«Размышлять в тишине» пришлось куда дольше, чем предполагал Аюр. Ему все казалось, что вот-вот двери его темницы откроются и войдут жезлоносцы, чтобы отвести его к отцу. Но время тянулось и тянулось, и никто не приходил. В конце концов царевич заснул на жесткой лежанке, несмотря на одолевавшие его злость и нетерпение. Когда дверь все же отворилась, впустив полосу бледного света, оказалось, что это всего лишь охранник, принесший скудную пищу.

Когда тот вышел, не ответив ни на единый вопрос царевича, и грубо оттолкнул его, захлопнув дверь прямо у него перед носом, Аюр впал в бешенство. Он орал и ругался, грозя сторожам карами и колотя в дверь. Утомившись бесплодными попытками, он упал на лежанку и погрузился в мрачное молчание.

«Да что ж это такое? Неужели отец совсем забыл обо мне? Что за непонятная кара? Я должен быть рядом с Ширамом! Они же поубивают друг друга ни за что! Если бы меня тут не заперли, я бы давно помирил их!»

Время во мраке тянулось бесконечно долго. Аюр не пытался больше препираться со стражей и на еду не глядел. Он сидел и думал.

– Эй, старик! – мрачно позвал он в темноту.

– Что? – тут же отозвался тот, будто только того и ждал.

– Ты так и не сказал, как тебя зовут.

– Я и не собирался.

– Я буду звать тебя Невид.

– Почему? – В голосе старца прозвучало искреннее удивление.

– Потому что я тебя не вижу.

– Ну, в этом есть смысл, – признал сосед, усмехнувшись.

– Мне же надо как-то к тебе обращаться, – объяснил Аюр.

– А ты хочешь ко мне обратиться?

– Да. Я хочу поговорить.

– Ты не спросил, хочу ли я с тобой разговаривать, – проворчал старик. – Ну ладно. Говори, что хотел?

Аюр сел за ложе, стиснув голову руками:

– Послушай, Невид, я думаю, что это не отец меня захватил и держит тут.

– Какая глубокая мысль! Что навело тебя на нее?

– Смеешься? Ну смейся.

– Ничего подобного, я слушаю тебя со вниманием! Неужели ты наконец начал думать?

– Я только и делаю, что думаю! – вспылил Аюр. – Да я в этом гнусном подземелье думал столько, сколько не передумал за всю жизнь!

– Очень хорошо, – одобрительно отозвался Невид. – Так почему не отец?

– Он бы не стал держать меня в каменном мешке. Он меня любит…

Старец был явно разочарован:

– Я думал, ты начал мыслить, а ты, как малое дите, ждешь, что отец сменит гнев на милость…

– Нет, послушай… Отец наказывал меня и раньше. Но он… словом, он боится за меня. Я только недавно понял, как сильно он за меня всегда боялся. Он и на Охоту Силы отпустил меня только потому, что дольше тянуть было уже непристойно – сам-то он поехал на нее в тринадцать лет! А до того я вообще нигде не бывал – он постоянно держал меня при себе. И вдруг сейчас запихнул в какое-то подземелье, да еще не навестил ни разу, чтобы сказать хоть что-нибудь…

– Может, он занят подавлением мятежа? – вкрадчиво спросил старец.

– Какого еще мятежа?! Ему ли не знать, как верен Ширам?

– Так ты считаешь, что он не верит в измену накхов?

– Конечно нет.

– Почему же он так обошелся с саарсаном?

– Да потому, что глупая Аюна… – Царевич осекся и с подозрением поглядел в темноту. – В общем, это тебя не касается. Это семейное дело.

– Как скажешь.

Несколько мгновений они оба молчали. Потом Аюр заговорил снова:

– Нет уж, дослушай. Ты знаешь о заговоре? Отца давно хотят погубить. От народа это скрывают, но он пережил несколько покушений. И я так скажу – никаких накхов или чего-то подобного. Это всегда были арьи.

– Продолжай.

– Подъезжая к городу, я видел головы изменников – и даже старого Артанака, который был отцу почти как брат. Но может, отец казнил не всех? Я думаю, отец совершил большую ошибку, круто обойдясь с Ширамом, и кто-то хочет, чтобы они рассорились окончательно. И для этого меня и украли… – Аюр подумал еще миг и воскликнул: – Они могли даже сказать ему, что меня похитил Ширам!

– Вот теперь ты рассуждаешь здраво, – довольно проговорил Невид. – А теперь скажи, почему тебя попросту не убили?

– Кто посмеет меня убить? – изумился царевич. – Я – сын бога!

Из темноты раздался хриплый глумливый хохот.

– Прекрати! – рявкнул Аюр, сжимая кулаки. – Наглец!

– Ты скоро кое-что увидишь, мальчик. Увидишь, как умирают и падают боги. Как бессмертные превращаются в прах! Скоро в Аратте начнется великое моровое поветрие среди богов!

– Ты говоришь, как сам Первородный Змей! – закричал Аюр. – Умолкни! Ты богохульник!

– Меня так частенько называют, – не стал спорить старец. – Но все же запомни мои слова. Ну так что – ты готов ответить, кто тебя похитил и какова твоя дальнейшая судьба?

– А я откуда знаю! – огрызнулся царевич.

– А ты все ж попробуй. Встряхни свою память. Доставай из нее воспоминания, как картинки из шкатулки, – бережно, не стараясь приукрасить или объяснить непонятное понятным.

Аюр слушал размеренный голос старца, и ему казалось, что он околдовывает его, овладевает его волей. Что это за странный старик? Почему он ведет такие удивительные речи?

– Когда лицедей на площади заставляет камешек исчезать и появляться, он не применяет чары. Он просто отвлекает внимание. Камешек на самом деле все время на виду. Но твой разум запоминает все. Ты просто не умеешь с ним общаться.

– Да ты о чем вообще?

– Я о двери.

– О двери? – в замешательстве повторил Аюр.

Из темноты донеслось хихиканье. Аюр еще немного подумал, встал, подошел к двери и толкнул ее. И невольно отпрянул, когда та беспрепятственно приоткрылась.

– Она что, была не заперта?! – Царевич осторожно выглянул наружу. – На лестнице никого! Они забыли запереть дверь и ушли! – Радостно улыбаясь, он развернулся в темноту. – Почему ты сразу не сказал?

– А зачем? – спокойно ответил Невид. – Мне было любопытно, когда ты сам заметишь. И что будешь делать дальше.

– Как что?! Я немедля иду во дворец! А ты, Невид, что сидишь?

– Куда я пойду, старый и больной! Уж лучше останусь тут…

– Ну и зря. Убегай!

– Зачем бегать понапрасну? Ты помнишь, что я тебе сказал о гибели богов?

Аюр махнул рукой, открыл дверь и устремился по ступенькам наверх.

Царевич взбежал по ступенькам и оказался в саду, должно быть, богатой городской усадьбы. Снаружи была уже глубокая ночь – даже ближе к утру, судя по чуть светлеющему на востоке небу. Юноша притаился под сводом арки, оглядываясь, но стражи и тут не заметил. Дом и сад были темными и тихими и выглядели необитаемыми, трава в саду намокла от ночной росы. Но из-за высокой стены, со стороны улицы, доносились голоса, крики, топот и лязганье оружия. Аюр поднял голову, удивленно глядя на багровые отсветы на крышах соседних зданий и в отдалении – поднимающийся в небо подсвеченный пламенем дым. Что такое? Где-то в городе пожар? Ему стало тревожно – пламя явно полыхало возле городских ворот, как раз там, где располагался квартал накхов.

Оглядев выбеленную стену, Аюр нашел взглядом калитку, беспрепятственно открыл ее, откинув щеколду, и оказался на улице. Святое Солнце, что там творилось! В этот предутренний час улица богатого квартала была битком набита народом. Толпы горожан – причем, судя по их жалкому виду, обитателей Нижнего города – потоком валили куда-то вверх, по направлению к главному храму Исвархи, завывая, стеная, вырывая волосы и оглашая воздух пронзительными воплями. В другом направлении, расталкивая народ, один за другим проходили отряды вооруженных людей. Аюр прижался к стене и глубоко вздохнул. Воздух пах горьким дымом.

«Что тут происходит?» – ошеломленно вертя головой, подумал он. На него никто не обращал внимания и, очевидно, никто не узнавал. Царевич отошел от места своего пленения, свернул в увитый плющом переулок, подальше от воняющей и шумной толпы, остановился там и задумался. Никто за ним, кажется, не следил – но все это было очень подозрительно. Почему была открыта дверь? Где стража?