поводу еды на постоялом дворе, а затем попросил младшего адепта приготовить для него лучшие блюда прямо в присутствии Вэнь Я.

Хань Юань явно не извлек никакого урока из ужасного опыта прошлой ночи. Он все болтал с первым старшим братом, демонстрируя свое желание весело провести время.

Янь Чжэнмин придумывал кучу оправданий вроде того, что из-за жесткой подушки у него затекла шея, подразумевая тем самым, что не желает двигаться от слова совсем.

Из-за того, что в его экипаже пописала младшая сестра, садиться в него Янь Чжэнмин теперь отказывался.

Чэн Цянь чувствовал себя ужасно и к тому же пребывал в плохом настроении. Поэтому, когда он увидел своих шумных братьев, то немедленно нашел способ успокоить свой гнев, усмехнувшись:

— Можешь попросить Лужу постирать твою подушку.

С этими словами он поднял палец и указал на маленькую младшую сестру — та снова забралась в экипаж первого старшего брата и запихивала в рот несчастную подушку, на которую вчера помочилась. Она моргала своими большими и невинными глазами, а на ее лице играла широкая улыбка.

К тому же, так как у нее еще не выросли зубы, у нее изо рта текла слюна.

Казалось, будто Чэн Цянь боялся, что первый старший брат не почувствует себя достаточно плохо, и потому нанес ему еще один словесный удар.

— Смотри, младшая сестра уже прополоскала ее.

Выражение лица Янь Чжэнмина сделалось таким, будто он собирался убить свою младшую сестру, а затем покончить с собой.

Как бы то ни было, ни постоялый двор, ни экипаж, определенно не годились для проживания, а они сами находились в нескольких милях от горы Фуяо. Янь Чжэнмин поднял глаза к небу, печалясь от того, что даже в этом огромном мире для него не нашлось убежища.

Но вскоре учитель избавил его от печали.

— Утренних занятий сегодня не будет; можете пойти повеселиться. Во второй половине дня мы отправимся на лодке на остров Лазурного Дракона.

Хань Юань обрадовался этому и с нетерпением посмотрел на мастера, сказав:

— Учитель, я слышал, что сегодня будет еще одна ярмарка.

— Разве я не давал тебе вчера кошель с деньгами? — раздраженно ответил Мучунь чжэньжэнь. Однако, поддавшись нетерпеливому выражению на лице Хань Юаня, он достал из рукава мешочек и наставил своего ученика, как сделал бы это настоящий скряга. — Будь осторожен со своими деньгами и используй их с умом.

Хань Юань преисполнился безграничной радости, как если бы он стал птицей, вылетевшей из своей клетки. Первый старший брат просто проигнорировал его. Он попросил младших адептов найти место и положить на него несколько войлочных одеял, чтобы он мог вздремнуть.

Ли Юнь хотел пойти с Хань Юанем, но, взглянув на Чэн Цяня, передумал.

— Я буду заниматься фехтованием, — сказал он.

Хань Юань повернулся к Чэн Цяню и подобострастно сказал:

— Младший старший брат, как насчет того, чтобы пойти вместе со мной купить фруктов?

— Возьми с собой младшую сестру, — с долей иронии ответил Чэн Цянь. — Вы двое отлично проведете время вместе.

Хань Юань промолчал.

В конце концов, Хань Юань поднял Лужу, придерживая ее одной рукой. Почесав щеку, он почувствовал, что над ним как будто издеваются. Но вскоре он забыл об этом, ведь Чэн Цянь всегда напоминал иглу, спрятанную в шелковой подушке и готовую уколоть любого, кто к ней прикоснется. Иногда даже учитель не мог избежать этой участи. Хань Юань привык, потому и не возражал, радостно убежав вместе с Лужей.

Длинное лицо Вэнь Я вытянулось. Наблюдая за тем, как ученики Мучунь чжэньжэня  с шумом расходятся после коротких разговоров, он дал каждому из них оценку. Уставившись на Янь Чжэнмина, он заметил: «Полное отсутствие дисциплины; бездельник».

Затем он посмотрел на Ли Юня: «Если не считать твердости, то ничего хорошего».

И для Чэн Цяня его оценка была краткой. Не уточняя причины, он заявил: «Ничего не поделаешь».

Хань Юань был последним и единственным, кто не получил в качестве оценки даже слово «бездельник». Вэнь Я очень удивленно спросил Мучунь чжэньжэня:

— Ты взял этого парня для количества?

Что касается Лужи, то она осталась в стороне, поскольку являлась человеком лишь наполовину и у нее еще не было полного набора зубов.

Закончив комментировать, Вэнь Я фыркнул и ушел, не глядя на помрачневшее лицо Мучунь чжэньжэня.

С наступлением темноты ученики клана Фуяо поднялись на борт корабля, направлявшегося на остров Лазурного Дракона.

Все заклинатели были из плоти и крови, как и обычные смертные. Они также делились по рангам и любили сравнивать себя с другими.

В порту Восточного моря выстроились в ряд десятки кораблей и лодок. Некоторые из них были большими, украшенными резными узорами и изящными занавесями, а некоторые — маленькими и настолько разбитыми, что, казалось, вода зальет их, стоит только чуть покачать.

Учитель, как истинный охотник за низкими ценами, сразу же приметил маленькие лодки; это обошлось бы ему всего в пять монет с человека. Для клана Фуяо не могло быть более дешевого и лучшего варианта.

На лодке стояло несколько горшков и мисок. По словам других, их использовали для вычерпывания воды, когда днище протекало.

Но на этот раз план учителя провалился. Как раз когда он пошел к причалу, Янь Чжэнмин послал младшего адепта заказать самый большой, самый дорогой и самый великолепный корабль. Высоко подняв голову и выпятив грудь, он взял на себя инициативу переправить их на остров.

Чэн Цянь пошел последним вместе со своим учителем, потому что не хотел идти ни с одним из своих братьев.

Затем Чэн Цянь увидел, как учитель впервые нахмурился, глядя на старшего брата.

Заметив это, он спросил:

— Что случилось, учитель? Первый старший брат слишком расточительный?

— Действительно трудно что-либо сделать без денег, — сказал Мучунь. — Но деньги, в конечном счете, лишь внешняя вещь, о которой мы не можем слишком заботиться. Ему не следовало быть таким напыщенным.