522. «Нет тяжелее первой строчки…» Нет тяжелее первой строчки, Она, все знают, — свет и тень. …Девчонка в беленьком платочке Встречает новый летний день. Она подпрыгнула на стежке, Чтоб ветку тополя достать. Ее зеленые сережки Почти березовым под стать! К цветам спускается белянка, Идет пологим бережком, И стало больше на полянке Одним невиданным цветком! И как-то стало больше вроде Того, что манит и зовет И что давным-давно в народе Везде поэзией слывет. 1959 523. ЗОВИ! Сразу с порога, В блеске дня, Снова дорога Зовет меня. Зови меня яро Ветром в грудь, Зови меня, старый И новый путь! Зови меня честно, Кровь-руда, Зови меня, сердце Мое, всегда! Зови меня снова, Путь прямой, Зови меня, слово, Друг ты мой! 1959 524. «У песни всё дело в зачине…» У песни всё дело в зачине, Где встали слова на места, — И только по этой причине Она раскрывает уста. У ней что ни час — новоселье, Нигде не бывает одна, И пляшет она от веселья, И плачет от горя она! И трогает сердце и душу, Взвивает знамена в бою, И скалы взрывает и рушит, Проходит в гвардейском строю, Проходит на марше суровом — Уж так повелось на веку… …Но где это верное слово, Что первым ворвется в строку? 1959 525. «Будь всегда со мной, мое горенье…» Удержи меня, мое презренье… С. Есенин Будь всегда со мной, мое горенье, Жар в моей груди, не остывай! Будь всегда со мной, мое терпенье, Не бросай меня, не отставай! С вами я возьму пути любые, Выйду к речи точной и нагой. Сделаю, чтоб люди полюбили Из груди исторгнутый огонь. Где мы были, что мы поднимали, Что несли дорогою крутой? Но ни у кого не отнимали Хлеба, соли, искры золотой. Мы стояли там, где было знамя, Гордо осенившее редут, И друзья, что были рядом с нами, Из могилы голос подадут. Будь всегда со мной, мое горенье, Я твоим огнем давно согрет. Сохрани мне, жизнь, к тому презренье, Где горенья нет, терпенья нет! 1959 526. «Стихи! Опять я с ними маюсь…» Стихи! Опять я с ними маюсь, Веду, беру за пядью пядь, И где-то в гору поднимаюсь, И где-то падаю опять! И где-то в строчке вырастаю, А где-то ниже становлюсь, Поскольку критику читаю, А перечитывать боюсь! А может, в прозу бросить камень? Да нет его в моей руке. А что же делать со стихами? Не утопить ли их в реке? Не утопить ли там облюбки, Слова, которым не цвести? Их зацелованные губки Уже кармином не спасти! …А мне не надо, что без лада, Без вдохновенья и без снов! И сердце радо, что не надо: Оно в тоске от многих слов, От нестерпимой гололеди, Где слово как веретено! От совершенно стертой меди, Где нет герба давным-давно! 1959 527. «Как много силы в нашем слове!..» Как много силы в нашем слове! Мой друг, запомни, не забудь: Всё, что мы скажем, будет внове Потомкам нашим как-нибудь. Страдали мы? Да как страдали! Боролись мы? Земля тряслась! Мы все прошли такие дали — О нас легенда создалась, Что из железа вроде будем, Из камня — кто-то нас назвал. А мы не камни были — люди, Нас пули били наповал, Огонь сжигал, кромсали пилы, Топор рубил и яд травил, Но всё, что жгло нас и давило, — Узнало черный мрак могил, Узнало в страшной крутоверти, Когда мы бились до конца, — Не поддающиеся смерти, Любовью взятые сердца! 1959 |
