Гарри решил переодеться в пижаму. Он снял ботинки, и уже потянулся к завязкам накидки, когда его внезапно осенило.

– Рон, поди сюда на минутку.

– Чего тебе?

Рон встал и неуверенно шагнул ближе. Гарри ловким движением сорвал с себя накидку и накинул на плечи друга. Рон замер.

– Слушай, а неплохо. Вот только к волосам не подходит. Думаю, что голубая тебе больше пойдет.

Рон сорвал накидку и со злостью швырнул ее Гарри на кровать.

– И думать не смей! Не нуждаюсь в твоих чертовых подарках!

Гарри решил не сдаваться.

– Рон! Я – единственный наследник двух очень богатых семей – Поттеров и Блэков. И что, по твоему, мне делать с этими деньгами? Картины покупать? Драгоценности? Или пару-тройку членов Уизенгамота? – Рон сдавленно фыркнул, и Гарри улыбнулся. – Кроме того, когда все вскроется, у меня могут отобрать эти деньги. Так что я хочу потратить хоть сколько-то, пока можно.

У Рона отвисла челюсть.

– Но… они не могут!

– Всегда отыщется какой-нибудь дальний родственник, по крайней мере у Поттеров. Завещания-то не нашли, – пожал плечами Гарри. – Правда, я все равно наследник Блэков, потому что Сириус оставил завещание и официальное заявление о том, что невиновен. И то и другое «совершенно случайно» оказалось в министерстве, на столе у Шеклболта, – он заговорщически улыбнулся. – Так что, пойдешь со мной в следующую субботу в Хогсмид и поможешь потратить часть моей теперешней собственности?

Рон поджал губы, точно не зная, что сказать.

– Ну же, – надавил Гарри. – Ведь здорово же будет.

Рон неуверенно улыбнулся:

– Ладно. Можно немножко.

Глава 65. Сделка

– Чаю, Северус?

Северус Снейп не обратил на предложение никакого внимания, зная по опыту, что ответа не требуется. Вместо этого он сказал:

– Гермиона Грейнджер слишком умна – на свою собственную беду.

– В самом деле? – безмятежно отозвался Дамблдор.

– Но ее ум может сослужить нам немалую службу.

Хотя Северус так ничего и не ответил, Дамблдор налил ему чаю и поставил перед ним чашку. Чай был черный: директор знал, что у Мастера Зелий настолько вошло в обыкновение менять свои предпочтения от случая к случаю, что само это разнообразие стало привычкой. На столе стояли молоко, сахар и нарезанный лимон; белый лен скатерти окрашивали струившиеся сквозь витражное окно солнечные лучи. Северус, не обращая внимания на угощение, отставил чашку в сторону, давая чаю немного остыть.

– И какую же службу нам может сослужить ум мисс Грейнджер, Северус?

– Она сумела увидеть мир глазами хорька и описать то, что видело и слышало животное.

– Неужели она не понимает опасность… – забеспокоился Дамблдор.

– Нет, – хрипло отозвался Северус. – Она магглорожденная, а ее лучшие друзья – мальчик, которого вырастили магглы, и очередной безответственный отпрыск Уизли…

– Ну-ну, Северус, – с мягким укором заметил Дамблдор. – К счастью, я знаю, что по крайней мере к одному из этой троицы ты питаешь достаточно теплые чувства.

– Это не делает его меньшим идиотом, – Северус заставил себя остановиться. – Правда, на сей раз он оказался умнее Грейнджер. Первый эксперимент она ставила в одиночку!

Тревога исказила обычно благодушное лицо Дамблдора. Северус небрежно махнул рукой, показывая, что беспокоиться не о чем:

– С ней все в порядке. Гарри ее нашел. Важнее всего то, что ей не только удалось добиться своего с первой попытки, нет, на второй раз она сама вышла из транса, лишь с небольшой помощью Гарри.

– Я поговорю с ней, – вздохнул Дамблдор.

– Я уже сказал Гарри, какие предосторожности она – и он тоже! – должны предпринять. Меня больше интересует ее успех. Если она сможет установить контакт с дикими животными на расстоянии, наши проблемы со шпионажем решены.

Тревога Дамблдора сменилась глубокой задумчивостью. Северус почти воочию видел, как перед глазами директора развертывалась очередная шахматная комбинация. Дамблдор взглянул куда-то вдаль – то ли на красующегося пышным оперением феникса, то ли на что-то, находящееся в милях от их залитого солнцем стола.

– Я поговорю с ней, – повторил он.

Гарри взялся за медную ручку и распахнул дверь. К счастью, Выручай-комната выглядела в точности так же, как в прошлом году, – только исчез один из книжных шкафов, стены оказались обиты толстыми матами, а на столе с инструментами поубавилось места.

– Так здорово снова вернуться сюда, – просияла Гермиона.

Рон счастливо кивнул. Гарри почувствовал, как у него засосало под ложечкой.

– Гарри, что такое?

– Ты заболел?

Гарри покачал головой: – Да нет, просто… Я не совсем уверен. Сегодня утром на защите от Темных Искусств Джастин и Эрни глаз с меня не сводили, причем дружескими эти взгляды не назвать.

– Они все время так на тебя смотрят, дружище, – в голосе Рона сквозило удивление, что приходится объяснять столь очевидные вещи. – Просто ты слишком увлечен своими милыми беседами с Малфоем, вот и не обращал на это внимания.

– Малфой не… – начал Гарри и осекся. Сегодня на уроке Драко был необычно тих и полностью погружен в себя. Рядом с Гарри он сел скорее по привычке, чем по желанию, и, в отличие от других дней, не говорил ничего интересного. Так что Гарри, которому было скучно, вполне мог обращать на одноклассников больше внимания, чем обычно. Но все равно, он готов был поручиться, что Джастин обычно не смотрит на него так. Совсем недавно он сидел рядом с Джастином на уроке, и все было в порядке. Гарри, чувствуя, как растет в груди злость, процедил:

– К твоему сведению, Драко может быть очень забавным, а его юмор далеко не всегда состоит в том, чтобы оскорблять кого-то.

К счастью, Рон не нашелся с ответом – а то они точно бы снова поссорились. Ответила Гермиона, тихим голосом, полным сомнения.

– Но ты на уроке постоянно краснеешь, – она отвела глаза, – как будто знаешь, что смеяться не следует.

Гарри пожал плечами и медленно пошел вдоль стен, внимательнее осматривая комнату.

– Так мне и не следует – мы же на уроке.

– Гарри, – с упреком сказала Гермиона.

В это время Гарри заметил, что на столе стоит несколько новых приборов, в том числе и кернеровский детектор Тьмы.

– Ладно, согласен, некоторые из его замечаний обидны, – он отвернулся от стола и подошел к стоящим у стены книжным шкафам. – Хотя по большей части это просто разные слизеринские шуточки. Когда мы проходили Terminio , например, он рассказал мне, как трансфигурировал полотенце в мантию для Пэнси – та пошла в душ, а другие девчонки спрятали ее одежду. «А тут Снейп созвал всех на собрание», – у Гарри теперь куда лучше получалось изображать протяжный аристократический выговор Драко. Он с радостью заметил, как друзья стараются скрыть улыбки. – «Представляешь, что было бы, произнеси я это заклятье в конце собрания?»

Рон фыркнул. Гермиона поперхнулась и попыталась принять укоризненный вид.

– А потом Драко принялся гадать, как Пэнси могла бы отомстить…

Тут уже и Гермиона расхохоталась.

– Так что он не такой уж ужасный, – улыбка Гарри исчезла. – Но ведь они не все время так на меня смотрят, правда? Я же сидел рядом с Джастином…

Рон неловко переступил с ноги на ногу.

– Все время – стоит лишь тебе наклониться к нему. Эрни так прямо глазами тебя ест, да и Джастин… Не знаю, смотрели ли они на тебя сегодня утром – я просто не заметил.

– Тогда хорошо бы, чтобы первыми пришли гриффиндорцы.

– Мы – не самый расторопный факультет в школе, Гарри, – закатила глаза Гермиона.

До этого Гарри никогда не задумывался о расторопности факультетов. Он все еще думал, кто же появится первым и можно ли будет подшутить над этим, когда дверь открылась. К его разочарованию, на пороге стояли хаффлпаффцы: Джастин Финч-Флетчли и Эрни Макмиллан, глядевшие на него столь же странно, как и на сегодняшнем уроке, Сьюзен Боунс, которая, без сомнения, и настояла на том, чтобы они пришли на эти занятия, Ханна Эббот и Закария Смит. Стоило Гарри взглянуть на надутое лицо светловолосого хаффлпаффца, как его улыбка, и без того натянутая, превратилась в гримасу. Потешив себя минутным размышлением, во что он мог бы превратить волосы Смита, Гарри заставил себя повернуться к Ханне Эббот. Вот уж кто не враг ему, это точно.