– Ань, – с осуждением глянул тот, – ты смотри на вещи реальнее. Этому Яну сейчас лет пятьдесят было бы, а на том фото, что сделала ты, он вполне себе свеженький. Нет. Они не связаны. Госпожа Стольцберг вообще не имела связки. Зато изо всех сил занималась изучением природы Хаоса.

Вот оно! Вот откуда Аня эту даму знала!

– Читала о ней, – наморщила она нос. – Кажется, в восьмидесятых рванул шквал петиций с требованием гуманного отношения к взбесившимся Хаосам.

– Угу, – закивал Костя. – Точно. Вот у этой фрау Стольцберг как раз и была теория, что Хаос − живое существо, испытывающее весь диапазон привычных нам чувств. Разве что, они малька притуплены многоплановостью... В общем, по записям, Лилия просто погибла на одном из заданий в 25 лет. Несчастный случай. Кажется, она ошиблась, влезла не туда, и её поглотил Хаос. Всё. Инфы ни о ней, ни о Хаосе, ни о книге, в которой она исчезла, сколько бы я ни копал в общей базе, нет. Глухо.

Блондинка на фото улыбалась, по-детски широко распахнув глаза.

Красавица… Больно подумать, что её жизнь закончилась в Материи, где она медленно высыхала, лишённая жизненных сил. Одна. В пустоте.

– Ну, не знаю, – силясь оторвать взгляд от васильковых глаз, пробормотала Аня. – Мутное дело.  Неужели даже её тело не вернули? Слабо верится... Слишком всё гладко и просто.

– Вот и я о том же, – вздохнул Костя, будто бы тоже проникнувшись тяжестью судьбы фрау Стольцберг. – В нашей работе, если просто, значит, неправильно. Поэтому... я полез на материнский сервак.

Аня так и отпрянула, как ужаленная. Всем известно, что каждый отдел Ордена занимался только своей работой − контролировал состояние Материи на вверенной территории. Получить же доступ к закрытым базам Центра не то чтобы сложно... Изначально в другой касте Хранителей родиться нужно. В высшей. Делов-то, правда?

Но Костику закон не писан.

– Не пугай меня… – сцепила кулаки Аня. – И что? Что вызнал?

По спине пробежал холодок, словно в эту самую секунду из темноты за ними уже наблюдал «Большой Брат». Одно неверное слово и… Но Костик продолжал как ни в чём не бывало поглаживать пальцем клавишу Enter.

– А ничего! Ты же знаешь, доступа у меня от сих, – рубанул он по столу ладонью, – до сих. А там данные зашифрованы так, что комар носа не подточит. Я чуть не психанул, ища лазейку.

– Боже мой, – до того подалась вперёд Аня, что теперь отчётливо чувствовала запах давненько не приводившего себя в порядок парня. – Неужели ты защиту сломал?!

– А вот это уже оскорбление, – скорчился Костик. – Ань, только идиот в дела Ордена полезет.

– А ты не идиот, – закивала Аня. – Ты гений.

– Ясное дело, – зыркнул Костик. –  Да и жить ещё хочется. В общем, я долго думал и решил покопать в гражданке. Этому Яну, судя по твоему отчёту, лет 25-30. Я искал всех детей, рождённых в этот период.

– В городе?

– Глупенькая, – оттянул Костя мочку уха, и без того растянутую тоннелем. – В стране, конечно.

– В стране? Да ты чокнутый! – Аня восхищённо хохотнула, и Костя с явным удовольствием пригладил соломенного цвета сальные патлы. – И что нарыл? Кость, ну не томи ты!

Подгоняемый зудом нетерпежа, томить парень и не собирался.

– К счастью, Янов нашлось всего ничего. Один давненько помер, другой живёт в Израиле, а третий… – снова бесчисленное множество окошек, списков. – Ян Викторович Бранов, пару лет назад получил водительское удостоверение, работает...

– Это он! – воскликнула Аня, уставившись на фото темноглазого симпатичного брюнета. – Кость, это тот самый Укротитель!

– Хе! – потёр подбородок Костик. – А сейчас держись за стул, принцесса. Знаешь, в чём прикол? У этого Яна в документах, в графе «отец», пусто, а в матери записана некая Роза Золотенко. Всё бы ничего, но если верить данным, которые я… – Костя заёрзал, дёргая угловатыми плечами, – скажем, не совсем честным путём добыл, у Розы есть только один ребёнок. Дочь.

Аня скривилась.

– Если ты сейчас скажешь, что Ян Бранов женщина…

– Да ну тебя, – махнул рукой Костя, свернув ненужные окна. – Про дочь я это к тому, что этот Укротитель будто с неба свалился. По документам, он сын Розы, но она его не рожала. Голову на отсечение даю, что не рожала. Оформила опекунство? Тоже мутная теория. Но фамилия у него другая...

– Фамилия может быть и отцовская.

– Может, – согласился Костик. – Но больше прочего меня смущает лишь то, что у этой, якобы «матери» нашего Укротителя, девичья фамилия оказалась…

Костя, будто чумной, зашлёпал по клавишам, и колонки разорвал до того громкий звук фанфар, что Аня ладонями уши зажала.

– Та-да-да-да-м! Прошу любить и жаловать, Роза Золотенко, а до замужества − Роза Стольцберг.

– Быть не может, – пробормотала Анюта, вглядываясь в чёрно-белую ксерокопию паспорта и медленно отнимая руки от ушей, а Костик уже раскланивался в разные стороны, причитая: «Ну что вы, не стоит аплодисментов. Ну, что вы, зачем же стоя…». – Неужели это та Лилия? Она до сих пор жива?

– Не знаю, принцесска, – прекратил корчить из себя шута Костя. – Фото, что я нашёл, по качеству – отстой. Сама видишь. Но женщина на ней похожа на нашу блондиночку. Только теперь она брюнеточка, – захохотал он, а Аня глаз оторвать от фото не могла.

Лилия и Роза. Такие разные на первый взгляд, но такие схожие, если присмотреться.

– Слушай, Кость, лет-то уже сколько прошло… Если Лилия отчего-то прячется, могла и внешность изменить. Сейчас что угодно сделать можно! Но ты погляди, – Аня едва носом не уткнулась в  жидкокристаллический экран, – Ян и Лилия похожи! Да и на Розу, раз уж на то пошло, он чуть-чуть походит. Глаза… разрез глаз один и тот же! Уверен, что он им не родня?

Костя подхватил Аню за ворот и оттянул от монитора. Спустил рукав и с недовольным выражением на худощавой физиономии принялся стирать несуществующие ляпы с экрана.

– Инфа стопроцентная, принцесса. Но даже если я ошибаюсь − что в принципе невозможно, − то Роза − ну, или Лилия, если они с этой дамой один и тот же человек − мать Яна. Но мать, которая и беременна им не была. Никогда. Если уж на то пошло, его вообще никто не рожал.

Аня скривилась.

– Ну и как такое возможно? Он ведь не мог из космоса прилететь! Проще поверить, что Роза его усыновила или опекунство взяла.

– Проще. Но я верю только записям, а такой записи нет, – Костик отвалился на спинку кресла, растирая покрасневшие глаза. – Короче, надо брать в оборот эту Розу-Лилию Золотенко-Стольцберг. Заодно узнаем, кто этого Яна связал и с кем. Глядишь, если до Нового года отловим нелегала, связанного со Слышащим в обход Центра, премию выпишут. А если ещё и Роза окажется той самой Лилией, что почему-то притворяется мёртвой вот уже больше двадцати лет, то премию если не утроят, то всяко удвоят. Точно тебе говорю!

Аня в муке потёрла лоб. Премия её волновала мало. Гораздо важнее, чтобы Орден не пострадал от нелегального прыгуна по книжкам. Такие, как этот Ян Бранов, плюют на правила, а это опасно.

Для всего мира опасно.

– Нужно сообщить Семёну Аркадьевичу, – Аня рывком выпрыгнула из кресла. – Нужно скорее выяснить, с кем связан этот Ян. Взять и его самого, и его Слышащего. А ты пока ни слова никому не говори, слышишь? Чтоб ни одна живая душа в Отделе не узнала!

– Есте-е-ественно, Анют, – раскинув руки и безбожно хрустя суставами, вытянулся Костя. – Мне надбавочка самому нужна, а делиться я готов только с тобой, принцесса. Так что давай, звони уже своему Аркадьичу. И на громкую поставь. Хочу слышать его голос, когда он узнает, какой экземпляр нам попался.

ЧАСТЬ III

Глава 1. Сон в руку

Ян кружил меня в танце. Я смеялась и спешила за ним так легко… Неужто я умею так танцевать? С ума сойти!

– Спасибо… Здесь чудесно! – ни капли не задохнувшись, прошептала я и привстала на носочки.

Мне всегда казалось, будто аспирант выше всего-то на десяток-два сантиметров. Но теперь я едва не дышала ему в грудь.