52. БОЙ ПОД БЕЛОРЕЦКОМ Никаких вопросов, никаких загадок. Выше поднимайте червонный стяг! Просто и понятно: Наступают гады, Черные, что оспа, и вовсю свистят. Скачет сила вражья и от крови пухнет. Прямо к Белорецку придвинулась гроза. Дайте им чего-нибудь из нашей кухни, Кухни, от которой закрываются глаза! Ходим, как святые, в этих катакомбах. Далеко отброшен уральский плес… Сладкого гороха, под названьем «бомба», Дайте им такого — горячего до слез! Так и поступили. Винтовка нарезная, Гранаты, пулеметы, штыков острие. Били чем попало. «Господи, как знаешь, Но прими рабов твоих во царствие твое!» Все поднялись на ноги. Крепнет оборона. Солнце обмирало на дальних полях. Женщины в подолах носили патроны, Раненые к бою шли на костылях. Ветер наши ленточки на груди полощет, Знамя, словно сердце, бьется и горит. Две паршивых пушки вывели на площадь. «Как-нибудь управимся!» — Каширин говорит. Буря отпевала, ивы стоя слушали. Вылетели конники. Винтовка не впрок. Конники залязгали холодным оружием, И на острых шашках задымилась кровь. …Земля моя уральская, краса-ненагляда! Полынь, трава-горькуха, по твоим лугам. Похороны с музыкой по первому разряду Мы под Белорецком устроили врагам. 1931 53. ИЗМЕНА ЕНБОРИСОВА И КАЮКОВА Ничего не поделать Наступают чехословаки. На Урале, как тучи знамена чужестранных полков. В это время измена. Будьте прокляты трижды, собаки! Будьте прокляты, псы — Енборисов и Каюков! В это самое время Мы зубами скрипели от злости, Расстреляли заложников. Разработали план отступления вновь. (Жаба вас родила На каком-нибудь старом погосте, Медноглазая жаба, у которой зеленая кровь! Эта жаба, изрытая оспой, Потаенному змею — сударка, Принесла вас хвалиться отцу — косолапых, нагих… Огнедышащий змей свет Горыныч, Обалдев от такого подарка, Проколол немигающий глаз свой, Чтоб не видеть таких! Так и выросла двойня.) Солнце вынеслось ярко. И тогда, всё и вся ненавидя, Оба черта встают, Партизан, поднимающих солнце, Златоустовских, Симских, Миньярских, Ради почести гиблой Белой гвардии продают. Так приходит измена — Смейся, черная, смейся! Мы стояли под Верхнеуральском… Чуть забрезжил рассвет — Каюков, Енборисов и другие красноармейцы Вылетают в разведку. Ничего необычного нет. Перекресток проселочной. Замолчали подковы. Енборисов сказал: «Возвратимся к тоскующим женам, матерям и отцам». …………………………………………… Пятьдесят ускакало галопом за Каюковым, Полтораста вернулись к своим И всё рассказали бойцам. Ночь прошла. Не до сна. Мы зубами скрипели от злости. Расстреляли заложников. Разработали план отступления вновь. (Жаба вас родила На каком-нибудь старом погосте, Медноглазая жаба, у которой зеленая кровь!) 1931 54. КУПАНЬЕ НА РЕКЕ СЕРГАНКЕ Мы отступали, на всё надеясь, Ветер в разведке сидит в кустах. Суженый-ряженый — белогвардеец: Грудь, словно кладбище, вся в крестах! Урал невзлюбил нас, и мы его кинем На малое время. Идем налегке — Рубахи, портчонки кое-какие,— Так подошли мы к Серганке-реке. И тут началось знаменитое действо. Мы стали купаться — вместе, враз. (Сукины дети — белогвардейцы — Как будто устали преследовать нас.) Солнце, да речка, да, как забава, дело. Хорошо. Купаемся жарким днем. Белая сотня вдруг налетела. Ну и пошла чесать огнем. Эх, мать гулевая, судьба-цыганка! Нельзя ли поменьше подобных дней? Мы как сиганули из Серганки И — беспортошные — на коней. Выручайте, кони, черные гривы. Соловьем-разбойником день свистел. Стыд не прикрыт. Прямо херувимы С Киево-Печерских синих стен. Поднажали малость. В песнях славьте! Наши раны жгучие солнцем припекло. Снова пики в стремя, Ноги в лапти, На себя надели барахло. 1931 55. ПЕРВАЯ ПЕСНЯ ПАРТИЗАН Тут — ложбина, там — овраг, Яма, ямка, ямочка, Справа — враг, и слева — враг. Эх, мама, мамочка! Дым такой, что угоришь, Он совсем затмил зарю. «Отступаем?» — говоришь. «Отступаем», — говорю. Хуже не было поры, Каждой пулей дорожим. «Драпанем до горы Иль в канаве полежим?» Черти белые на тракте, Пули скачут, как блины! Износились наши лапти И зеленые штаны. Сим-река. Здорово, Сим! Поливай, «максим»! Вот она, твоя ворона, Уподоблена орлу. Бей ее, твою ворону, По тяжелому крылу! Вот она сидит на вышке, Вон летает по лесам. Бейте все! Иначе — крышка! Нашим поднятым сердцам. Тут — ложбина, там — овраг, Яма, ямка, ямочка, Справа — враг, и слева — враг. Эх, мама, мамочка!.. 1931 |
