Да и некому, если уж быть честной. Кто мне поверит?

– Не кричи. Знаю, что не скажешь, – равнодушно бросил аспирант и развернулся ко мне лицом, серьёзно нахмурив брови.

Вот тут нервишки у меня и сдали.

– Клянусь, молчать буду! Только не бейте! – заревела я теперь уж совсем натурально. – Отпустите! Не отправляйте опять в болото к змеям!

Аспирант воскликнул что-то, выставив руки ладонями вперёд. Кажется, хотел коснуться моего плеча, но благо передумал. Отпрянул с возгласом:

– Да ты в окно-то выгляни! Чего ревёшь?

Я проморгалась и уставилась в молочно-белую белизну. Это ещё что за мгла? Что я увидеть должна? Серую безысходность и мир напоследок?

Поняв, что я тупо гляжу перед собой, аспирант в негодовании цокнул и вновь потянулся ко мне. Я шарахнулась, вжавшись в спинку кресла, но он лишь дотянулся до окна и поелозил ладонью по стеклу.

– Запотело… – прошептала я, прильнув носом к мокрому окну.

Снег сошёл на нет. Фонарей тоже раз-два и обчёлся. Только плотные ряды гаражей обступили нас со всех сторон, а над ними вдали…

– Это общага, что ли? – я обернулась, затаив дыхание. – Моя?

– Твоя, – без намёка на усмешку ответил аспирант и задумчиво провёл пятернёй по коротким, торчащим забавным ёжиком, волосам. – Ну ты и правда, совсем…

Бранов нервно хохотнул, крутанув пальцем у виска.

– Так я же не знала… Я думала, вы меня сейчас тут!..

– Да нужна ты мне сто лет в обед.

Аспирант нажал на кнопочку на панели, и в двери щёлкнуло.

– Я могу идти?

Бог мой... Неужели всё обошлось? Неужели четвертование и расфасовка конечностей по пакетам отменяется?

– В добрый путь, блаженная, – подтвердил Бранов и снова усмехнулся, отводя взгляд.

Я несмело подняла рычажок, и дверь отворилась. Одной ногой ступила на дорогу и мигом почувствовала себя в безопасности. Обернулась.

– Ну вы и изверг, конечно.

– Иди уже.

Я послушно перекинула вторую ногу и выползла из машинных сумерек. Луна, размером не больше пятирублёвой монеты, едва проглядывала из-за облаков. Небо медленно, но верно прояснялось, обнажая россыпь звёзд.

– Так а зачем всё-таки приезжали? – заглянула я напоследок в салон. – Чего хотели-то?

Аспирант положил руки на руль и не глядя ответил.

– Не твоя забота. Чего хотел – узнал. Топай давай отсюда.

Распрямившись и задрав голову, я с облегчением выдохнула, выпуская клубок пара. В чудесное спасение верилось с трудом, но любопытство, давным-давно вытравив благоразумие, разевало рот с голодным плачем. Ему информации было слишком мало.

– Ян Викторыч, мне что, опасность теперь грозит? Вы меня защищать будете?

Бранов медленно повернул голову и глянул с таким странным выражением... Не то тик нервный словил, не то попросту засомневался, не оглох ли?

– Ага-а... – обречённо выдохнула я, приняв угрюмое молчание за положительный ответ. – Значит, будете. Не в обиду, но методы защиты у вас больно уж экзотические. Угробить самому, прежде чем кто-то...

– Да иди ты уже, кому говорю!

Дверца громко хлопнула, и машина, взревев, сорвалась с места. Сделав круг почёта и развернувшись, аспирант притормозил подле меня и приспустил стекло.

– Шапку хоть надень, – хмуро бросил он. – У тебя и так с головой непорядок, а мне не с руки будет, если ты экзамен у Завлинского завалишь.

– Не с руки… экзамен… – нахмурилась я, глядя вслед уносящейся легковушке.

Клубы выхлопных газов окутали с ног до головы, и едва туман рассеялся, тараканы, оформившие прописку у меня в мозгах, выстроились по порядку и приготовились дать полный отчёт о случившемся.

– Да он совсем ненормальный! – рычала я, по сугробам пробираясь к общежитию. – Завёз не пойми куда...

Сотню раз пожалела, что напрямик пошла. Лучше бы по дороге. Похоже, здесь и впрямь давным-давно никто не ходил. Лишь тонкая цепочка собачьих следов тянулась вверх по склону, и я поклясться готова была, что аспирант намеренно меня сюда притащил. Чтобы напугать и помучить.

Ну и, если верить его словам, что-то разузнать.

Знать бы только, что именно?

Набрав полные ботинки снега, я наконец выбралась на расчищенную дорогу. Дыхание от гневных ругательств и подъёма в гору сбилось напрочь. Опасаясь, как бы ангину не схлопотать, я остановилась, чтобы отдышаться.

– Садист чёртов.

Постигая дзен, я глубоко вдохнула носом и запрокинула голову. Совсем разъяснило, и звёзды теперь сияли зазывнее, таинственнее.

The truth is out there, что означает: Истина где-то рядом… Ха! Рядом? Да она у меня под носом, и имя ей: Ян Бранов.

Я снова гневно нахмурилась и, сжав кулаки, возобновила путь.

– Ну, погоди, Бранище! Доберусь до цивилизации, точно до смерти залайкаю! Узнаешь у меня…

Дорогие читатели!

Напоминаю, Ваш отклик очень для меня важен и дорог ❤ ️

Спасибо всем неравнодушным!

**Прорыв в Материи 2. Ян

Припарковавшись вот уже несколько минут назад, Ян теперь неподвижно сидел в машине. Мрачно смотрел на снежинки, вновь запорхавшие в пирамиде фонарного света.

Зима, судя по всему, будет ранней и холодной. Вон как заметает дороги. И откуда только такой снегопад принесло? С гор разве что.

Вот и откапывай потом машину поутру. Впрочем, повалит-повалит снег хлопьями пару дней от силы, а затем посереет и осядет под дыханием заводских труб и выхлопных газов. Но пока-то красиво.

Вот только на душе неспокойно. Стыдно.

Ян с обречённым вздохом уткнулся лбом в руль и прикрыл глаза.

Дурак. Зачем только решил припугнуть девчонку? Теперь, мало того, что несколько недель придётся носить одежду с длинными рукавами, чтобы скрыть царапины, так ещё и коситься на него, как на врага народа, эта боевая синица будет.

Ещё и, наверняка, едва очухается, вопросом задастся, чего это препод её прямо к нужному общежитию подвёз? Откуда узнал?

Правда, Ян здесь грамотно поступил, не подкопаешься. Просто попросил старосту группы выслать список иногородних. Мол, нужно срочно для каких-то там статистических бумажек.

Кораблёва расстаралась, понаписала. Даже девочек-мальчиков разными цветами выделила. Но ведь всё равно... как ни крути, а подозрительный интерес! Благо Люба ему едва ли не в рот заглядывает и уж точно лишними вопросами задаваться не станет.

Ругая себя, на чём свет стоит, Ян с недовольным видом провел по предплечью, располосованному острыми ноготками, и сморщился от боли.

Ну и пусть косится Вознесенская! Пусть вообще что хочет себе воображает. Лишь бы болтать не вздумала.

Хотя… как бы ни храбрилась, никому она ничего не скажет. Натура не та, а уж Ян-то умел в людях разбираться. Стоило вывести человека на эмоции, как током било. Интуитивно чувствовал, что у каждого внутри.

Полезное, впрочем, умение. Прикладное.

Ян заглушил, наконец, двигатель, и ночь в мгновение ока обступила. Обняла.

Нет, ни девицу, ни её сумасшедшую книжку выпускать из виду нельзя. По крайней мере, пока. И пусть аура Мики, как показала сегодняшняя встреча, «чистая», поостеречься не помешает.

Кто его знает, сколько этих «Императоров» у неё дома под подушкой хранится? Если уж один проснулся, то и остальные вполне могут. Это дело такое…

Хорошо ещё «Герои Эллады» вовремя под руку попались! Иначе торчали бы сейчас не пойми где вдвоём.

Ян снова тяжело вздохнул, растирая виски. Что послужило толчком к пробуждению, он понять так и не смог. Подумал даже, не сам ли в порыве гнева едва не уволок девчонку в её же фантазии? Но мысль эта отмелась сама собой.

Пробудить книгу под силу только Хаосу, а значит, посыл шёл изнутри. Из этого её треклятого «Императора». Но раз так, что ему, Яну, теперь делать?

Если всплеск привлёк должное внимание – хорошо. Просто замечательно! А если нет? Жалко будет, если девочка сгинет.

На душе одинокая кошка заскреблась, но решение, к счастью, соизволило прийти само. Причём, самое что ни на есть простое.