Ой, не так далеко и не близко

Пролетали лебеди очень низко.

Пролетали лебеди, лебедёнки,

Освещал им полет месяц тонкий.

Через топи летят, через горы,

Их ведет лебедин на озера.

Мимо скал и полян, моря мимо…

Крылья белые их пахнут дымом.

Крикуны-кликуны не шумели,

Крылья белые их потемнели.

И снова ночь, и снова рань,

И снова ранью той

Растет за окнами герань,

Цветок не золотой!

И вновь тропиночка бежит

За крайнею избой,

И вновь гармоника дрожит

Серебряной резьбой:

Не все дороги пройдены,

Исхожены пути.

Товарищ, лучше Родины

На свете не найти!

Где вырос ты, где отчий дом,

Где в жимолости сад,

Где никнет ива над прудом

И в окна бьет закат!

Знамена с вечной Правдою

Нам Родина дала.

Товарищ, будем храбрыми,

Чтоб Родина жила!

Чтоб Родина гордилась бы

Делами сыновей,

Во все цветы рядилась бы

От гор и до морей.

Чтоб, славя духа красоту

Навек и неизменно,

Она, как яблоня в цвету,

Была благословенна!

Всё кололо, бешено стреляло,

Столько било молний и громов,

Где поляна «Сердце» затерялась

Посреди высоток и холмов.

Как ее любил погожий ветер,

Как березки помнил до одной…

Мало ли полян таких на свете,

На России, матери родной?!

Облако над ней, бывало, тает,

Бор шумел, на всё пойти готов,

А она, предельно золотая,

Летним днем ломилась от цветов!

Курослеп, косым дождем примятый,

Распрямлял свой стебель на ветру.

И вовсю аукались ребята,

По грибы ходившие в бору.

Вкруг нее раскинулись березки,

Ей хватало света и тепла.

Ясная на карте-одноверстке,

Сердцем нарисованным была!

И еще других примет не скроем,

Так, что не обманется никто:

Большаком пробито, как стрелою,

Сердце нарисованное то!

Птицы к ней весной слетались в гости,

Шла у них беседа весела,

Это было около Погостья,

У простого русского села.

Мины выли зло, точнее — люто,

Как всегда, зловещ был их полет.

Харкал восемнадцать мин в минуту

Шумовский тяжелый миномет.

Всюду немцев жгли предсмертным страхом

Мины в пуд, но бог здоровья дал —

Их Василий Шумов прямо с маху,

Как картошку, с маху в ствол кидал!

Немцы лезли. Мать Россия, слушай

Сердцем сел твоих и городов!

Он на немцев в том бою обрушил

Полностью две тысячи пудов

Чугуна и стали.

                      Под Погостьем,

Там, где вьется речка, словно плеть,

Всюду тлеют вражеские кости,

Как и полагается им тлеть!

Слава и почет тебе, Василий,

За ухватку, силищу и стать.

От поляны «Сердце», от России,

От цветов, что будут расцветать,

От забавной речки, от дубравы,

Милых испокон-вековых лон,

Всем вам, пятерым ребятам бравым,

От России-матери поклон.

От всего всесветного раздолья,

Над которым встанет синева…

За поляну «Сердце» билось болью

Сердце нашей Родины — Москва!

Москва, Москва, священная держава,

Благословляя, веря и любя,

Мы за тебя — по долгу, и по праву,

И по любви, — мы бьемся за тебя!

За то, чтобы черемух пеной белой

Дымя дымилась теплая земля,

Чтоб ликовали отчие пределы,

В отраде жили русские поля;

За то, чтоб солнце гасло на затоне

И звезды отражались бы в реке,

За то, чтоб мать глядела с-под ладони

На озаренном солнцем большаке;

За то, чтоб смолк повсюду рев орудий,

Чтоб хлеб и соль стояли на столе,

За то, чтоб просто радовались люди

На снова отвоеванной земле!

Ничего нам, Родина, не надо,

Кроме как,

               везде других милей,

Шла, жила, цвела б твоя отрада

В самой высшей радости своей.

Ты за это в битвы снарядила

Сыновей,

               чтоб вновь из года в год

Ходуном сама земля ходила

От твоих ликующих работ!

Ты за это в битвы снаряжала

Сыновей, чтоб снова у тебя

В каждой капле солнце отражалось,

Торжествуя, радуясь, любя.

Вот идем мы в схватке самой жаркой,

Ратные в работе и в бою…

Ничего нам, Родина, не жалко —

Жалко потерять любовь твою!

Потому на суше и на море,

В небе бьемся мы за путь прямой,

Над которым снова встанут зори,

Как одна, с малиновой каймой!