Мальчик улыбнулся. Я ожидала, что он начнет капризничать, как бывало в токане, и потащится вслед за мной, но нет. Ким вырос и научился без упрека принимать решения окружающих его людей. Он вложил мне что-то в руку, легко развернулся и зашагал обратно в траву.

Я раскрыла ладонь. При слабом лунном свете я смогла различить кулон, изображавший две руки, – одну чернильно-синюю и одну белую, в потрескавшейся краске. Когда-то я отдала эту побрякушку Атосу, надеясь его защитить. А он, видимо, подарил кулон Киму в честь встречи. И вот подвеска вновь вернулась ко мне. Ничего не значившая, просто древнее и не очень изящное украшение. И все же… и все же.

Я надела цепочку через голову, зацепив фаранк, и грязно выругалась. Шарф развязался, но заматывать его заново не было времени. Ведь теперь я вполне подготовилась к встрече, которую так долго откладывала. Кинув фаранк в пыль дороги, я направилась на аудиенцию к королю-медведю.

Когда я приблизилась к первому посту чудовищ, в воздух мгновенно взвились подожженные стрелы, оставляя за собой в черном небе оранжевые хвосты. Стрелы воткнулись в землю полукругом. Меня пытались не убить, а только разглядеть, и это было логично. Отряд Принца опознали как разведчиков, поэтому без промедления уничтожили. А я? Просто шла напрямик по тракту к легиону монстров. Слишком уж самоубийственно для военной хитрости.

– Следующая стрела полетит тебе в голову, – проскрежетал из темноты бестелесный голос. – У нас тут праздник, какого рожна тебе надо?

– Пришла поздравить вашего монарха с коронацией, – отозвалась я. – Он долго меня искал, и вот я решила приготовить ему такой подарок. Меня зовут Лис, но ваши люди также зовут меня Палач и Проклятое Дитя.

Тьма передо мной взорвалась голосами. Начали вспыхивать факелы. Их пляшущие огни выхватывали из темноты пугающие морды: звери, птицы, насекомоподобные чудища. Неприкаянные души проклятого народа нашли себе новые дома в телах тысяч существ. Но вряд ли каждый из этих солдат слепо поддерживал короля-медведя.

Сколько из тех, кто здесь присутствовал, не разделяли темных увлечений своих господ? На скольких кара пала не за настоящие проступки, а за одну принадлежность к общему роду?

– Эй, Лис! – выкрикнул тот же хриплый голос из темноты. – Я и мой отряд отведем тебя к королю на двух условиях. Ты сдашь оружие и скажешь, что тебя поймал Типан-песец. Если мы тебя не окружим, тебя попросту растерзает толпа, а мне повышение за такую ценную добычу не помешает.

Я молча достала меч из ножен. Корундовый клинок, наследие Кэрка, не обладал магическими свойствами бусин из браслета Карамина или крепкостью заокраинской брони, но в нем таилось волшебство иного толка. Меч многие дни придавал мне силы и веры в саму себя. Неидеальный, как и я сама, с трещиной, тянувшейся по темной глади изнутри и на поверхности. Но сейчас, как никогда раньше, мне захотелось его отбросить, как и все свои внутренние надломы. Пришло время оставить эту тьму позади. Поэтому я легко кинула клинок в траву и подняла руки, показывая, что они пусты.

– Веди меня, Типан-песец, я расскажу твоему королю, что ты выбил оружие из моих рук в жестокой схватке. В конце концов, лисы и песцы должны помогать друг другу, как ты думаешь?

Из темноты раздался похрюкивающий смех, а затем явился и сам мой пленитель. Он выглядел не как сержант-волк – устрашающе и грозно, – а как-то нелепо. Будто сытый и толстый горожанин решил приклеить к своим щекам сизый мех и надеть острые уши на макушку.

– А ты точно Лис? – поинтересовался Типан. – Нам тут байки рассказывали, что ты двухметрового роста и у тебя красные глаза.

– Прости, что разочаровала.

Мы двинулись вперед. Бойцы получеловека-полупесца рассредоточились и окружили нас. Такая защита была не лишней: вокруг горели тысячи костров, и множество любопытных глаз следило за тем, как мы проходим мимо. Мне даже не связали руки.

– Ты идешь просить за свой народ? – вдруг спросил Типан.

– Нет, – ответила я. – Мне даже в голову такое не приходило. Да и разве ваш король из тех, кто купится на подобные мольбы?

Песец расстроенно почесал затылок и, помедлив, ответил:

– Вряд ли. Но не все же здесь такие… черствые. Будь у меня выбор, думаешь, я стал бы устраивать бойню с твоими людьми? Но это вопрос выживания: либо вы, либо мы. Нам нужен был король и мы призвали его, и теперь участь твоего народа предрешена. Но честно, мне вас жаль.

В воздухе разлилось зловоние, и я увидела над головами зевак Фрейлину, свою старую знакомицу из Кармака. Она испускала мерзостный запах и была вне себя от ярости, но помалкивала. Я указала на нее своему провожатому.

– Тебе жаль, а вот она бы с радостью убила каждого жителя королевства лично.

Типан фыркнул.

– Так то князья. Они обладают огромной властью, и им есть что терять, в отличие от простых солдат. Разве у вас иначе? Тут далеко не все одобряют войну, знаешь ли, у нас есть дети и старые матери.

– И много вас таких… неодобряющих?

Полупесец сощурился.

– Ты что, хочешь нас собрать и мятеж устроить, что ли?

– Я хочу предупредить вас. – Я вздохнула. – Ты, как и каждый из вашего народа, знал, с какими силами играл ваш король. Из-за его высокомерия целая раса была проклята и обречена на один лишь Войя знает какие муки. Я намереваюсь призвать те силы вновь и устроить ад на земле. Может, у меня ничего не выйдет, а может быть, на месте Врат останется одна дымящаяся воронка.

– Но с тобой нет мага, – испуганно произнес Типан.

– А мне он и не нужен, – тихо произнесла я. – Ты даже не представляешь, какая магия хранится у меня внутри.

Песец замолчал – то ли испугался моих слов, то ли счел меня сумасшедшей. Мы двигались в глубь лагеря чудовищ и подошли достаточно близко, чтобы я разглядела скалы, образующие Врата Ремира. Они и правда были утыканы мечами снизу доверху, щетинились, будто еж. Металл светился красноватым оттенком, будто его только что достали из горна и он хранил внутри непомерный жар.

Сколько же «мокрого», обагренного кровью оружия собрал проклятый народ за все те годы, что пытался вернуть своего короля? Сколько крови было пролито, чтобы создать эти новые Врата, приветствующие монарха?

Не каждый, но многие хотели внести свой вклад в строительство этих огромных дверей. Гардио рассказывал, что монстры даже дрались между собой на аукционах, выкупая оружие с самой мрачной историей.

И вот их правитель явился. Цель достигнута. Что дальше? Готовы ли эти несчастные сами решать свою судьбу? Или они ждут, что все решит король-медведь, который однажды уже обрек их на муки?

Я обратилась к своему провожатому.

– Типан. Если ты не хочешь этой битвы, если в глубине души ты больше человек, чем зверь, беги отсюда быстрее ветра.

Монстр отшатнулся, но я продолжила:

– У тебя не так много времени, чтобы рассказать это каждому, кто захочет слушать. Король Роуэн не жаждет крови, и он не устроит на выживших охоту. Не сразу, не быстро – но люди Королевства привыкнут к вам. А если и нет, на свете столько замечательных земель, куда можно отправиться. Но здесь оставаться нельзя. Сейчас тут будет одна лишь смерть. Если ты верен до кончиков усов, мои слова ничего не изменят. Но если для того, чтобы отречься от чудища на вашем престоле, тебе нужна была лишь одна капля, – то вот она: беги, спасайся. Забирай своих детей и стариков, если они в лагере.

– А ведь он говорил правду, – с сомнением в голосе произнес Типан.

Я подумала, что песец имеет в виду те байки, что про меня слагали среди монстров, и понурилась, но солдат пояснил:

– Мой друг, который остался в Кармаке, говорил, что Лис совсем не охотница на волков. Не салана-но-равэй. Теперь я вижу, что это так. Увы, менять что-то слишком поздно.

Мы вышли прямо к вратам на ярко освещенную площадку, посреди которой возвышался трон.

Я отвернулась от него и крикнула в спину удалявшегося Типана: