181. «Свет померк в твоем окне…» Свет померк в твоем окне, Дом твой в полной тишине, Сделай так, чтоб сердце пело, Только вспомни обо мне! Как ты вспомнишь обо мне, Может, звездам в вышине Скажешь ты: «Спокойной ночи!» — Как цветам в твоем окне. Пусть поет волна волне, Что покой твой дорог мне. Спи спокойно, будь отрадна… Свет померк в твоем окне! 1939 182. «Ты мне что-то сказала…» Ты мне что-то сказала, Иль при щедрости дня Мне опять показалось, Что ты любишь меня? Любишь так, как хотела, Или так, как пришлось… Ой, ты вдаль поглядела — Там дороги шли врозь. Всё равно полднем звонким Дам запевок рои В руки милые, тонкие, Дорогие твои. Сердце рвется на волю, Не сгорая гореть, Колокольчики в поле Стали тихо звенеть. Ты мне что-то сказала, Иль при щедрости дня Мне опять показалось, Что ты любишь меня? 1939 183. ЗАСТОЛЬНАЯ Да здравствует наша пирушка, Веселый и тесный кружок. По правую руку — подружка, По левую руку — дружок. Тут каждый за дружбу спокоен. И в честь этой дружбы дано Узнать поскорее, какое Играет в стаканах вино! Так чокнемся, что ли, коль нужно, Чтоб всюду сияла она, И выпьем за старую дружбу, За ясную дружбу — до дна! В стаканы вино, а не мимо, Еще далеко до конца,— Так выпьем за наших любимых, За их золотые сердца! За счастье, с которым сроднились, За верных подружек своих И прежних, которые снились, За долю веселую их! Веселье прославим! Без спеси Раскинем на полный размах. Застолица требует песню, А песня уже на губах! * * * Как три сокола летели Над раздольною водой, Ой, отстал от братьев сокол, Сокол самый молодой. Оба сокола в полете Обернулись к одному. «Ты куда летишь, товарищ?» — Двое крикнули ему. Младший сокол им ответил: «Ой, не мне лететь домой, Слышу я — закаркал ворон, Черный ворон, недруг мой. Там, где волны бьются в берег Самокатным жемчугом, Там, далеко, в смертной битве Грудью в грудь столкнусь с врагом». * * * Пригубим за песню, что настежь Открыла нам душу свою, А после, ребята, за Настю, За милую Настю мою. За Настю до капли! Подымем Стаканы, друзья, за нее, За губы ее молодые, За светлые руки ее! 1939 184. СОЛЬВЕЙГ
1 Снега голубеют в бескрайних раздольях, И ветры над ними промчались, трубя… Приснись мне, на лыжах бегущая Сольвейг, Не дай умереть, не увидев тебя! В бору вековом ты приснись иль в долине, Где сосны кончают свое забытье И с плеч, словно путники, сбросили иней, Приветствуя так появленье твое! И чтобы увидел я снова и снова, Что мне не увидеть по дальним краям,— И косы тяжелые в лентах лиловых, И взгляд, от которого петь соловьям! Чтоб снег перепархивал, даль заклубилась, Вершинами бор проколол синеву, Чтоб замерло сердце, не билось, не билось, Как будто бы ты наяву, наяву! Снега голубеют в бескрайних раздольях, Мой ветер, мой вольный, ты им поклонись. Приснись мне, на лыжах бегущая Сольвейг, Какая ты светлая, Сольвейг! Приснись! 2 Бор синий, вечерний. Суметы крутые. И словно на ветви легли небеса. О Сольвейг! Ой, косы твои золотые, Ой, губ твоих полных и алых краса! Как ходишь легко ты по снежному краю! Там ветер по окна сугробы намел, И там, где прошла ты, ручьи заиграли И вдруг на опушке подснежник расцвел. А там, где ты встала, трава прорастает, Река рвется к морю, и льдинки хрустят, И птиц перелетных крикливые стаи, Быть может, сегодня сюда прилетят. Заплещут крылами, засвищут, как в детстве, За дымкой туманной, грустя и любя… О Сольвейг, постой же! Ну, дай наглядеться, Ну, дай наглядеться, любовь, на тебя! Ведь может и так быть: поля колосились, И реки к морям устремляли разбег, Чтоб глаз, отененных ресницами, синих, Вовек не померкло сиянье, вовек! 1939 |
