Она покачала головой:

– Но ведь мы больше никогда не встретились?

– Никогда. Я искал тебя, конечно же, но тебя уводили от меня всякий раз. Может быть, именно поэтому ты так любила арию Нимфы. Самую высокую песнь разлуки и печали.

– Как же мы прожили друг без друга?

– У каждого из нас было воспоминание о чуде. Мы жили им. И была молитва, горькая мольба о встрече. Зов к небесам. И вот чудо произошло, наша встреча состоялась…

С волшебниками всегда непросто. У них найдется для тебя сто хитрых уловок, десять тузов в рукаве, тысяча обманных слов и миражей, они обведут тебя вокруг пальца и все равно выйдут победителями, как бы ты ни старался помешать им. Но с одним лишь условием, что ты сам не волшебник, а простой смертный. Иначе можно и побороться, помериться с ними силами.

А то и первому нанести удар – и победить.

Однажды Андрей Крымов и Антон Антонович уже посетили такого вот фокусника, владевшего всем инструментарием обмана, а самое главное – магией, которая источит любую реальность, как вода камень. Потому что мир магии не знает границ сущего, он всегда за пределами обозримого, он безжалостно уничтожит все земные физические законы, не оставив от них камня на камне.

Того мага звали доктор Иоганн Фауст, и он устроил для этого мира страшное представление. Он сыграл в самую опасную игру: хочешь знать, что с тобой будет? На протяжении жизни и в самом ее конце? Чем все закончится? Куда заведут тебя гордыня и страстишки? Чем закончатся твои любови и мечты?

Он предложил молодым ребятам и девушкам, собравшимся в ночном клубе, узнать, где заканчивается их путь. Получить ответы на вопрос, как это случится. При каких обстоятельствах. Никто не смог отказаться – никому не хватило ума возразить: я не имею права знать. Это дело только Господа Бога. И он открыл для этих молодых людей, только что тянувших коктейли и мило болтавших друг с другом, пропасть, бездну, ад. Они узнали, что друзья предадут их, любимые бросят, родители умрут, мечты рассыплются в прах; они увидели последние часы своей жизни. И что страшнее всего – последние мгновения. И тогда в том клубе начался действительно ад. Крымов и Долгополов не могли помешать этому, они едва успели сбежать оттуда, пока их не снесло нарастающим цунами. Потому что там началось смертоубийство.

Люди падали с лесенки, ведущей в небеса, прямехонько в разверстую бездонную пропасть.

И вот теперь Андрей Крымов и Антон Антонович собирались на новое выступление. Чего было ждать от него? Называлось оно ярко и очень знакомо: «Серебряный шар иллюзиониста Кристофера Варшавски: “Лабиринт Минотавра”». Они уже видели, на что способен этот иллюзионист, и предчувствовали грандиозное зрелище. Но чем оно могло закончиться, это зрелище, если самим иллюзионистом управляла самая сильная и страшная демонесса, какая только приходила на землю? Все остальные богини зла были ничтожны в сравнении с этой несравненной, бесконечно опасной, а подчас жестокой и даже безжалостной богиней, имя которой Лилит.

Ни Крымов, ни Долгополов уже не сомневались, кто стоял за иллюзионистом. Тот сам оказался перед выбором: оставаться под крылом всесильной богини, в удобном и выгодном плену, или перечеркнуть прошлое и отправиться в свободное плавание с любимой, долгожданной, вновь обретенной подругой. Но сколько в таком случае протянет его милая девушка, его муза Анастасия Суржанская, прежде чем погибнет в водовороте ненависти и мести языческой богини? И чем обернется для самого Кристофера Варшавски его измена своей покровительнице?

Сколько вопросов – и ни одного ответа…

Летняя питерская ночь была теплой и ветреной. До начала представления в цирке на Фонтанке оставалось менее суток. Крымов курил на балконе свои неизменные «Мальборо». Детективы сняли квартиру в доме у той же Фонтанки недалеко от моста Белинского. Окна и балкон двухкомнатных апартаментов как раз выходили на цирк в отдалении, через канал, помпезно и ярко иллюминированный, с золотой подсветкой. Громада цирка с обширным синим куполом и яркими огнями тонула в ультрамарине канала, отражаясь в рябой воде перевернутым и зыбким сияющим дворцом.

Антон Антонович вышел на балкон в пижаме, зевнул.

– Да-с, – пробормотал он, – что, интересно, ожидает завтра цирк Чинизелли? Бьюсь об заклад, старый итальянец дорого бы отдал, чтобы посмотреть на такое представление.

– Даже не сомневаюсь в этом. Бренди хотите?

– Пожалуй.

Детектив плеснул старому компаньону в пустой бокальчик, а заодно и в свой. Они чокнулись, сделали по глотку.

– Оружие берем? – после затяжки спросил Крымов.

– Дробовичок с серебряными пулями? – усмехнулся Долгополов. – Откуда бы ему только взяться? Да и не станем же мы устраивать разборку с силами тьмы в самом центре Санкт-Петербурга, сами подумайте? Мы ей не помеха, Андрей Петрович, – заключил Долгополов и допил свой коньяк. – Да и лишний раз злить ее какой смысл?

– А может, все обойдется? – предположил Крымов и потушил окурок в пепельнице. – Погоняет он своего Тесея по лабиринту, порычит Минотавр, затем Тесей заколет его и все разойдутся? Что скажете?

– Дай бог, если так, Андрей Петрович, но сдается мне, что питерский цирк завтра увидит нечто. – Он взглянул на часы. – Впрочем, уже сегодня. Утром мне принесут билеты, надеюсь, места будут хорошими.

– Пришлют из Небесной канцелярии?

– Острите? Нет, из земного филиала.

– А-а!

– Ага. Мне нужны глаза не только в облаках, но и в наших земных переулках. Все, иду спать. Доброй ночи.

Но Крымову не спалось. Освещенный цирк так и манил его. Не было сомнений, что великий маг сейчас там – осматривается, внимает пространству, оценивает риски, пути отхода. Все могло случиться уже скоро. Через считаные часы. Впрочем, пора было спать. Беруши он припас самые надежные: если Антон Антонович начнет храпеть, да еще разойдется, необходима будет надежная защита.

В половине седьмого вечера следующего дня они стояли у огромной афиши, справа от парадного входа Большого Санкт-Петербургского государственного цирка. Афиша представляла собой мистический триптих. Справа был изображен статный мужчина во фраке, при бабочке, с серебряной указкой в руке. Он только что взмахнул ею, как дирижер палочкой, и от нее в эфире остался серебряный след. Было ясно, что это и есть он самый, Кристофер Варшавски, волшебник двадцать первого века. На центральном полотне афиши наливался серебром гигантский шар диаметром в два человеческих роста; он застыл в самой середине цирковой арены, и в центре него был заточен разъяренный монстр с могучим телом человека и головой быка – Минотавр; лишь набедренная повязка прикрывала его. А в левой части триптиха были изображены молодые люди в греческих туниках: не оставалось сомнений, что это герои мифа Тесей и дочь критского царя Ариадна. Тесей держал в руке короткий меч, Ариадна – спасительный клубок.

– Кошмарная легенда, – пробормотал Антон Антонович.

– Вы о Тесее и Минотавре? Почему?

– Нет, конечно. О Тесее легенда замечательная. Триумф человеческого над звериным. Я о самом Минотавре. Бог морей Посейдон дарит царю Миносу быка, и жена царя Пасифая влюбляется в животное. Она пытается замутить с ним любовь, но бык ее не хочет, что и понятно. И тогда она поручает гениальному инженеру Дедалу, который состряпал для своего сыночка Икара крылья, кстати, а тот от большого ума отправился прямо к солнцу, смастерить ей корову. – Рядом с детективами встали две возрастные дамы в вечерних платьях и уже непроизвольно слушали бодрого эрудита-старичка. – И такую корову, между прочим, дамы, – Долгополов уже переключился на них и говорил это с явным осуждением, – чтобы Пасифая могла в нее забраться и расположиться в ней таким образом, чтобы ее анатомия, так сказать, совпала с анатомией животного. А? Вот где порок-то, развратище! И глупый бык овладел Пасифаей, и от этой противоестественной связи и родился урод Минотавр, между прочим.