— Взять его! — взревел он, но на этот раз его приказ звучал иначе. Не как приговор, а как приказ охотнику, загнавшему бесценного зверя. — Живым! Мне нужен его дар!

Жадность в глазах командира Цзяо была ярче, чем пламя его ауры. Он увидел не монстра, которого нужно уничтожить, а ключ к безграничной власти. Заполучить дар Кайена означало бы, что клан Алого Кулака сможет поглощать наследия своих врагов, своих гениев, своих предков. Они станут бессмертными не только телом, но и духом.

Эта мысль изменила тактику боя.

— Окружить! Не повредить его! — рявкнул Цзяо.

Пятеро оставшихся гвардейцев, оправившись от шока, снова сомкнули щиты, но на этот раз их целью было не раздавить, а запереть. Они начали медленно сжимать кольцо, их короткие мечи были нацелены не на убийство, а на то, чтобы ранить, обездвижить, лишить возможности к сопротивлению.

Лира, освобожденная от магического давления, немедленно начала действовать. Ее стрела полетела, целясь в щель между двумя щитами. Но Цзяо был готов. Он шагнул вперед, и его драконий клинок с легкостью отбил стрелу в сторону.

— Не отвлекайся, девочка, — бросил он, не сводя глаз с Кайена. — Твоя цель здесь.

Он снова бросился в атаку. Но на этот раз его удары были другими. Не сокрушительными, а быстрыми, точными, нацеленными на то, чтобы выбить меч из рук Кайена, повредить его суставы, лишить его равновесия.

Начался танец на лезвии бритвы.

Кайен был в центре урагана. С одной стороны на него давила стена щитов, с другой — шквал атак командира. Он полностью отдал контроль над своим телом объединенному наследию Райкера и Корвуса. Его движения стали воплощением эффективности.

Он парировал удар Цзяо, используя инерцию противника, чтобы отскочить в сторону, уходя от тычка меча одного из гвардейцев. Он пригнулся под широким замахом командира, и его черный клинок в ответном движении чиркнул по ноге другого воина, заставляя того отступить и нарушить строй.

Он не пытался убить. Он выживал. Он был как утес, о который разбивались волны, но который медленно, неумолимо подтачивался со всех сторон. Он не мог победить. Их было слишком много, а сила командира была подавляющей. Он мог лишь оттягивать неизбежное.

Лира видела это. Она не могла пробиться сквозь защиту Цзяо. Ее стрелы были бесполезны против мастера такого уровня. Нужно было изменить цель.

Ее взгляд метнулся к двум магам, стоявшим позади основной группы. Они были уязвимы.

Она выпустила две стрелы подряд. Быстрые, как мысль.

Цзяо заметил ее маневр краем глаза.

— Защитить магов! — крикнул он.

Один из гвардейцев из кольца окружения вырвался из строя и бросился наперерез стрелам. Он выставил свой щит. Первая стрела с глухим стуком ударилась в алую сталь. Но вторая, летевшая чуть выше, нашла свою цель. Она вонзилась ему в плечо, в незащищенное сочленение доспехов.

Гвардеец взвыл, но выполнил свою задачу. Маги были в безопасности.

Но это действие нарушило кольцо окружения. Теперь Кайена держали лишь четверо. И Цзяо был отвлечен на долю секунды.

Этого было достаточно.

Кайен перестал защищаться. Он сделал то, чего от него никто не ожидал. Он бросился вперед, прямо на командира.

Это было самоубийство. Но это было рассчитанное самоубийство.

Цзяо, удивленный такой дерзостью, инстинктивно нанес сокрушительный удар, нацеленный на то, чтобы разрубить Кайена пополам.

Но Кайен не пытался его блокировать. В последний момент он провернул свой меч, подставляя под удар не лезвие, а его плоскую сторону. Одновременно он использовал свою новую силу. Он не стер прочность меча Цзяо. Он стер его идеальную заточку.

ДЗИНЬ!

Удар был чудовищным. Черный меч Кайена треснул. Его самого отбросило назад, как тряпичную куклу. Он прокатился по земле, его кости, казалось, превратились в пыль. Изо рта хлынула кровь.

Но он был жив.

А командир Цзяо смотрел на свой великолепный клинок с недоумением. На его идеальном, остром как бритва, лезвии образовалась зазубрина. Оно было затуплено. Словно он ударил не по мечу, а по куску мягкого свинца.

Что произошло?

Пока Цзяо пытался осознать невозможное, Кайен, лежа на земле, сделал свой ход. Он проиграл битву, но он еще не проиграл войну.

Он приложил окровавленную ладонь к земле. Он не мог создать землетрясение. Но он мог сделать кое-что другое.

Он сосредоточился на телах убитых гвардейцев, разбросанных по площадке. На их крови, пропитавшей землю. На их доспехах. На их оружии.

И он поглотил их.

Он не стал впитывать их слабые, примитивные Эпитафии. Он сделал нечто иное. Он впитал саму концепцию их смерти. Их боль. Их предсмертный ужас. Их незаконченную битву.

Земля под ногами воинов клана Алого Кулака задрожала.

Из луж крови и из-под мертвых тел начали подниматься призрачные, полупрозрачные фигуры. Это были не Тени зиккурата. Это были свежие, яростные призраки только что убитых гвардейцев. Их глаза горели багровым огнем. Их руки сжимали призрачные копии их собственного оружия.

Они не были сильны. Они были лишь эхом. Но они были здесь.

Они развернулись и, не издав ни звука, бросились на своих бывших товарищей.

Командир Цзяо и его оставшиеся воины в ужасе смотрели, как их павшие братья восстали против них, ведомые волей того самого монстра, которого они пытались захватить.

Кайен, опираясь на свой треснувший меч, медленно поднимался на ноги. Его лицо было бледным, но на его губах играла слабая, кровавая улыбка.

— Вы хотели забрать наследие мертвых, командир? — прохрипел он. — Что ж, сначала разберитесь с ними лично.

Для воинов клана Алого Кулака это был самый страшный кошмар. Сражаться с врагом, который носит лицо твоего брата, — это пытка, ломающая волю. Они парировали призрачные удары, слыша в своей голове эхо знакомых боевых кличей. Их мечи проходили сквозь эфирные тела, не причиняя вреда, в то время как клинки мертвецов касались их душ, оставляя ледяные, ноющие раны.

— Брат Чен! Опомнись! — в отчаянии крикнул один из гвардейцев, отступая от яростной атаки призрака, который еще час назад делил с ним флягу с водой.

Но это был не Чен. Это была лишь марионетка из боли и ненависти, управляемая невидимым кукловодом. Призрак нанес удар, и его клинок прошел сквозь щит гвардейца, заставив того закричать от ментальной агонии.

Хаос был идеальным прикрытием.

Кайен, стоя на коленях, видел все это словно через мутную воду. Каждая секунда, которую он поддерживал призраков, высасывала его. Это было не физическое истощение. Это была эрозия его собственного «я». Он чувствовал, как его сознание растягивается, пытаясь контролировать дюжину яростных воль одновременно. Он был на пределе.

Но он видел, как Лира, воспользовавшись этим хаосом, скользнула в тень. Она поняла его замысел. Он создал отвлечение, она должна была нанести решающий удар.

Ее целью были маги. Два столпа, поддерживавших тактику командира Цзяо.

Лира двигалась как дух ветра. Она появилась на вершине скалы сбоку от вражеского отряда. Маги, занятые чтением защитных заклинаний от призрачной угрозы, не заметили ее.

Две стрелы сорвались с ее тетивы почти одновременно. Это были не обычные стрелы. Их наконечники были сделаны из клыков Вопящего Призрака, существа, чья сущность была ядом для любой духовной энергии.

Первый маг, почувствовав угрозу в последний момент, выставил перед собой алый энергетический щит. Но стрела Лиры, словно не замечая его, пронзила барьер и вошла ему точно в горло.

Второй маг обернулся на предсмертный хрип товарища и увидел летящую в него смерть. Он успел лишь вскинуть руки. Стрела пробила его слабую защиту и вонзилась в грудь.

Два столпа рухнули.

В тот же миг, когда жизнь покинула тела магов, связь Кайена с призраками оборвалась. Напряжение было слишком велико. С его губ сорвался сдавленный стон, и призрачные фигуры павших гвардейцев с последним, беззвучным воплем растворились в воздухе, превратившись в пепел и черный дым.