516. МНЕ НИЧЕГО НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ… Мне ничего нельзя забыть: Я не сыночек маменькин. Так как же мне с тобою быть, Такой большой и маленькой? С твоим весельем и тоской, С твоей судьбой завидною? С такою гордою, с такой… С такою беззащитною? С тобою в поле и в лугу На жизнь свою не сетую, Я без тебя жить не могу И людям не советую! И ты диктуешь мне: «Пиши!» Ведь что-нибудь останется. Ты просто крик моей души, Надежда и пристанище! Ты просто песня для всего, Что в мире растревожено, Ты просто сердце! А его Второго не положено! И ты ко мне всегда довлей, Не тешь меня забавами. Ты просто свет любви моей, Любовь моя, та самая! Бегут и катятся года, Они свое отгрезили… И только в том моя беда, Что я влюблен в Поэзию! 1959 517. «Я, как сокол, крылья расправляю…» Я, как сокол, крылья расправляю И, к высотам ревностью томим, Каждый день горю и не сгораю, Защищенный именем твоим! Соколиной доле нет предела. Я совсем немногого хочу: Выше головы чтоб было дела. Остальное всё мне по плечу! 1959 518. НИКОЛАЮ ТИХОНОВУ С тобой давно мы ладом ладили, Сдружила крепко нас Нева, Где мы с тобой не только гладили, Но и ерошили слова! Мы их ерошили, ерошили, И повели, и повели, Как хорошо, когда хорошие Слова-дружки не подвели! Я не забыл объятья братские, Когда ударил грозный шквал. Забыть ли ночи ленинградские? Ты их железными назвал! И это — сотни раз доказано — Нещадно било по врагу, С железной силой было сказано На славном невском берегу. Блокадной спичкою, махоркою Делились мы, товарищ мой, Всем, чем могли, — последней коркою И первой чаркой фронтовой. Не скроешь это за печатями, Не позабыть того вовек — Был с нами друг наш замечательный, Высокой доли человек! Не позабудет друга нашего Его родная сторона… А нам с тобой друг к другу хаживать До самой… Черт с ней, старина! 1959 519. «Как тропиночка отцовская…»
Как тропиночка отцовская, Что бежала под окно, — Глубоко строка кольцовская Пала в сердце мне давно. Шла она морями, землями, С косарем входила в дол, С ней, бывало, в праздник семьями За честно́й садились стол! Шла по песенному правилу, И отрадна и легка, Свой певучий след оставила Та весенняя строка. От нее жарой и холодом Руки требовали дел, И, бывало, пел я смолоду, Что Лихач Кудрявич пел! То веселые, то грустные Песни вольные лились, И, бывало, кудри русые Непокорные вились! И частушка громко окала… В то же время мимо сел Где-то рядом, где-то около Алексей Васильич шел. Там, где травы низко клонятся, Шел вблизи моих долин Кровный сын земли воронежской, Русской речи исполин! 1959 520. «Люблю, коль день работой начат…» Люблю, коль день работой начат, Когда строка строку ведет, Пою, когда придет удача, Не плачу, если не придет! Ну, значит, плохо слово к слову Я подогнал, не так, не так; Ну, значит, снова надо, снова Ладней налаживать верстак! Мне говорят: «Ты через грохот Иное слово пропусти, Да закали его, ероху, Да подержи его в горсти, И брось его! Не будет худа. Закинь подальше в лопухи. Ты сам гори, и выйдет чудо, Коль нету чуда — не стихи!» 1959 521. ИДУ К СТОЛУ, ЧТО К ВЕРСТАКУ Иду к столу, что к верстаку, И тешусь думой смелою, Что обточу на нем строку, Ее зачином сделаю. А что? Зачин всего важней! Давай к звену звено вести, Да не рывками, а ровней, По совести, по совести! А если взять другой резец, По-новому заточенный, Да отнести строку в конец, Пред самым многоточием?.. А если мысль одну развить — Она, как стружка, крутится, — Ту строчку лесенкой разбить — Почти строфа получится? Ну а зачем строку ломать Свою или народную? К чему мне это принимать? Чтоб сделать строчку модною? Какой в конце концов ответ? Строка какою выльется? Да нет ее на свете, нет, Она еще в чернильнице! 1959 |
