— Прямо… В лицо… — выдохнула она, отплёвываясь от воды: — Зачем?

— Ну, вот видишь, Осокин? Если я говорю, что твои векторы — хрень полная, это не значит, что я плохо к тебе отношусь. Или же пытаюсь тебя, как-то унизить. Я просто переживаю, что, либо ты сам, либо, кто-то ещё пострадает. Только и всего! А ещё — это ни хрена не сто грамм. Видели? Учитесь визуализировать точнее! — Рейсбих щёлкнул пальцами, и форма девчонки тут же высушилась, обдав меня прохладным паром: — Следующий! О Бобковский! Ты же у нас тут самый крутой, после Осокина? Давай, теперь ты!

Бугай неуверенно огляделся по сторонам. Облизав засохшие губы, он выставил вперёд бумажку, а затем зажмурился и… в сторону парнишки, что сидел чуть ниже, вылетела миниатюрная струйка воды.

— Не страшно, Бобковский! С мужчинами после сорока такое бывает. — заключил Рейсбих: — Следующим будет…

Все три пары ушли на одно единственные заклинание. Половина аудитории даже в идеале им овладело. Я же перестал заливать Кристину — так звали странную девочку в очках, лишь с десятого раза. А так, фразы: «Опять на лицо!», «Да почему всегда в меня⁈», «Тебе тут мёдом намазано, Ваша Светлость⁈», «Я из-за тебя опять мокрая…» очень веселили толпу.

После того, как всё закончилось, Рейсбих незаметно махнул мне рукой, мол — подойди.

Сложив все канцелярские принадлежности в портфель, я спустился вниз. Давид поспешил за мной.

— Досвидянц, а тебе чего? — поинтересовался Антон Павлович.

— Я — Давыдянц. Просто хочу помочь Патрону.

— С какой стати он твой Патрон? Шуруй давай домой. Взрослым дядям поговорить надо. — Рейсбих указал на дверь.

Давид тяжко вздохнул и потопал на выход.

— Осокин… Кстати, не против, что на «ты»?

— Не против.

— Славно. На всякий случай. А-то нынешняя молодёжь, как мороженное в жару. Что не так — обижаются, жалуются родителям, а мне потом ректор трахает мозг. Но, это ладно. — Рейсбих уселся за стол и деловито скрестил пальцы: — Напомни, сколько баллов ты получил на церемонии?

— Одиннадцать.

— Хм-м… — Антон Павлович задумался: — По моим подсчётам, ты облил Юзефович, примерно — десять раз. И потратил на это около куба воды.

— Не знаю. Не считал.

— Я считал. — Рейсбих придвинулся к столу: — Слушай… Я не хотел пугать народ. Но, даже я с сорока пятью баллами выдавлю из себя максимум литров пятьдесят. И-то, если очень повезёт и я съем пару волшебных таблеточек. И если девчата будут красивые! Га-ха-ха-ха-ха! Шучу.

Иисак 2. Их битва была бы легендарной…

— Что вы хотите этим сказать? — уточнил я.

— Мне тут наш техник на ушко нашептал, что приборчик-то — забарахлил с последнего раза. Мол, закрутился сильнее, чем надо. Сделал несколько оборотов, вместо одного. А ты — последним был.

— И?

— Не против, если на следующей недельке, сразу после выходных, мы с тобой сгоняем в местный центр измерительных приборов при КамГЭС? Ты не подумай — я не собираюсь лезть в твои дела или шпионить. Не дай бог! Я читал про тебя в сети… Честно говоря — мне скоро на пенсию и такие враги нахрен не нужны. В общем, я переживаю, что тебя неправильно замерили. И если ты, не дай бог, оторвёшь себе, или кому-нибудь другому руку на моём занятии — шуму будет много. И это очень хреново отразится не только на мне, но и на тебе. Встал на путь героя — сохраняй свой статус. Понял, к чему я веду?

— Честно говоря — мне и самому было бы интересно. А насчёт шпионства — я вас умоляю. — усмехнулся я.

— Во! Наш парень! — обрадовался Рейсбих и пожал мне руку: — Я там общаюсь с одной «птичкой». В общем, как всё разведаю — тебе сообщу. А ты — держи себя в руках. Понял?

— Так, я ещё ничего не умею. Ну, кроме воды.

— Знаешь… — Антон Павлович огляделся по сторонам, как будто сканировал аудиторию на жучки: — Есть маги. Простые. Я бы даже сказал — среднестатистические. Есть мэтры. Это уже маги получше. Из таких, как правило, получаются хорошие ликвидаторы. Есть Верховные маги — сказочный уровень для девяноста процентов обучающихся здесь балбесов. А есть — виваты.

— Эм-м… Кто?

— Виват!

— Это, типа — «Да, здравствует»?

— Ага. Да, здравствует самый могущественный маг на планете. Но ты давай не надумывай! Виватами не рождаются. Виватами — становятся! И если прибор реально ошибся, и у тебя не одиннадцать баллов — возможно, есть шанс стать виватом. Но учти! Это большая редкость среди магов. Тебя будут дрочить, как последнего ефрейтора! Понял?

— Мне, некогда. У меня завод.

— Императору будет плевать. Он даст тебе деньги, власть, крутой титул! Да всё, что угодно, лишь бы заполучить твоё расположение. Но я прекрасно понимаю, что есть люди, которым всего этого не надо. Я мог бы стать Верховным магом, но мне нравилось гонять душков по полям. Да ходить за пятисотиками, которые в край охерели. Поэтому, мы глянем… Но не официально. Если всё подтвердится — сам решишь, что дальше делать.

— Понял. Буду очень признателен!

— Да пока, не за что. Видишь? — Рейсбих показал на табличку с фразой: — Каждый сам кузнец своей судьбы, Осокин. Я всегда руководствуюсь данной фразой и ещё ни разу не прогадал.

— Мудро.

— О тож! Ладно, Осокин. Чует сердце — интересные три года нас ждут. Ты, главное, старайся! И не забивай болт на учёбу. Сила — это не шутка. Она любит умных и старательных.

— Учту.

А вот это уже интересно! Я же с самого начала подозревал, что всё не так просто… А, оказывается, что прибор сломался. Ещё и так совпало, что я был последним, поскольку кот подал заявку слишком поздно.

Теперь нужно узнать правду, и думать, что с этим делать. Так сказать, взвесить все «за» и «против». Но, что-то мне подсказывало, что стать официальным виватом для Императора — сродни быть богом войны для Мегарда. Такая же «птица в золотой клетке».

Да и будет ли расти моя паства после этого? Тоже хороший вопрос.

— «Роб-рой»! — сгусток меховой тьмы прыгал вокруг «Кабана»: — Стейки! Много стейков! БОЛЬШИХ… Уф-ф-ф-ф…

— Открывай давай. — устало произнёс я: — На завод ещё надо заехать! С Галчонком всё согласовать.

— А потом в «Роб-рой»? — нетерпеливо спросил кот.

— А потом в «Роб-рой». — с усмешкой ответил я: — Погнали уже!

Однако меня отвлёк визг покрышек, и на парковку, объезжая дорогущие автомобили дворян, залетел жёлтый «Пыжик».

— Виктория? — удивился я.

— Фёдор! Беда! — взволнованно выдохнула она, выскочив из машины: — Мне очень нужна твоя помощь!

— Что случилось?

— «Культ» похитил мою сестру…

Да уж. В принципе, а чего ещё я ожидал от начала выходных?

Для любого дворянина нет, ничего важнее, чем сохранение чести и лица. По крайней мере, Ксюшу так воспитывали с самого детства. И если Тамара Львовна была человеком, относительно приближенным, поскольку занимала далеко не последнюю должность в службе безопасности Артовых, то вот студенты Полимага — совсем другой разговор.

Когда тебя уже назначили Королевой Первогодок — приходится соответствовать! К тому же, на следующей неделе должно состоятся тайное вече, на котором президент клуба «Элит» будет решать, кого приглашать на место прошлогодних выпускников.

Не то, чтобы для Ксюши это было очень важно, но состоять в клубе «Элит» считалось весьма почётным и раскрывало очень много дверей в будущем! А ещё туда принимали исключительно людей с дворянским титулом. То есть детишки богатеньких купцов и отпрыски из малоимущих семей шли лесом.

Так вот, Ксюша очень дорожила своим авторитетом и ролью Королевы Первогодок, потому, чтобы не рисковать, решила весь день избегать Осокина.

Во-первых, она не хотела в очередной раз краснеть и вспоминать об очень волнующем утреннем инциденте.

А во-вторых, это наверняка заставит Осокина понервничать!

Одна популярная витуберша сказала, что парни любят, когда всё стабильно, и в их окружающей среде, ничего не меняется. И если, что-то идёт не так — это заставляет их задуматься и попытаться решить проблему.