Но У Чантянь даже не шелохнулся, он продолжил:

— Да, это действительно был Тун Жу. Ваши уши вас не обманывают. Весь мир уверен, что тайное царство трех существований открылось случайно, но это не так. Ключ к этому мистическому месту — наследие нашего Небесного учения. Пока человек не освободит свое сердце от желаний, он не сможет выбраться оттуда. Когда Тун Жу покинул тайное царство, он словно сошел с ума. Проигнорировав советы Четырех Святых, он отдал печать главы клана своему ученику, а сам поднялся по ста восьми тысячам ступеней Башни отсутствия сожалений, чтобы забрать с платформы камень, исполняющий желания.

Янь Чжэнмин хрустнул костяшками. Если бы не ключ к замку «земли», он бы уже давно сломал эту печать. Холодно улыбнувшись, юноша произнес:

— В этом мире нет места добродетельным, верно?

У Чантянь спокойно ответил:

— Здесь нет места тем, кто своим могуществом способен подчинять себе стихии, но все еще вмешивается в мирские дела. Глава Янь, вы ведь прекрасно знаете, что заклинатели тоже люди. Даже Сюй Инчжи, который всю жизнь совершенствовался в своей башне, был человеком. Можете ли вы поручиться, что он никогда бы не поддался искушению? Мир похож на чашу с водой. Количество воды то растет, то уменьшается. Порой, по ней проходит легкая рябь, но чаша никогда не должна наклоняться ни в одну из сторон. Независимо от того, смертные это или заклинатели, чтобы жить нам всем необходимо равновесие, нельзя допустить, чтобы вода пролилась.

С этими словами, У Чантянь протянул руку и легко толкнул стоявшую перед ним чашку. Содержимое тут же выплеснулось наружу. У Чантянь коснулся пальцами воды и осторожно начертил заклинание. Пролитый чай поднялся в воздух и сформировал небольшое водяное колесо, а затем вернулся обратно в чашку.

Ю Лян испуганно воскликнул:

— Старший брат!

— Вот что такое Управление небесных гаданий. Мы те, в чьих руках находится равновесие, — У Чантянь отряхнул промокший рукав, а после добавил, с насмешливой улыбкой, — тайны Управления небесных гаданий веками передаются из поколения в поколение. Тот, кто разглашает их, должен умереть. Но так вышло, что этим кем-то оказался я сам. Ничего страшного, Сяо Лян. В настоящее время Управление небесных гаданий пало и превратилось в свору собак, идущих на поводу у хозяина. Есть ли смысл хранить эти секреты?

Но характер Янь Чжэнмина был куда острее, чем его клинок. Когда он злился, даже безмолвная статуя начинала его раздражать. Однако, что бы он ни делал, дружелюбное лицо У Чантяня оставалось непроницаемым. Словно он и был той самой статуей. Но в его словах вдруг промелькнула горечь. В его всегда теплых глазах блеснул намек на неописуемый холод.

Не обращая никакого внимания на гнев Янь Чжэнмина, У Чантянь продолжил говорить, как завороженный:

— Чем настойчивее человек, тем быстрее он продвигается по пути самосовершенствования. Если одержимость возьмет верх, он станет куда опаснее. Тун Жу загадал желание, и камень потребовал от него плату человеческими жизнями. Но Тун Жу был настоящим праведником. Даже обезумев, он не смог убивать невинных. Тогда он решил истреблять темных заклинателей. Он начал охоту на тех, кто совершал злодеяния. В итоге, он по чистой случайности удостоился титула Господина Бэймина.

— К сожалению, — У Чантянь странно улыбнулся и Янь Чжэнмин без слов понял, что он собирался сказать.

Чтобы преуспеть, темный заклинатель должен проливать кровь. Будь это хоть маленькая капля, но он больше никогда не сможет от нее очиститься. Всем известно, что даже самый искренний человек, однажды ступив на путь бесчисленных смертей, больше не сможет с него сойти.

— Встав на кровавую дорогу, Тун Жу забрал жизни множества заклинателей и смертных. Не имея другого выбора, Четверо Святых вынуждены были объединить свои силы против старого друга, — У Чантянь протяжно вздохнул. — И все же, Тун Жу был непревзойденным гением... Ему не было равных. Даже объединившись, Четверо Святых не смогли его победить… В конце концов Сюй Инчжи пожертвовал собой, чтобы заманить его в Безмятежную долину. Безмятежная долина — это место, где собираются потерянные души. Здесь не существует полутонов, черное становится черным, а белое белым. Здесь никто не в силах скрыть свои грехи. Грех Тун Жу был так тяжел, что долина неизбежно покарала его. Там он и погиб.

Из-за этого короткого рассказа все присутствующие ощутили пробежавший по спине холодок.

У Чантянь усмехнулся и покачал головой.

— Кто же знал, что у Гу Яньсюэ такая короткая память. Он словно ничего не вынес из этой битвы. Он переименовал «Зал основ» в лекционный и обосновался на острове Лазурного дракона. Если бы Управление небесных гаданий не свело Тун Жу с ума, род клана Фуяо не прервался бы. И вы все, вероятно, до сих пор бы мирно совершенствовались на своей горе. Возможно, тогда вы не достигли бы таких высот, но вам бы не пришлось жить изгнанниками на острове Лазурного дракона. Ваш брат не попал бы под влияние «души художника» Чжоу Ханьчжэна, и в мир не явился бы демонический дракон. Что ж, мы — Управление небесных гаданий, и мы не бежим от последствий своих деяний. Однако теперь, по воле небес, наше существование подходит к концу.

У Чантянь самолично высказал все, что хотел сказать ему Янь Чжэнмин, и главе клана Фуяо попросту больше нечего было добавить.

— Но у меня есть еще кое-что, что я должен отдать вам, глава Янь, — начал У Чантянь.

С этими словами он вытащил из рукава запечатанный свиток и обеими руками передал его Янь Чжэнмину.

— Глава Янь, пожалуйста, взгляните.

Едва развернув свиток, Янь Чжэнмин тут же почувствовал, что что-то не так. В ушах у него зазвенело. Печать главы клана, что спокойно висела у него на груди, внезапно нагрелась, словно откликаясь на содержимое свитка. Перед глазами юноши вспыхнул замок «неба». Сияющие точки бешено кружились вокруг него, формируя огромный вихрь.

Когда свиток открылся, повсюду разлилась аура горы Фуяо. В верхней его части были написаны имена всех, кто когда-либо стоял во главе клана. В нижней — пути, которыми они прошли. В самом конце стояла красная печать. Янь Чжэнмин никогда не видел этот документ, но он прекрасно знал, о чем в нем говорилось.

— Печать истребителей демонов... — невольно выпалил юноша.

В этот момент спокойствие нарушил блеск меча. Все, что успел почувствовать Ю Лян — был охвативший его нестерпимый холод. Силясь защитить себя, юноша инстинктивно схватился за оружие, но не смог поднять его. Казалось, он погрузился в невидимое ледяное море, заморозившее все вокруг. Даже его взгляд застыл. Ю Лян был заклинателем изначального духа, но сейчас он не мог даже пошевелить рукой.

Повержен одним лишь мечом!

Едва почувствовав неладное, Чэн Цянь тут же вылетел из-за ширмы. Ледяное лезвие Шуанжэня замерло у шеи Ю Ляна, в то время как его ножны вонзились в спину У Чантяня. Смертельный холод сковал этих двоих, разрушив связь между свитком и печатью главы клана.

При одном только взгляде на Шуанжэнь у Ю Ляна задрожали руки.

— Как ты посмел принести нечто подобное в усадьбу Фуяо. Ты хочешь умереть? — глаза Чэн Цяня напоминали ледяное озеро долины Минмин.

Янь Чжэнмин свернул свиток. Со странным выражением лица он тихо позвал:

— Сяо Цянь.

Когда Чэн Цянь оглянулся, чтобы посмотреть на Янь Чжэнмина,

его ярость немного утихла.

— Отпусти их, — произнес Янь Чжэнмин.

Чэн Цянь фыркнул и убрал меч.

У Чантянь сделал глубокий вдох, и поток его Ци вновь разлился по всему телу. Ему потребовалось два полных круга, чтобы всепроникающий холод, наконец, развеялся. У Чантянь сложил руки перед грудью и вежливо поприветствовал Чэн Цяня.

— Чэн чжэньжэнь, всего за каких-то сто лет тебе удалось достичь таких высот. Это просто невероятно.

Решив поиграть в злодея, Чэн Цянь ответил:

— Что вы, не льстите мне, здесь нечем восхищаться. Но моих способностей вполне хватит, чтобы убить вас обоих.