– Наложить другое.

– Именно. Цель ослабляющего заклятья – сделать оборотня восприимчивым к действию иных проклятий. Но если вы можете поразить оборотня простым оружием, лучше использовать проникающее заклятье, менее опасное для заклинающего, – Ремус содрогнулся. – Вот так. У кого-нибудь есть вопросы? Нет? Тогда, поскольку с теоретической частью мы закончили, любой, не желающий участвовать в практической, может покинуть класс…

Такого странного урока у них еще никогда не бывало. Гарри был даже доволен, что не сидит рядом с Драко, хотя и понимал: останься тот на своем месте, обязательно были бы ехидные комментарии, забавные замечания, а главное – моменты полного взаимопонимания. Рон же был подавлен настолько, что за весь урок не шелохнулся – разве что поднялся с места после теоретической части, но сразу же сел, стоило Гарри легонько подергать его за рукав. Домашним заданием было написать трехфутовое эссе по ослабляющему и проникающему заклятьям – Ремус выдал студентам одноразовый пропуск в Запретную секцию. Драко, одарив Гарри изучающим взглядом, заторопился на обед; глубоко задумавшаяся Гермиона явно никого не замечала. «Интересно, в отцовской библиотеке есть что-нибудь об оборотнях?» – подумалось Гарри.

Урок по защите, пожалуй, задал тон остальным дням недели. На ужин в тот вечер Северус не пришел. В кабинете его тоже не было. Кончилось тем, что Гарри порт-ключом пробрался в свою комнату в подземельях. Первое, что он заметил, даже не успев оглядеть дверь, – груда книг на кровати.

Гарри подошел ближе. Книги были самые разные – от старинных фолиантов до современных учебников. Сверху лежала записка, написанная убористым отцовским почерком:

Надеюсь, что они тебе пригодятся. В очередной раз напоминаю: воздержись от ненужных экспериментов. Думаю, что до понедельника у меня не будет ни секунды свободной. Срочные сообщения можешь передать по обычным каналам.

Интересно, это о каких же каналах речь? Через Дамблдора? Набрав взысканий? Гарри пожал плечами и принялся перебирать книги. Сверху лежала «Темные создания – темные методы», под ней – старая, попахивающая плесенью «Оборотни и их слабые места» и недавно изданный «Восход дурной луны». В самом низу было две инкунабулы: «Волшба супротив ликантропов» и «Ведовство, от про клятых – оборотня, вампира да мертвеца ходячего, – оберегающее».

Пролистав отложенные книги, Гарри обнаружил, что они куда страшнее, чем кажутся на первый взгляд. В книгах, помимо тех заклятий, которым научил их Ремус, были и другие, куда более страшные темные проклятья и зелья – одно из них, например, заставляло оборотня вновь и вновь трансформироваться, пока боль от превращения не убивала его. Многие заклятья сопровождались иллюстрациями. Особо красочные картинки с немыслимыми чудищами и льющейся рекой кровью были в «Ведовстве». Тревога Гарри росла с каждой прочитанной страницей, а мысль о том, что Северус занят какой-то работой для Волдеморта и отбирал эти книги явно злясь на Ремуса, настроения тоже не улучшала.

В четверг в «Пророке» появилась большая статья, повествующая о возникновении и развитии ССО, и, отдельно, предупреждение населению о том, что наступает полнолуние. В пятничной передовице анализировались количество и характер нападений британских оборотней за последние три года и сравнение этих нападений с имевшими место в годы первого возвышения Того-Кого-Нельзя-Называть. В статье не было ни слова о том, как искусно Волдеморт подстрекал возмущенных своим положением оборотней, зато намеки на то, что увеличение нападений – вещь вполне естественная, вытекающая из общего увеличения Темной энергии, встречались на каждом шагу. Прочитавшего это за завтраком Гарри замутило так, что кусок попросту не лез в глотку. Ему ужасно хотелось перекинуться с Ремусом парой слов – хотя бы для того, чтобы сказать, что все его понимают и любят, – но оборотня в зале не было.

Придя на зельеварение, Гарри уселся на свое обычное место и невидящими глазами уставился на весы. Во время того разговора в квиддичной раздевалке Ремус сказал ему, что попытается перехитрить Рэндольфа. Но после обучения хогвартских старшекурсников заклятьям, помогающим бороться с оборотнями, ни о каком «перехитрить» речи быть не может. Неужели Ремус сдался? Неужели решил выбрать смерть? Гарри скорчился на скамье, пытаясь придумать хоть какой-то способ помочь ему. И на уроке по защите тот, естественно, не появится – просто не сможет вести занятия, когда вот-вот наступит полнолуние.

Лишь когда профессор Снейп начал урок, Гарри заметил, что Драко находится в классе. Блондин сидел один, через проход от Гарри и на один ряд ближе к преподавателю. Всю оставшуюся часть занятия Гарри то трясся от страха за Ремуса, то гадал, почему вдруг Драко сел отдельно. До конца урока он умудрился потерять тридцать баллов.

Стоило прозвенеть звонку с урока, как Гарри рванулся вперед.

– Драко!

Сначала блондин даже не шелохнулся. Потом чуть повернул голову:

– Что тебе, Поттер?

– Почему ты… что я такого сделал?

При этих словах Драко развернулся к Гарри лицом:

– Ну, учитывая, что последние два дня ты даже в мою сторону не глядишь, об этом я должен спрашивать.

– В твою сто… Драко, я тебя даже не видел!

– Не видел, как я стоял в проходе и ждал, пока ты отодвинешься? Не заметил, как я тебя звал?

– Нет… не заметил. Прости, пожалуйста.

– Да как ты можешь не замечать кого-то, кто стоит в футе от тебя?

– Прости, – повторил Гарри. – Просто я переживаю за Ремуса… вот и не получается думать о чем-то еще. Я тебя заметил только после того, как урок уже начался.

Драко с присвистом выдохнул. Напряженное выражение на его лицо сменилось привычной насмешкой.

– Ну знаешь ли, Гарри, тебе бы голову проверить не мешало бы. Давай, собирайся. По дороге наверх поговорим.

– А теперь, – заметил Драко, стоило им выйти за порог, – объясни, сделай милость, почему ты так волнуешься за того, кто уже оборотень.

– Летом у Ре… у профессора Люпина были серьезные неприятности из-за того, что он выступал против Рэндольфа – ты ведь знаешь, кто это, правда? Ну, лидер ССО? Тот назвал Ремуса предателем и заявил, что прочим оборотням неплохо бы с ним разобраться, но приказа такого никому не отдал. А теперь Ремус научил нас заклятьям, помогающим справиться с оборотнем, и я боюсь, что для Рэндольфа этого будет достаточно.

– Вот оно что, – заметил Драко, уставившись на перила под своей рукой. – Да, это серьезно. Не вижу, правда, чем ты тут можешь помочь.

– Да знаю я! Но мне бы хотелось поговорить с ним. А то наш последний разговор кончился тем, что я на него наорал, – Гарри внезапно припомнил, как миссис Уизли разрыдалась, увидев целых и невредимых Фреда и Джорджа, когда они все вернулись в Нору после чемпионата мира по квиддичу. Ой, как же ему не хотелось оказаться на ее месте…

Когда они добрались до нужного этажа, Гарри заметил на другом конце коридора краешек отцовской мантии.

– Сегодня у нас Снейп заменяет, – пробормотал Драко.

Гарри кивнул головой, ничуть не удивившись. Войдя в класс, они обнаружили, что Северус уже стоит у доски, втянув руки в рукава мантии и напоминая олицетворение тьмы.

– И снова должен заметить, что ваши занятия не имеют никакого отношения ни к поурочным планам, представленным профессором Люпином, ни к тому, что вам стоило бы знать, учитывая сегодняшнюю обстановку, – кроме, разве что, неожиданного занятия, посвященного оборотням, – мстительно усмехнулся зельевар. – А посему на сегодняшнем занятии я проверю, что вам известно о дементорах. Уберите учебники и достаньте пергамент и перья. Начнем, когда все будут готовы. Чем дольше вы будете копаться, тем меньше времени, а следовательно, и надежды на успешную оценку, у вас останется.

Все знали, что Гарри умеет справляться с дементорами, вот только опрос был по теории, не по практическим навыкам. Половины он просто не знал и подавал пергамент преподавателю со смешанным чувством смущения и злости. Северус бегло просмотрел контрольные и принялся зачитывать ответы, сопровождая каждый язвительным комментарием. Больше всего Гарри хотелось встать и заорать на отца. Чтобы отвлечься, он принялся гадать: «Интересно, когда Северус ведет себя так – значит, он расстроен, да? Тогда, может, Ордену стоит отнести подобное поведение к признакам повышенной активности? Хотя нет, до возвращения Волдеморта он вел себя так же. И что? У него могли быть и другие причины, чтобы волноваться – с одним Люциусом Малфоем сколько проблем было! Или это все же как-то связано с Ремусом?»