Земля, постель солдатская,

Пока не ходит гром,

Мы на тебя, на братскую,

Приляжем впятером.

Вздремнем, заснем, и наш покой

На всю войну такой:

Две-три гранаты под рукой,

Две-три — на час лихой.

Вздремнем на миг по-местному

Опять за старым пнем,

По-нашему, известному,

Солдатскому вздремнем.

Наш сон, как дрема, входит в быт.

Всё ж сон ни то ни се.

Дремли, чтоб левый был закрыт,

А правый видел всё!

(А можно и наоборот.

Как говорит народ:

Коль ты на правом спишь боку,

То левый начеку.)

Солдаты дымом греются,

Солдаты шилом бреются

И варят щи из колуна.

Вздремнем,

                   на кой нам черт луна,

На кой нам черт луна!

Она, как этот пень, крива,

Она себя томит…

Ночной извозчик наш У-2

Рессорою гремит.

Товарищ милый, добрый путь!

Товарищ, добрый путь!

Куда летишь, туда прибудь,

Откуда взмыл, прибудь.

И, может, ленинградскому,

Ему нужна луна?..

Земля — постель солдатская —

Сегодня холодна.

День — межень, и день —

                                          ненастье,

Ночью ж темной за рекой

Пусть приснится милой Насте,

Пусть приснится сон такой:

Будто летом на поляне

Ходит Настя у реки,

И куда она ни взглянет —

Распускаются цветки.

Насте мир открылся новый —

Будто к ней со всех сторон

Колокольчиков лиловых

Льется долгий перезвон.

Настя смотрит в даль

                                  большую,

Видит прямо пред собой —

На десятки верст бушует,

Бьется розовый прибой!

И, зажмурившись от счастья,

За долиной-долино́й

У дороги встала Настя,

Будто обдана волной!

И сквозь сполохи такие

Из-за той цветной волны

Видит: братья дорогие

Возвращаются с войны.

Грудь вовсю горит у бравых,

Заслужили на войне

По два ордена на правой,

Два — на левой стороне.

Подошли, где в белой пене

Стежек двух сошлись концы.

Подошли — и на колени

Опустились молодцы.

Только сердцу каждый внемля,

Каждый с помыслом своим,

И целует каждый землю,

Отвоеванную им.

И светла в душе отрада,

И на всем открытый взгляд.

«Здравствуй, сердце, здравствуй, лада!» —

Братья Насте говорят…

Тяжелы земли родимой слезы,

Но рукой до радости подать.

Встали наши русские березы —

Высоки, им далеко видать.

Встали над сожженными полями,

Под неодолимою звездой,

Встали над полями, над горами,

Над живой и мертвою водой.

Видят, как летят казачьи лавы,

Как блестят на солнце газыри,

Как, гордясь своей и отчей славой,

К западу идут богатыри.

Вдаль глядят —

                       там холм как бритвой срезан,

Пулеметы чешут, пушки бьют,

Но трава растет из-под железа,

Соловьи под пулями поют!

Солнце, выше! Этою порою

Зримо всё яснее, как с горы.

Видят: над остывшею золою

Лихо заплясали топоры.

Это всюду встала в новой силе,

Как звезда среди кромешной тьмы,

Встала несказанная Россия

На грозой спаленные холмы.

И опять венки плести Аленкам,

И волне, как прежде, льнуть к веслу,

И пчела взлетела на поденку,

Преданная свято ремеслу.

И горят победною надеей

Отчие, родимые края…

Не грусти о сыновьях, Фадеич, —

Хорошо дерутся сыновья!

Они идут, и сотни верст

Сломить их не смогли,

И если б путь их был до звезд,

Они б его прошли!

Их труд воистину велик,

Прославлен навсегда.

Сейчас воистину у них

Железная страда.

Над ними бури сиплый вскрик,

Над ними грозы бьют,

Но если есть свободный миг,

Тогда они поют:

Не все дороги пройдены,

Исхожены пути,

Товарищ, лучше Родины

На свете не найти!

Знамена с вечной Правдою

Нам Родина дала.

Товарищ, будем храбрыми,

Чтоб Родина жила!

Чтоб Родина гордилась бы

Делами сыновей,

Во все цветы рядилась бы

От гор и до морей!