Но бриг… Эта мысль осталась со мной, как заноза. Двадцать тысяч дублонов — немыслимая сумма. Может, Вежа подскажет?

«Вежа, как мне этот бриг заполучить, не подскажешь?»

«Для приобретения судна требуется финансовая или социальная стратегия. Вы можете зарабатывать очки влияния, выполняя задания, или использовать их для улучшения репутации среди команды. Возможен вариант выкупа через долгосрочное обязательство».

Чего? Какое еще долгосрочное обязательство? Кредит что ли? Расписка в долг?

Я задумался. Если предложить Роджерсу расписку на двадцать тысяч, он, скорее всего, откажется — из чистой вредности. Но если он откажется, я смогу уйти с чистой совестью, забрав тех, кто мне доверяет. А если согласится? Да нет, бред, с чего бы ему соглашаться?

Я подошел к борту, глядя на трофейный бриг. Его манящий и недосягаемый силуэт покачивался на волнах. В голове крутились планы, один безумнее другого. Роджерс не отдаст его просто так.

Ветер трепал его рваные паруса, а море лениво плескалось о борт «Грозы Морей».

Двадцать тысяч дублонов — сумма, от которой у любого глаза на лоб полезут. Но мысль о собственном корабле не отпускала. Это был бы мой билет на свободу, возможность вырваться из-под пяты этого завистливого капитана. А зависть его я видел ясно — в том, как он замер у дверей каюты, когда команда снова скандировала «Крюк! Крюк!». Он спас меня от сабли вражеского капитана, да, но я знал: это не милосердие, а расчет. Он явно что-то задумал.

Палуба скрипела под ногами. Пираты, разобравшись с ранеными и добычей, разбрелись кто куда — кто ром допивать, кто раны зализывать. Я же остался один, прислонившись к борту, пытаясь собрать мысли в кучу.

Шорох за спиной заставил меня обернуться. Анри де Бошан стоял у мачты, опираясь на трость. Странно, я раньше не наблюдал его с тростью. Седая голова старика была чуть склонена, а взгляд устремлен на море. Рядом не было Маргарет — видно, оставил ее в каюте. Он выглядел слабым. Анри заметил мой взгляд и медленно подошел, постукивая тростью по палубе.

— Доктор Крюк, — хрипло поприветствовал он меня. — Хороший бой вы провели. Слышал, как вас величали. Похоже, вы тут не просто лекарь.

Я пожал плечами.

— Делал, что мог.

Он кивнул. Анри провел рукой по нагрудному карману камзола — жест почти незаметный, но я успел уловить, как пальцы задержались на чем-то твердом под тканью. Медальон, память о его жене. Я видел его мельком, когда он показывал портрет Маргарет.

— Вы обещали помочь с Франсуа, доктор, — сказал он чуть резче. — Но пока я не вижу, чтобы что-то изменилось. Он все еще в трюме, верно?

Упрек в его тоне был явным. И мне это не нравится. Но виду не подал — Анри был ключом к карте, а карта — к моим планам.

— Да, в трюме, — ответил я спокойно. — Только что говорил с Роджерсом об этом. Пытался убедить его отпустить Олоне, но, видать, тот его личный враг. Так бурно он среагировал, что я думал, меня самого сейчас за борт вышвырнет. Сделал все, что было в моих силах, Анри.

Он хмыкнул, глядя куда-то мимо меня, на горизонт.

— Все, что в ваших силах… — повторил он с сомнением. — Роджерс — упрямый черт, это я и без вас знаю. Но Франсуа мне как сын. А вы обещали помочь. Вы же понимаете, что значит обещание?

— Понимаю. И не отказываюсь от своих слов. Просто Роджерс сейчас злой, как акула, которой хвост прищемили. После боя он меня едва выслушал. Но я еще попробую, Анри. Когда остынет.

Или если остынет.

Он посмотрел на меня внимательнее, будто пытаясь разглядеть, вру я или нет. Анри вздохнул, опустив плечи.

— Хорошо, доктор. Я подожду. Франсуа не заслужил такой участи.

— Знаю, — сказал я. — Вы говорили, что он был хорошим человеком.

Анри нахмурился, но кивнул.

— Да, — коротко бросил он. — Доброй ночи, Крюк. Сейчас мне надо к Марго. Она волнуется.

Он развернулся и пошел к трапу, опираясь на трость. Я проводил его взглядом. Его упрек про обещание резанул. Я ведь и правда сделал, что мог, но для него это было пустым звуком. Надо было укреплять его веру в меня, иначе вся игра пойдет прахом.

Я снова повернулся к морю, облокотившись на борт. Трофейный бриг маячил на горизонте, напоминая о разговоре с Роджерсом. Двадцать тысяч дублонов. Чертова уйма денег. Но если я смогу найти сокровище…

Ладно. Какие у меня планы?

Первое — Анри и его карта. Второе — команда. Стив, Ли, Сэм — они уже смотрят на меня не как на чужака. Если Роджерс продолжит злиться, я смогу их увести. А там, глядишь, и бриг станет моим.

Вдалеке послышался скрип шагов. Я обернулся — Сэм тащил ведро воды, пыхтя от натуги. Увидев меня, он остановился, вытер лоб рукавом.

— Док, вы чего тут стоите? — спросил он, щурясь на меня. — Все уже по каютам разбрелись.

— Думаю, Сэм, — ответил я, улыбнувшись. — О всяком. О кораблях, о людях. О том, как выжить.

Он хмыкнул, поставил ведро на палубу.

— Выжить — это мы умеем. А вот думать — это вы, док, лучше всех. После боя-то вас вся команда зауважала. Даже Бен сказал, что вы стрелок что надо.

— Рад слышать, — кивнул я. — А ты что думаешь, Сэм? Про Роджерса?

Юнга замялся, почесал затылок.

— Ну… вы, док, дело знаете. А капитан… он капитан. Только злой. Как всегда.

Я рассмеялся, хлопнув его по плечу.

— Ладно, иди спать. Ты уже до блеска надраил палубу. Завтра день тяжелый будет.

Он кивнул, подхватил ведро и ушел. А я остался стоять, глядя на море. Сэм был прав — Роджерс злился. И эта злость могла стать моей дорогой к бригу.

Вечер опустился на «Грозу Морей» тяжелым покрывалом, пропитанным запахом крови, пороха и соленого ветра.

Утро встретило нас гомоном порта Сент-Китса. «Гроза Морей» бросила якорь у кривой пристани, окруженной толпой торговцев, грузчиков и шлюх, что орали наперебой, предлагая свои услуги. В воздухе висел запах рыбы и рома. Остров бурлил жизнью — шумный, грязный, но живой. Я смотрел на эту суету с палубы, пока пираты сгружали добычу и тащили Олоне на берег, связанного, как кабана перед жаркой. Анри с Маргарет ушли молча, даже не оглянувшись. Я проводил их взглядом, понимая, что упустил момент. Карта осталась с ними, а я остался ни с чем.

Роджерс дал мне разрешение выйти в город — неохотно, но дал.

— Не напивайся там, док, — бросил он напоследок. — И к вечеру чтоб был на борту.

Я кивнул и спустился по сходням, чувствуя, как твердая земля под ногами отдает странным облегчением после качки. Улицы Сент-Китса были узкими, пыльными, заваленными мусором и людьми. Торговцы вопили про рыбу и ром, дети шныряли под ногами, а пьяные матросы дрались у таверн. Я шел без цели, просто вдыхая этот хаос, пока не свернул в переулок, где было чуть тише.

В голове снова раздался голос Вежи.

«Внимание, обнаружен новый носитель системы „Вежа“ в непосредственной близости. Рекомендуется проявлять осторожность».

Даже так? Теперь я всегда буду получать уведомление, если я увижу такого же как я — человека с системой?

И тут я услышал шум — глухие удары и сдавленные крики. Впереди, у стены, трое громил избивали худого мужчину в рваной рубахе. Он пытался отбиваться, но силы были неравны. Один из нападавших замахнулся ножом, и я, не думая, рванул вперед, выхватывая крюк.

— Эй, вы, трое! — заорал я, хватая ближайшего за плечо. — Оставьте его!

Громила обернулся, оскалившись, и попытался ударить меня кулаком. Я увернулся — тело слушалось, как в молодости, спасибо Веже — и двинул ему локтем в челюсть. Он отлетел от меня. Второй бросился на меня с ножом, но я перехватил его руку, вывернул и пнул в живот. Крюк я приложил к его подбородку. Он замер.

Третий, увидев, что дело плохо, дал деру, оставив дружков валяться в пыли.

Я пнул замершего бандита и он, попятившись, упал о своего собрата. Вместе они улепетывали сверкая пятками.

Худой мужчина, которого я спас, тяжело дышал, прижимаясь к стене. Лицо его было в крови, но глаза — живые, настороженные. Он смотрел на меня, как на привидение.