Леночку зацепило другое.

— Так ты однажды разводился?

А кто раз это сделал, то и второй не проблема. Логика железная.

— Нет. Овдовел. Жена — не любовница. Она — избранница судьбы, спутник по жизни, хранитель очага, мать детей. Бросить — грех, развестись — преступление. Возможно, другие думают иначе.

За что был вознаграждён повторным квохтаньем, Леночка наверняка выделила, что тайный поход налево не входит в число абсолютных табу. В общем, мы совсем не напоминали штурмовую группу кабинетных суперменов, отправившихся корчевать самую мощную и разветвлённую мафиозную сеть СССР.

По приезду московский десант разместился в интуристовской гостинице на Ленина, по высшему разряду для областных условий. Встречавшие нас комсомолки и более ответственный с виду товарищ умеренно суетились, чтоб всем достались нормальные номера, потом сопроводили в обком. Там впервые почувствовалось напряжение. А ещё, как бы это выразить точнее, несоответствие поведения чиновников складывающейся ситуации.

Первый секретарь обкома, как подсказывали инстинкты, обязан был крутиться как уж на сковородке — к нему прикатила чрезвычайная комиссия из Москвы, чтоб проверять, изобличать, вскрывать, пресекать. Словом, настоящая ВЧК, только без кожаных курток и маузеров, мой ПМ не в счёт. Он же всячески соскальзывал в сторону, сообщив, что спешит на некое областное межведомственное совещание, но готов заверить, что партийное руководство в организациях облдорстроя налажено наилучшим образом. Калинович глянул на него с прищуром, но не стал разъяснять, что не зря в ЦК созданы самые различные отраслевые отделы, партия ничуть не ограничивается идеологической воспитательной работой. Правильно, сначала найдём убийственные факты, потом начнём наезд.

Председатель облисполкома, тощий мужик в дорогом костюме, не выглядевший в нем счастливцем из-за серо-жёлтого цвета лица, заметно понурил голову, понимая, что главный областной босс только что перевёл стрелки на него, коль обком принимает на себя ответственность только за количество стенгазет и политинформаций, за остальное пусть отдувается исполнительная власть. Директор дорстроя представлял собой внешне полную противоположность — крупный, полный и красномордый, вёл себя не вызывающе, но на его торце читалось: сколько вас таких пережили, и ещё много раз переживём.

Я тоже не отсвечивал. Тем более, мало на что был способен в первый день, больше шустрили женщины, специалисты-строители и приставленный к нам УБХССник, они до конца рабочего дня переворачивали отчёты, поданные в область различными ДРСУ. Парочка моих пассажирок заверила, что на бумаге всё в ажуре: фонды и финансы выделены, освоены вовремя, начальник ДРСУ №123 товарищ Коваленя отчитался о выполнении плановых заданий с надлежащим качеством. В том числе на объектах, охарактеризованных жалобщиками как «ужас» и «кошмар».

— Далеко их база и штаб-квартира? — поскольку все нужные нам участки дорог находились за городом, хоть и недалеко, я опасался, что резиденция идеальных (на бумаге) строителей вынесена далеко, возможно — в райцентр, туда пилить и пилить.

Леопольдовна успокоила: нет, в южной части города, где выезд на Чапурники. Не слишком доверяя женщине в вопросах ориентирования на местности, если она не раллийный штурман, я вытащил атлас автомобильных дорог СССР, топографическими картами нас почему-то снабдили в недостаточном количестве. К сожалению, главной задачей при составлении атласа значилось, чтоб по нему пилоты вражеских бомбардировщиков сбивались с пути, отыскивая цели на территории страны. Но я уже поднаторел, знал, что масштаб гуляет плюс-минус, поэтому и по атласу приезжал куда надо.

Леопольдовна не ошиблась, Чапурники и правда лежат в той стороне.

Вечером в гостинице бригадир собрал нас всех и раздал задания, что называется, всем сёстрам по серьгам. Сразу после возвращения в номер ко мне постучалась Леночка. В правой лапке держала бутылку шампанского. Одета была совсем не агрессивно, те же узкие джинсы и бежевый гольф, задорно подпёртый впереди маленькими острыми грудками, а карий взгляд сулил… нет, не многое. Всего одно, но конкретное.

Руссо партконтроле, облик моралес… Как бы ни так! Сердце застучало, сорвавшись с места в карьер, в ушах зашумело, в глазах подёрнулось красным, штаны срочно стали малы в районе гульфика. Да, я знаю, у меня тестостерон высокий, не у всякого кавказца такой, да и сказалось пребывание несколько дней в компании весьма привлекательной брюнетки, этого пальцем не заткнёшь, но сам удивился бурности реакции организма. Не аспирантка, а настоящий суккуб, сексуальный демон, полностью овладевающий тобой, не оставляющий малейшего шанса на сопротивление!

Наверно, мне потребовалось бы меньшее усилие воли, если бы пришлось кинуться с одной гранатой против двух танков, чем, сглотнув слюну, удержаться от немедленного штурма её мягких твердынь и, пригласив вглубь номера, вытащить гранёные стаканы. Более подходящей для шампанского посуды в номере не было. Спустя минут пять я уже сидел на кровати, Леночка у меня на коленках, левая рука обняла её за талию, правая шаловливо гладила упругие бёдра через джинсы.

Тем не менее, короткая пауза между появлением дамы и до прелюдии близости, позволившая включить режим сдерживания, помогла преодолеть искус.

— Дорогая! — начал я, а Леночка зажмурилась и потянула ко мне губы, изготовленные для первого и, наверно, весьма жаркого поцелуя. — Прости, продолжения не будет.

Пришлось, вопреки желанию, убрать руки и выдавить из себя «выстраданное» признание: подхватил в бане кожное заболевание, не венерическое, но прилипчивое, уже и жену наградил, ещё месяц лечиться… Вот потом, в Москве… Вторично извинился.

Моё жалкое блеяние звучало скрипом пенопласта по стеклу, естественное, как бег по эскалатору против движения. Видел же: девочка хорошая, хотела с чистым сердцем сделать мне и себе приятное, я — чистопородный свинтус, походя дал надежду, будто бы не против, потом продинамил. Причём Леночка почувствовала мою похоть, упиравшуюся в её тело, когда сидела на коленях, знает, что не голубой и не импотент, сделала вид, что не расстроена и всё в порядке, быстро сбежала, оставив недопитое шампанское.

Дабы хоть чем-то смыть с души отвратное послевкусие неловкости, я потопал в номер к Калиновичу, там как раз кучковались мужики, две бутылки водки на пять человек облегчили неформальное общение. Через пару часов пошёл спать, утром в бой… В компании Леночки, которой не знаю как смотреть в глаза.

А совсем недавно Катька предлагалась. Хоть плачь от обиды: где же вы были, барышни, когда я мотылялся свободный-неженатый, не особо разборчивый и падкий на сладкое, но обделённый женским вниманием? Эх, чего уж сейчас жалеть.

Утром постучался в номера к обеим спутницам, обе вышли к машине только в начале девятого. К ДРСУ №123 прикатили ближе к девяти, поздновато, в таких организациях в 8−00 пятиминутка, потом бригадиры расползаются по объектам. Ладно… Начальство должно быть на месте, бухгалтерия — тоже.

Я остановил машину у 2-этажного типового здания, окружённого забором, оч-чень надёжным редутом безопасности и защиты социалистической собственности, потому что створки ворот отсутствовали начисто. Внутри ржавело впечатляющее количество строительной техники в состоянии «ремонту не подлежит», колёсная со спущенными лысыми колёсами, гусеничная без гусениц. Названия и назначения машин я не знал, но и профану видно: покойники.

Уловив мой взгляд, Леопольдовна отметила:

— Учёт основных фондов и акты списания я проверю.

— Хорошо. Пошли на капитанский мостик.

Пошагали к зданию. Леночка ни словом, ни видом не напоминала о вечернем конфузе. Обратило на себя внимание, что джинсы она сменила на чёрную узкую юбку и колготы телесного цвета. Когда у гостиницы села на переднее сиденье, полы её приталенного пальто чуть распахнулись, приоткрыв коленку. Сексуальность подчёркивали высокие чёрные сапоги на длинном тонком каблуке. Блин, что ты со мной творишь! Не будь сзади бухгалтерши, что-то сказал бы, но в присутствии третьей лишней избегал каких-либо фривольных тем, запросто обсуждавшихся по пути в Волгоград. Аспирантка-суккуб тоже молчала и покорно отбивала ритм каблуками сапог вслед за мной по зданию ДРСУ.