Он был в своей душе, но она была расколота. Создание парадоксальной двери, прорыв сквозь саму ткань реальности, стоило ему дорого. Его собственный прозрачный кристалл был покрыт сетью тонких трещин, из которых сочилась его сила Пустоты. Эпитафии Лиана, Корвуса и Королевы были тусклыми и инертными, их связь с ним была ослаблена. Он был сломан.

Он потратил недели в этом безвременном пространстве, медленно, painstakingly, собирая себя заново. Он использовал гармонию Лиана, чтобы успокоить хаос. Он использовал контроль Королевы, чтобы сплести воедино расколотые части своей воли. Он понял, что его сила была не безгранична. У каждого акта творения или стирания была своя цена, и он заплатил ее сполна.

Спустя месяц после катастрофы он открыл глаза.

Первое, что он увидел — это лицо Лиры, склонившейся над ним. В ее глазах была бесконечная усталость и огромное, чистое облегчение.

— Ты вернулся, — прошептала она.

Он попытался сесть. Тело слушалось, но он чувствовал себя... истончившимся. Словно часть его самого была навсегда оставлена в той гробнице. Он поднял руку и посмотрел на небольшой шрам от ожога на предплечье. Он сосредоточился, пытаясь стереть его, как делал это раньше.

Шрам исчез, но Кайена тут же накрыла волна тошноты и головокружения.

— Что с тобой?

— Я заплатил, — ответил он, приходя в себя. — За ту дверь. Моя сила… она стала нестабильной. Опасной. Для меня самого.

Когда он достаточно окреп, чтобы ходить, они покинули свое убежище. Им нужны были новости.

Они добрались до небольшого шахтерского городка на границе человеческих земель, далеко от территорий клана Алого Кулака. В первой же таверне они поняли, что мир, в который они вернулись, уже не тот.

Все разговоры были лишь об одном. О «Чуде Орлиного Покоя».

Легенды были дикими и противоречивыми. Одни говорили, что древний бог проснулся и покарал клан Алого Кулака за их грехи. Другие клялись, что это сам клан испытал оружие Судного дня, и оно вышло из-под контроля. Третьи шепотом рассказывали о демоне-падальщике, который в одиночку стер с лица земли целую гору вместе с армией.

Но сквозь все эти слухи проступала одна, главная истина: экспедиция клана Алого Кулака, отправленная в Орлиный Покой, бесследно исчезла. Вместе с самой горой.

Клан был в ужасе. Они не просто проиграли. Они столкнулись с чем-то, что не могли понять. И страх заставил их сделать то, чего не могла сделать ни одна армия — они отступили. Их границы были запечатаны. Все приказы о розыске были неофициально сняты. Они спрятались в своей цитадели, пытаясь осознать масштаб своего поражения.

Кайен и Лира сидели в углу таверны, слушая все это, и медленно осознавали.

— Они боятся, — сказала Лира. — Мы свободны.

Они были свободны от преследования. Впервые за все это время. Но Кайен понимал, что это лишь временная передышка. Его имя теперь стало легендой, мифом. А мифы привлекают внимание сил куда более могущественных и опасных, чем один клан. Древние ордена, ищущие аномалии. Могущественные правители, жаждущие заполучить его силу. Существа, которые, возможно, были такими же, как и он.

— Клан Алого Кулака был лишь симптомом, — сказал Кайен, глядя в окно, за которым простирался огромный, неведомый мир. — Болезнь — это незнание. Я должен понять, кто я. Что это за сила на самом деле. И есть ли в этом мире другие, подобные мне.

Его месть была удовлетворена не им, а ужасом его врагов. Его бегство закончилось. Теперь у него была новая цель.

Их путь больше не вел от врага. Он вел к истокам. К разгадке тайны, которая была куда древнее и опаснее любого клана.

Охота за местью закончилась. Начинался поиск истины.

Облегчение от свободы было недолгим. Оно сменилось тяжестью вопроса, который был куда страшнее любого врага: что дальше?

Они сидели в той же таверне шахтерского городка, но мир вокруг них изменился. Слухи о «Чуде Орлиного Покоя» сделали имя Кайена легендой и проклятием. Он был свободен от преследования, потому что его главный враг теперь боялся даже произносить его имя. Но эта свобода была иллюзией. Он стал аномалией, и рано или поздно мир попытается либо изучить его, либо изгнать.

— Искать истину — это хорошо, Летописец, — сказала Лира, отпивая из кружки с водой. Она смотрела на него своими пронзительными глазами. — Но где ты начнешь ее искать? В мире нет карт, которые ведут к таким местам.

Она была права. Как найти истоки силы, которой, возможно, никогда не существовало прежде?

Ответ, как и всегда, лежал в наследии мертвых.

Кайен закрыл глаза. Он не пытался вспомнить. Он пытался найти эхо. Он задал своей душе не вопрос, а понятие: «аномалия», «пустота», «изначальная сила». Он просеивал остатки знаний Райкера, ища не факты, а мифы, слухи, запретные тексты, о которых капитан мог когда-то слышать.

И он нашел.

Это было нечеткое, туманное воспоминание. Чувство благоговейного страха, которое испытал Райкер, когда в молодости читал секретный доклад в архивах своего клана. В докладе упоминалось место. Не гробница, не поле битвы. Библиотека.

Великая Библиотека Корвуса.

Это был легендарный город-библиотека на юге континента, центр знаний и учености всего мира. Но Райкер боялся не самой библиотеки. Он боялся ее секретной секции, известной лишь немногим. Зал Забытых. Место, где хранились самые еретические и опасные тексты. Книги о временах до Войны Предков. Записи о цивилизациях, стертых из истории. И, что самое важное, исследования феноменов, которые не поддавались классификации. Исследования аномалий.

Кайен открыл глаза. У него был пункт назначения.

— Город Корвус, — сказал он. — На юге. Там есть библиотека. И в этой библиотеке есть то, что нам нужно.

Лира достала карту, которую они добыли в канализации. Она нашла город. Он был далеко. Путь туда займет месяцы.

— Это город ученых и магов, — сказала она, изучая карту. — Нас, чужаков с оружием, там не ждут с распростертыми объятиями. А в их секретные архивы не пустят и подавно.

— Значит, мы пойдем туда не как воины, — ответил Кайен. План уже начал формироваться в его голове. — А как исследователи.

Следующие несколько дней они готовились. Они потратили почти все оставшееся у них золото. Лира продала трофеи из Диких Земель и закупила все необходимое для долгого путешествия: прочную одежду, припасы, новые стрелы. Она стала их квартирмейстером, логистом их маленькой экспедиции.

Кайен же занимался подготовкой иного рода. Ему нужна была легенда. Прикрытие.

Он заперся в их комнате на целые сутки. Используя свою силу Пустоты, он совершал невероятно тонкую и утомительную работу. Он взял чистый пергамент и начал «писать» на нем. Он не использовал чернил. Он редактировал саму структуру бумаги, впечатывая в нее символы. Это была подделка рекомендательного письма от вымышленного, но правдоподобно звучащего ученого-историка из дальнего северного университета. Он создал пропуск в общие архивы Корвуса, копируя дизайн со старых документов, которые видел в памяти Райкера. Каждая такая операция оставляла его бледным и истощенным, но результат был идеальным. Его подделки были неотличимы от оригинала, потому что на самом тонком уровне они были оригиналом.

Когда они покинули шахтерский городок, их было не узнать.

На них была одежда путешествующих ученых — прочные, но скромные плащи, удобные сапоги. Их мечи и лук были тщательно упакованы и спрятаны в походных мешках. Дикая охотница и мстительный падальщик исчезли. На их месте были молодой исследователь и его молчаливая, зоркая ассистентка-телохранитель.

Они присоединились к торговому каравану, идущему на юг. Никто не обратил на них особого внимания.

Воины стали паломниками. Их Меккой была древняя библиотека, а их молитвой — надежда найти хотя бы одну строчку, которая объяснила бы им, кто они такие.

Жизнь в караване была монотонной и размеренной. Каждый день был похож на предыдущий: подъем до рассвета, быстрый завтрак, долгие часы пути под скрип колес и разговоры возниц, вечерний лагерь у костра. Для Кайена и Лиры, привыкших к постоянному напряжению и борьбе за выживание, эта рутина была странной, почти убаюкивающей.