398. ПЕВУНЬЯ Вышли замуж невесты, Осень тихо идет. За одним перелеском Певунья поет. Даль играет сквозная В предзакатном огне… Ничего я не знаю, Лишь мерещится мне, Что цветы там не вянут, Не дано им пропасть, Что у ней над поляной Небывалая власть, Над поляной, что дружит С перелеском одним… Что мне? Песенка кружит И над сердцем моим! 1956 399. «Как под берегом темным…» Как под берегом темным Закипела вода. Как мне быть с неуемным Сердцем? Вот где беда! За березами белыми, За рекой голубой Самолучшее делаю, Что встречаюсь с тобой. Волны звонкие плавятся, Постоим, поглядим, Помоги, мне не справиться Сразу с сердцем своим! 1956 400. НА СТОРОНКЕ РОДНОЙ Всё я вспомню, как было: На сторонке родной Пять гармоник ходило За девчонкой одной. Пять бесценных трехрядок Проходили за ней, И тогда был порядок На деревне моей. Шли ребята, как братья, От села до села, А она в белом платье, Словно вишня, цвела! Так в глухой деревушке Повелось у парней: Озорные частушки Не певались при ней. Так негласно решили, Кто же грань перейдет — Рот ему бы зашили, Пусть он черту поет! 1956 401. «Какая беседа без хлеба и соли?..» Какая беседа без хлеба и соли? Без хлеба и соли на свете нет доли! А если нет доли, то, значит, нет песни, А если нет песни, то к черту все «если»! Какая беседа без хлеба и соли? Какое веселье без Насти и Поли, Без Тани и Тони, Без Сани и Сони? И нету такого у нас в обиходе: Без хлеба с капустным листком на исподе, Без хлеба с хрустящего коркой медовой, Без песни, что вышла с хозяйкой бедовой, Без скатерти белой, без соли в солонке — Не водится дружбы на нашей сторонке! О том же, что бьется, О том же, что льется, — Не здесь говорить, Не о том речь ведется! 1956 402. ПАМЯТЬ Над серебряной рекой, Над зеленым лугом Всё я слышу день-деньской Звонкий голос друга. «Над серебряной рекой, На златом песочке» — Он ведет, бесценный мой, За собою строчки. То заставит зарыдать, То даст волю гневу, То не хочет их отдать Ни земле, ни небу! Всё я в сердце берегу, Памятью приемлю… Передать лишь не могу, Как любил он землю! 1956 403. ПРИЗНАНИЯ Признаюсь, что ошибок своих не предвидел, Признаюсь, что кого-то когда-то обидел, Признаюсь, что годами не знаю покоя, Признаюсь — это мало меня беспокоит. Признаюсь, что друзей нажил мало, до крайности мало, Что с плохими расстался, а хороших не стало. Признаюсь, что в нехватке друзей я виновен, Потому что темнеют в горячке и сходятся брови. Признаюсь, что я многое в жизни не видел, Не того полюбил, а порой не того ненавидел. Но одно я скажу — Что не знаю грехов за собою Пред землею, которой служу До отбоя! 1956 404. ДРУГУ («Опять вдохновенье сбежало…») Опять вдохновенье сбежало, С другими беседу ведет? Побольше работай, пожалуй, Тогда не сбежит, а придет. Оно без волненья не может, Ему бы бои да бои, А если их нету, то сложит Орлиные крылья свои. А как без него, без опоры? Совсем, брат, плохие дела, И рифма приходит не скоро, Метафора еле пришла, Едва дотащилась, обидно Такую задачу решать: Ей надо бы в дом инвалидный, А просишь стихи украшать! Но с этим ничтожным мгновеньем Тебе рассчитаться дано… «Сбежало, — кричишь, — вдохновенье». — Работай! В дороге оно! 1956 405. ОСОКА Словно песня, лейся, повесть Про ушедшие года. Речка Полисть, речка Полисть, Полисть — бурая вода. Громом битвы прежестокой Здесь полным-полна молва. Ты растешь еще, осока, Сверхзаклятая трава? Ты звенишь еще под ветром, Как попало, вразнобой, У тропинок незаметных, Закрывая их собой? Ты тряслась тогда от страха И в любви и не в любви, Ты на землю, как на плаху, Повалилась вся в крови! …Мы проходим пепелищем — Взвод, не сбитый смертью с ног, И краснеют голенища Наших кованых сапог! 1956 |
