— Спасибо, добрый человек, — прохрипел он на английском с легким акцентом. — Не знаю, что б я без тебя делал.

— Бывает, — буркнул я, отряхивая руки. — Ты кто такой?

— Филипп, — ответил он, вытирая кровь с губы. — Просто… прохожий.

Я заметил, как он косо взглянул на меня — не просто с благодарностью, а с каким-то подозрением.

Этот что ли носитель? Я уставился на Филиппа внимательнее. Он, похоже, тоже что-то почувствовал — его взгляд стал еще острее, но он промолчал.

Вид у него был очень агрессивный. Руки сжаты в кулаке. Да, не так я думал встретиться с «собратом» по системе. Он ведь тоже наверняка получил уведомление о наличии рядом носителя. Или это не так работает?

— Береги себя, Филипп, — сказал я, разворачиваясь. — Тут не место для одиноких прохожих.

— И ты тоже, — ответил он тихо, почти шепотом.

Я ушел, не оглядываясь, чувствуя его взгляд в спине. Носитель. Еще один, как я. Вежа не дала больше подсказок, но я знал: эта встреча не случайна.

Улицы Сент-Китса снова поглотили меня своим шумом. Я шел, обдумывая случившееся. Анри ушел, Олоне сдан, карта осталась загадкой, а теперь еще этот Филипп. И бриг — мой бриг, который Роджерс не отдаст без боя. Надо было искать новые ходы.

Солнце клонилось к закату, заливая Сент-Китс багровым светом, что стекал по крышам портовых лачуг, словно пролитый ром.

Я шел по улице. Городок был небольшим. Это я понял по тому, что я уже начал узнавать «знакомые места». Я тупо по второму кругу проходил улицы. Я даже заметил пятна крови на брусчатке. Тут был бой этого Филиппа с бандитами. Боковым зрением я заметил что-то странное. В пыли у стены валялась старая книжка. Наверное это вещь носителя, выпавшая у него из рук в драке. Он даже не заметил потери. Я шагнул было к книге, но передумал — не мое дело.

Хотя, чего тут стесняться? Я взял книжку, бегло пролистал, увидел надпись «Библия». Пусть будет у меня. Свидимся с этим Филей — передам. Я направился в сторону порта.

«Гроза Морей» покачивалась у причала, скрипя канатами, а трофейный бриг, привязанный к ней, выглядел как побитый пес, что ждет милости хозяина.

Да, я по сотню раз на дню возвращаюсь к этой мысли — забрать себе корабль. Вопрос — как?

Я поднялся на пинас. Я стоял на палубе, вдыхая соленый воздух, пропитанный запахом рыбы и пороха. Шум порта — крики торговцев, скрип телег, брань матросов — сливался в привычный гул, но мысли мои были далеко.

Встреча с Филиппом, носителем вроде меня, была случайностью? Или эти носители преследуют друг друга?

Палуба гудела от суеты. Пираты таскали сундуки с добычей, подсчитывали дублоны, рвали друг у друга куски ткани с брига — кто-то уже напялил на себя рваную рубаху врага, хохоча, как полоумный. Огромный Бен орал на Стива, чтобы тот не спотыкался о канаты, а Сквиббс ковылял с гроссбухом, бормоча ругательства.

Роджерс получил плату от Анри де Бошана за проезд до Сент-Китса. Старик вручил ему кошель утром, перед тем как уйти. А потом капитан сдал Олоне властям — тысяча дублонов от губернатора за голову пирата легла в его карман. Анри с Маргарет ушли молча, даже не попрощавшись. Я видел, как старик сгорбился, уводя дочь к берегу, — сдача Олоне раздавила его. Карта осталась с Анри, а доверие ко мне, похоже, испарилось.

Я вздохнул, опершись на борт. Момент был упущен. Анри мог бы рассказать больше, но я слишком долго тянул, играя в доброго доктора. Теперь он ушел, а с ним — надежда на быстрый доступ к карте. Оставался Роджерс и его бриг. Двадцать тысяч дублонов — сумма, которую я не потяну, даже если продам собственную шкуру. Но мысль о корабле не отпускала. Свой бриг — это свобода. Капитан не простит мне криков «Крюк! Крюк!», что гремели вчера.

Шаги за спиной заставили обернуться.

Сэм подбежал, пыхтя, как загнанная лошадь.

— Док, капитан зовет! — выпалил он.

Достал уже этот Роджерс.

Я кивнул.

Капитанская каюта встретила меня привычным смрадом — ром и табак. Роджерс сидел за столом. На столе сиротливо расположился сундучок с золотом. Капитан выглядел лучше, чем утром, но все еще шатался.

— Ну, док, — хмыкнул он. — Хороший улов сегодня. Анри расплатился, Олоне сдали. Тысяча дублонов — недурно, а?

— Неплохо, капитан, — кивнул я, выжидая.

Он явно вел к чему-то.

— Неплохо? — хмыкнул он, подняв взгляд. — Это ты мягко сказал. А ты, Крюк, молодец. Команда тебя чуть ли не на руках носит.

Опять? Эка его зацепило. Прошлый раз удалось съехать с этой темы. Он решил к ней все же вернуться? Ну давай по тому же пути пройду. Чего терять-то?

— Капитан, насчет брига, — начал я. — Хороший корабль. Крепкий, хоть и потрепанный. Я подумал… может, выкупить его у вас?

Роджерс ожидаемо расхохотался — громко, хрипло, до кашля. Сквиббс, сидевший в углу с пером, поднял крысиное лицо и ухмыльнулся.

Ну вот, а кто говорил, что шутка повторенная дважды — не смешная? Вон, кэпу заходит. Может в третий раз повторить?

— Выкупить? — переспросил капитан, утирая слезы. — Двадцать тысяч дублонов, док! Где ты их возьмешь?

— Денег сейчас нет, — признал я. — Но я могу дать расписку. На двадцать тысяч. Выплачу со временем.

Смех его оборвался. Он прищурился, глядя на меня, как на полоумного.

— Какую еще расписку? — прорычал Роджерс. — Ты мне тут мозги не пудри, Крюк. Бриг мой, и точка. Чего ты добиваешься?

Я пожал плечами. Мой план был прост: спровоцировать его на отказ. Если он откажет, я уйду с чистой совестью, забрав тех, кто мне доверяет — Стива, кока Ли, Сэма. Если, конечно они пойдут за мной.

— Просто подумал, капитан, — сказал я, разведя руками. — Свой бриг — это сила. Для команды, для вас. А я бы нашел способ расплатиться.

Он смотрел на меня слишком долго. В каюте повисла тишина, нарушаемая только скрипом корабля да далеким гомоном порта.

Я ждал отказа.

Но вместо этого Роджерс вдруг оскалился, хлопнув по столу.

— Ладно, док, — бросил он, откинувшись в кресле. — Бери свой бриг. Пиши расписку на двадцать тысяч дублонов. Но чтоб выплатил в течение года, иначе я из тебя шкуру спущу и на рее повешу.

Я замер, не веря своим ушам. Он согласился? Вот так просто? Это было слишком неожиданно, слишком легко. Внутри шевельнулось подозрение — Роджерс не из тех, кто раздает подарки. Почему он согласился? Я внимательно смотрел на Барталомью Роджерса. Он переглянулся взглядом с крысой Сквиббсом и улыбнулся. Может он решил меня так разыграть?

— Договорились, капитан, — кивнул я, стараясь не выдать удивления. — Расписку напишу прямо сейчас.

Он махнул рукой, указав на Сквиббса.

— Давай, док, пиши. Сквиббс, бумагу ему. И учти, Крюк, это не подарок. Не выплатишь — пожалеешь.

Сквиббс сунул мне лист бумаги и перо, бурча что-то себе под нос. Я сел за стол, чувствуя, как взгляды обоих жгут мне спину. Написал расписку быстро, четко: «Я, Николай Крюков, именуемый всеми как „Доктор Крюк“, обязуюсь выплатить Бартоломью Роджерсу двадцать тысяч испанских дублонов за выкуп трофейного брига в срок до…» — и поставил дату через год. Все на английском. Не привыкший я писать на аглицком. Подпись вышла кривоватой, но разборчивой. Протянул лист Роджерсу.

Он взял бумагу, пробежал глазами, хмыкнул.

— Двадцать тысяч, Док! — усмехнулся он.

Я кивнул, поднимаясь. Внутри бушевала смесь ликования и тревоги. Бриг был мой. Мой! Но долг в двадцать тысяч дублонов висел над головой. И Роджерс. Его согласие было слишком странным. Он что-то задумал. Это даже не подразумевается, это — факт.

— Спасибо, капитан, — сказал я, направляясь к двери. — Не пожалеете.

— Это ты не пожалей, — бросил он мне в спину, с явной угрозой.

Я вышел на палубу, вдыхая вечерний воздух. Сэм стоял у борта, глядя на бриг.

— Док, чего кэп хотел? — спросил он, обернувшись.

— Бриг мой, Сэм, — ответил я, хлопнув его по плечу. — Расписку написал. Теперь надо думать, как выплатить долг. Двадцать тысяч испанских дублонов.