На бензоколонке, а в этих местностях лучше заливать топливо везде, где оно есть, неизвестно, когда следующая заправка, тем более талонов на бензин взято с хорошим запасом, Федя сел за руль, уверяя, что знает Набережные Челны и приведёт к хорошему кафе. На въезде в город нас тормознул татарского вида ГАИшник, и мой спутник разыграл целую театральную сценку. Он выбежал из машины, обогнул её, открыл мою дверь и громко залепетал:

— Гаспадина белая начальника! Там другая белая гаспадина-начальника что-то хотеть от бедного ниггера!

Он переигрывал — сильно и не к месту, но смотрелось это забавно и несколько экзотически. Татарин широко раскрыл узкие глаза, не понимая, что за шапито едет в город на непривычных с виду машинах, сильно напоминавших иномарки, номера с надписью «перегон», а у начальника колонны в качестве раба-водителя действительно катит настоящий негр. Документы проверял поверхностно, больше расспрашивал про технику. Видно, телевизионный репортаж о первомайской демонстрации, где «руслан» украсил колонну нашего министерства, мало кто смотрел или просто невнимательно.

— Хорошая машина! — заверил сержант. — Себе такую куплю.

И хоть они не предназначены для реализации населению, не поставлю руку на отсечение, что милиционер не сдержит такое обещание. Он стоял на прямом участке шоссе за ограничителем 40 км/ч. Если поменять знак на 20 км/ч, вправе замахиваться на «кадиллак».

Мы не проезжали мимо корпусов КамАЗа, но близость крупнейшего автозавода чувствовалась, в том числе, изобилием наглядной агитации, прославлявшей рабочий класс. Даже над входом в кафе «Созвездие» красовался плакат «Тебе, Родина, наш ударный труд». В стране Советов даже звёзды обязаны впахивать на строительстве коммунизма.

Бурчу, пердунчику за 80 простительно. На самом деле этот вариант СССР куда лучше покинутого.

Валя как-то спросила в январе или феврале:

— Пусть история несколько отличается, но всё же есть параллели. Что нас ждёт в 1982 году?

— Умрёт Брежнев.

— Кто это?

— В той реальности — Генеральный секретарь ЦК КПСС. Он считался главным архитектором явления, названного застой. При его правлении были свёрнуты программы пилотируемых полётов к Луне и Марсу, армия подавила «Пражскую весну» и захватила Афганистан, в результате начался кризис, неизбежно влекущий распад СССР и системы социализма, его последователи, тоже не управленческие гении, сначала едва не влезли в ядерную войну с США, потом доломали оставшееся после застоя. Результат разрушения СССР ты видела сама воочию, прости, что напоминаю. Здесь Брежнева и ему подобных выперли из ЦК ещё в 1960-е годы. Эта политическая система не идеальна, но куда лучше, чем могла бы быть.

Разговор шёл во время вечерних посиделок за кухонным столом.

— Не устаю удивляться. Ты, Серёжа, входишь в номенклатуру ЦК. Много лет с партбилетом. А рассуждаешь порой так, что рядом с тобой дикторы «Голоса Америки» — куда более ярые коммунисты. Неужели мой муж — диссидент?

— Твой муж — скептик. И ты знаешь почему. Пережившие развал СССР знают об уязвимости коммунистической системы и особенно о порочности административно-командного управления экономикой, убивающего её эффективность. Или сам Гагарин, или кто-то из его окружения наверняка такой же как и я — выходец из 2000-х годов. Но если для моих более чем скромных амбиций достаточно игр с машинками, там люди иного полёта. Им удалось перекроить Советский Союз, сделать крепче.

Подумав минуту, Валя обронила:

— А если и он развалится?

— Тогда попаданец из нашего мира вернётся в прошлое, создаст альтернативную реальность, пока не наступит благоденствие. Не исключаю, мой прежний вариант истории — тоже не исходный. Возможно, человечество погибло в тотальной ядерной войне, кто-то сумел вернуться в прошлое и остановить кризис, на фоне полного краха людей как вида уничтожение СССР выглядит мелким эпизодом.

Почему это вспомнилось?

Мы сидели впятером и уминали с металлических тарелок очень вкусный комплекс — свиная отбивная (в мусульманской Татарской АССР), пюре, салат, кофе с молоком, булочка с маком, итого 79 копеек с каждого, почти даром. Над раздачей, выше дымящихся кастрюлек, колыхалась кумачовая растяжка с золотыми буквами «Слава советскому народу — строителю коммунизма». Всё казалось ровным, стабильным, незыблемым. Мир вокруг страны Советов полыхал, отгремела Вьетнамская война, сразу за ней началась не менее ожесточённая арабо-израильская, в Латинской Америке военные перевороты случаются чуть ли не по нескольку в год, митинги, забастовки, демонстрации, выборы, политические убийства, землетрясения… В СССР — скучно⁈ Я руками, ногами и рогами за такую скуку. Тем более при моём непоседливом характере приключения сами меня найдут.

Вышли. Ещё далеко до Каспия, а майское солнце начало припекать.

— Участием в ралли пока не могу угостить, только перегон…

Валентина отмахнулась.

— Я уже поняла и смирилась, что наши ковбойские похождения давно прошли экватор и идут на убыль. Едем!

А совсем недавно ругалась, обляпанная грязью от сапожек до шлема, теперь катит на новой с иголочки вполне комфортабельной машине… Попробуй угоди женщине.

К ночи подкатили к Самаре и взяли направо — к Тольятти, там заночевали. Ох, какие ностальгические воспоминания! Сколько эмоций на утро, когда закатили все три машины в экспериментальный цех на осмотр, причём не только мы проверяли их состояние, подтягивали крепления, но и заводчане интересовались новыми механическими зверушками. Добрая половина цеха помнила меня простым инженером-испытателем в грязном от масла комбинезоне.

К сожалению, даже не сходил к Генеральному, что невежливо. Ограничился звонком по внутреннему. Дорога ждала…

А по побережью Каспия она стала ещё сложнее. Наконец, 27 мая к вечеру мы подкатили к Баку, остановились, тщательно вымыв машины у колонки с водой и убрав салоны. Это заняло не более получаса, но вокруг наших трёх белых собралась целая толпа. Останавливались «волги», «людмилы» и «рогнеды», водители приставали с расспросами. Один солидный мужчина умолял продать прямо сейчас, обещал 35 тысяч. «Прямо здэсь плачу!» Жаль его было разочаровывать, сказал: прости, дорогой, их будет распределять лично товарищ Гейдар Алиев. Составлять конкуренцию главному боссу республики не осмелился никто.

Прибыли к зданию ЦК на улице Коммунистической (какое оригинальное название!) в начале восьмого вечера. Естественно, никого из руководства не оказалось, и вообще нас ожидали на утро. Но представительный мужчина с солидным брюшком мигом всё организовал: машины закатились на охраняемую стоянку, нас всех пятерых разместили на ночёвку в гостиницу в люксовые номера, ижевские инженеры обалдели от роскоши.

— Сергей-муаллим! — спросил меня этот товарищ. — А чёрн… чернокожий коллега — иностранец?

— Получивший в Советском Союзе политическое убежище эмигрант из США, — на полном серьёзе ляпнула Машка. — В Америке до сих пор негров линчуют.

— Вай как жестоко! — воскликнул азербайджанец. — Но вы располагайтесь.

Инженеры устроились в номере напротив, наш люкс, кроме троих Бруновых, вместил бы без проблем ещё человек пять. Не успели по очереди принять душ, как постучалась горничная и вкатила столик с ужином на три… нет, на тринадцать персон. Под блестящей хромом крышкой обнаружился нежнейший бараний шашлык в невообразимом количестве, к нему — овощи, соусы, лаваш, сыры. Коньяк «Апшерон» 6-летней выдержки и разные вина — азербайджанские и импортные. Отдельная корзина фруктов.

— Валя, помнишь кавказское гостеприимство в Армении? Там было начальство второго, если не третьего уровня. Если нас здесь примут по высшему разряду, то это — даже не репетиция. Так, понюхать.

Машка налетела на шашлык с голодухи, срывая ароматные кусочки, источающие пар, сразу с шампура, не перегружая мясо в тарелку, после третьего остановилась, насытившись.

— Вай, Мария-ханум! — поддел её. — Если всё до крошки не съешь, кровно обидишь радушных хозяев. До ночи должна утоптать килограмм мяса, вот эти все овощи и сыр. Не ляжешь, пока не съешь, иначе конфликт республиканского масштаба!