Я стиснула зубы, наблюдая за Любой. Староста только и успевала плюсики вырисовывать. А ведь строила из себя... Однажды Оксана и правда слегла с простудой, так Кораблиха – так мы за глаза с соседкой её прозвали − нарисовала ей жирную «н»-ку и сказала, что обманывать преподов ни в её привычке.

Оксана тоже заметила творящийся на первом ряду произвол. Припомнила давнюю обиду и пробубнила нечто невероятно ругательное.

– Всё, успокоились, – поднял руку Бранов, когда Кораблева с блаженной улыбкой вернула ему журнал. – Успокоились! Доброе утро. Сегодня по плану лекция, а затем, семинар. И давайте на полтона потише, пожалуйста. Я немного простыл. Громко говорить не смогу.

Я достала тетрадь, ту самую, с историями и рисунками. Перевернула вниз головой и открыла первые с конца чистые листы. Собиралась всё до единого слова записать. Помереть, но записать!

– Ян Викторыч, – заёрзал Никитка, – так, может, раз такое дело, вы сбросите нам лекции с заданием и будете… отдыхать? А мы всё сами перепишем.

Ребята активно закивали, но Бранов в стремлении обогатить умы студиозусов оставался непоколебим.

– К счастью, я пока не на смертном одре, – заклацал он мышкой, настраивая презентацию. − Но если оное случится, я охотно верю, что вы, Никита, первым перепишете лекцию, ответите на вопросы и в дополнение к основному материалу сдадите эссе.

Народ заколыхался от смеха.

Быков? По своей воле и эссе? Тогда точно лето среди зимы начнётся.

– Не, эссе не надо, – сморщился Никитка и вытянул из-за уха ручку. – Лучше давайте писать.

– Вот и я о том же, – кивнул Бранов и утере испарину со лба. – Так, всё внимание на меня. Закончим побыстрее, отпущу пораньше.

И принялся с задумчивым видом вещать. Правда, сосредоточиться у аспиранта сегодня не выходило. Он то и дело замолкал, утыкался конспекты и забавно морщил лоб. Однако спустя полчаса студенты, даже те, что по обыкновению не утруждались конспектированием, взялись за ручки.

Бранище диктовал сегодня на удивление медленно, потому не использовать такую возможность не то что глупость – преступление против науки.

***

Едва занятия закончились, а народ поспешил на свободу, я нарочно собиралась подольше. Поглядывала на аспиранта. Тот не спеша собирал листы и скручивал шнуры… Миг, и я добилась своего. Наши взгляды встретились!

Я приподняла брови в немом вопросе и кивнула, мол, вы как? Живой? Бранище на долю секунды лишь глаза сузил в одной мне уловимой улыбке и шаркнул молнией сумки.

− Ну и долго ты тут копаться будешь? – подала голос Оксанка, и я вздрогнула.

Обычно подруга, уткнувшись в смартфон, брела до гардероба, никого и ничего не замечая. А тут...  здрасте! Встала над душой.

Ещё и взгляд такой осуждающий.

– Ты что, снова за своё? – накинулась Оксана, едва мы обе оказались за дверью.

– Не понимаю, о чём ты, мамуля, – завела я глаза к потолку, в знак примирения перекинув руку подруге через шею. – Пирожки в буфет идём уничтожать?

– Пирожки ей давай… Щёки потом не треснут кому ни попадя улыбаться, нет? – Оксана совсем посуровела, проводив взглядом Бранова, прошагавшего мимо. – Хлебнёшь горя, Маш. Ой, хлебнёшь…

От необходимости оправдываться, меня избавил оклик. Я обернулась да так и ахнула.

– Мишка! Ты как здесь?..

Глава 7. Завербуй меня полностью!

Миша и впрямь бодро шагал по коридору. Неужели госпожа Фортуна наконец вспомнила обо мне? История с ночными прогулками теперь выглядела куда убедительнее. Даже в Оксанке подозрительности поубавилось.

– Тебя какими судьбами сюда занесло? – встретила я Миху широченной улыбкой, хотя внутри завозилась тревога.

Уж не по мою ли душу Крестовый поход?

– Тебя искал, – улыбнулся давний друг и перевёл взгляд на Оксану. – Я Миша.

– Знаю, – хохотнула соседка.

– А ты… – Миха принялся крутить пальцем в воздухе, словно раскручивал в памяти ленту имён. – Дай угадаю… Оксана?

– В точку!

Подруга засмеялась и с благодарностью уставилась на меня, мол, рассказала обо мне уже бойфренду? Так приятно! Я же как несчастный щелкунчик без устали скалилась во все тридцать два. Радость встречи стремительно таяла.

Как быть? Что говорить? А вдруг я облажаюсь, и Миха скрутит меня в бараний рог, а потом силком увезёт в бункер Ордена? Или снова Хаос отправил за мной гончих?

Не снимая улыбки, я на миг напрягла слух так, что в глазах потемнело. Наверняка и взгляд стал стеклянным. Кровь забилась в висках, но кроме хора студенческих голосов – ничего.

Бранище, где ты, когда ты так нужен?!

− Нам бы поболтать, − ко всему прочему добавил Миша, одарив меня одной из тех улыбок, что многие сочли бы очаровательной.

Вот только я струхнула ещё больше.

− Вообще-то, мы собирались… − заюлила неумело, но Оксана толкнула меня в бок и выдала:

– Ну, рада знакомству, Миша, а мне пора. Пирожки стынут.

То и дело оборачиваясь, подруга поспешила прочь, а я с трудом удержалась, чтобы следом не сигануть, хотя Миха выглядел миролюбиво. Засунув руки в карманы, глядел Оксане вслед.

– Кажется, она в норме, − первым оборвал он повисшую паузу. – Не тошнило? В глазах не двоилось?

Я только плечами пожала.

− Да вроде не жаловалась...

− Ну круто, − покивал Миха. − Отец будет рад.

− Он сейчас здесь? – спросила я с напускным безразличием. Хотя голос не вовремя взвизгнул фальцетом. – Что-то… случилось?

− Ты про Хаос? – без ложной секретности переспросил Миша, оторвавшись от созерцания Оксанкиной спины. – Не-е, ты что. Иначе нас бы тут человек десять было. В местах концентрации знаний Материя всегда крепче, так что, если какая дрянь полезет прямо тут… − Миха присвистнул, обозначив всю необъятность трындеца. − А что, Мань? Перепугалась уже?

Миша фыркнул и с хитрым прищуром уставился на меня. Я же лишь плечами молчаливо дёрнула. Разговор не клеился, но я чудом умудрилась собраться и напялить беспечный вид.

– Ну и хорошо, раз всё хорошо. Так как ты сюда прорвался? − глянула на Миху и двинулась к фойе. Там даже во время пар народ топчется. − Зачитал охранника той книжицей?

Миха со смехом двинулся рядом.

– Ну ага, если бы. Чиститель отец мне ни за что не даст. Уж до тех пор, пока не стану полноценным Слышащим и не свяжусь с Укротителем, точно.

Я поморщилась. Снова-здорово. Укротители, Слышащие, связи… А я ни гу-гу. Как удар под дых!

– Понятно, − протянула я, чтобы не казаться совсем уж профаном. − Но на мой вопрос ты так и не ответил.

Друг вынул из кармана новенький студенческий билет. С собой его он явно берет редко.

– Надо же… Всё по закону? – улыбнулась я, вглядываясь в фото.

− Только так и работаем, − спрятал «корочки» Миха.

− Что-то я не видела тебя тут раньше…

Миша без капли смущения пожал плечами.

− Я не слишком усердный ученик.

Мы тем временем добрели до первого этажа. Миша купил по булке с джемом и потянул меня на лавку. Мне есть совсем не хотелось, а вот друг с удовольствием жевал.

– Так вы давно с этим Яном в связке? – с набитым ртом пробубнил он, когда темы погоды и прочей чепухи исчерпали себя.

Жутко негодуя из-за неосведомлённости, я переспросила:

– В связке?

– Ну, давно ты его Слышащий? – Миша с явным трудом проглотил сухой комок и уточнил. – Давно с тобой Хаос говорить начал?

Я пожала плечами. Такой родной при первой встрече Миша вдруг стал чужим. А чужих нужно опасаться.

– Не очень давно, – уклончиво протянула я. – Ян помогал мне найти Оксану, а там уж и выяснилось, что я немного того и слышу голоса.

Мишка с пониманием хохотнул и вновь рванул кусок сухой булки.

– Это только сначала кажется сумасшествием. Ты привыкнешь, – заверил он. – Я поначалу даже сосредоточиться ни на чём не мог, каждая книга шептала своё. Хорошо, меня отец посвятил в дела Ордена раньше. Иначе я бы тоже думал, что крыша съехала.