598. ПИРУШКА Всяческими яствами стол накрыт, За столом — гармоники плач навзрыд, А верней, не плачет она — поет. Вышла плясунья, Дробь дает! Дробь часта, Дробь густа. Кто тебя, плясунья, Целует в уста? За столом застолицы говор, речь, На столе — что выдала щедро печь. Ешь, не перечь! Ешь, не перечь! На столе ладони негде лечь! Байки да сказки, Да новь-новина́, Дарья да Марья — И все имена!.. За столом застолицы ладный сказ, Ходит поговорка много раз, Много раз Да много раз, Немало раз Била поговорка прямо в глаз: «Летела сорока, Села на гвоздь, Как хозяин, Так и гость!» А хозяин крутит черный ус, А хозяин чарку несет до уст! У его хозяйки цвет-лета́, У его хозяйки бровь крута, У его хозяйки бровь черна, У его хозяйки речь одна: «Летела сорока, Села на гвоздь, Как хозяин, Так и гость!» …Свет ты мой, Свет ты мой, Без тебя мне трудно Идти домой! 1961 599–600. В ОЖИДАНИИ ЗИМЫ 1. «Ноябрь, ноябрь… А снега нету…» Ноябрь, ноябрь… А снега нету. Где вьюг, метелей кутерьма? В Сибири задержалась где-то, Саяны выбелив, зима. Но всё ж она не за морями, И хоть пустынны небеса, А заалели снегирями Мои приневские леса. И дальше к морю нет затишья. Там, где сосна в гранит вросла, Холодных волн кипенье слышно, Уключин скрип и всплеск весла. И всё ж вот-вот метелью ахнет И охнет вьюгою зима, Уже зазимком остро пахнет, Ну а за ним она сама Придет, влетит, примчит, нагрянет, Через Урал перевалив, И, как ремнями, быстро стянет Шугой наполненный залив. 2. «Леса изрядно поредели…» Леса изрядно поредели, Синь сдута, сдернута с небес, Снег выпал только на неделю, Она минула — он исчез. Не те, видать, нам бьют поклоны Ветра́ с зари и до зари, Опять виной антициклоны, Опять всё врут календари! Но мгла над речкой заклубилась, И всё ж зазимком бредит край, Зима подолом зацепилась За очень маленький припай. Еще в природе двоевластье, Порою брезжит блеклый луч, Но где-то кони белой масти Вот-вот взовьются из-под туч И на санях помчат поляной С веселой русскою зимой, С такой до зависти румяной, Чьи брови крашены сурьмой… 1961 601. «Дай мне, жизнь, пожалуйста…»
Дай мне, жизнь, пожалуйста, Железные слова. Дай мне не из жалости, А введи в права. Придай им силы дивной От солнца и земли, Чтоб не размыли ливни И гро́зы не сожгли. Дай мне, жизнь, пожалуйста, Сердечные слова. Дай их не из жалости, А по правам родства. Дай мне их по главному, По кровному родству, Крутому, своенравному, Которым я живу! Дай мне, жизнь, пожалуйста, Горящие слова. Дай их не из жалости — Чтоб кру́гом голова, Чтоб, светом день наполнив, Я одного достиг — Чтоб слово в блеске молний Огнем входило в стих! 1961 602. «Бывает так, да и не редко…» Бывает так, да и не редко, Как говорится, тишь да гладь: Ни современников, ни предков У нас в стихах не увидать. Пожалуй, больше всех и громко, Ну кто как может, много раз Мы обращаемся к потомкам: Не обессудьте, дескать, нас. Каким-нибудь погожим летом, Годов, пожалуй, через сто, Воздайте нам хвалу за это, А не за это, так за то! И хоть страничку прочитайте, Ее сегодня и вчера Передавали по телетайпам. По телецентрам et cetera [8]. А я опять в порядке личном Скажу как надо, без прикрас: А сколько ходит анемичных Стихов (помилуй бог!) у нас. На тонких ножках из соломки Они идут сквозь дым и чад… И не потомки, не потомки, А современники кричат: «Друзья, воды поменьше лейте, Пусть на зубах слова хрустят, Вы современников жалейте, Тогда потомки вас простят! А что касается до славы, То не церковным сторожам, Да и не мальчикам в забаву Она дается, А мужам!» 1962 |
