Первый же взгляд, брошенный на королеву, заставил меня замереть, напрягшись.

Я не обладал способностями энергетического прозрения, с помощью которых видели мир мастера Ренегона, и не пел шаманского варева. Но спустя долгие годы практики искусства смерти я мог, словно мощнейший радар, обнаружить любое проклятье или любую нежить за мили от себя. И тем страшнее было чувство, исходившее от королевы…

Это не было заметно сразу, даже для меня. Королева есть королева, и мощнейшие жгуты жизни, идущие от расквартированной неподалёку гвардии наверняка питали её, пусть и неощутимые для меня сейчас. Но вот то, что таилось в районе её поясницы…

Никогда, за всё свою практику искусства смерти, я не чувствовал ничего подобного. Несомненно, это было проклятье: причём столь мощнейшее, что вложи я эту силу в один удар, то мог бы убить всех людей, что находились в зале за одно мгновение. Честно говоря, я не уверен, что вообще смог бы пропустить через себя такой поток силы и не рассыпаться в прах за один-единственный удар.

Этим можно было уничтожить город. В буквальном смысле. Я чувствовал это проклятье как гигантского, невероятно насыщенного силой прочнейшего паука, или пиявку, что присосалась к королеве и питалась её жизнью. Клубок из хаотичных, запутанных нитей, царапающих ножек и присосок, состоящих из настолько мощной силы смерти, что, казалось, они вот-вот станут материальными, пожирал её изнутри, и, похоже, уже довольно давно.

Я чувствовал себя так, словно я оставил королеве в подарок маленькую мышь, и вернувшись, обнаружил, что та выросла в чудовищных медведя-убийцу. Несомненно, скорее всего это было то самое проклятье, которым я наградил Меллистрию в первое посещение королевства жизни, но что превратило его в ЭТО?

Капитан Фелис доставал верительные грамоты и рассыпался в приветственных словах, рассказывая про визит дружбы, а я лихорадочно размышлял. Есть только одна вещь, что способна превратить рядовое проклятье, сделанное экспериментально и на скорую руку, в нечто подобное. Это жертвы. Много, очень много жертв. Но королева совершенно точно не владела искусство смерти, я бы узнал адепта с первого взгляда. Откуда же…

Осознание остудило бег мыслей, возвращая кристальную ясность мышления. Я почувствовал, как почти позабытая и давно неиспользуемая боевая химия внутри моего тела хлынула в кровь: очень, очень давно я не испытывал настолько сильных эмоций.

Ответ был прост: дети. Королеве, разумеется, нужны были наследники, и она пыталась забеременеть. Вот только созданное мною проклятье мешало. Пусть и созданное на коленке, оно работало, но не совсем так, как я ожидал. Оно не препятствовало самому факту беременности, но, подобного хищному паразиту, в буквальном смысле пожирало ещё нерожденных детей, стоило им только появиться.

Меллистрия наверняка вызывала целителей, те лечили её от последствий, и она пыталась завести детей вновь, вновь и вновь…

Тем самым устраивая натуральное пиршество для моего проклятья. Сколько нерожденных детей оно сожрало? Десятки? Сотни?

Как много детей может завести женщина, которой постоянно прерывают беременность, при условии, что она имеет рядом на постоянной основе опытных целителей, убирающих последствия, и у неё в запасе есть несколько лет?

Риторический вопрос, конечно, но учитывая традиции королевства жизни, счёт мог идти и на тысячи. Бездна, да если убить её сейчас, полгорода вымрет от вырвавшейся силы смерти! И это если проклятье простое развеется, а не превратит её в безумную нежить со стремлением к детоубийству!

…Что же касательно истинной цели нашего визита, Ваше Величество, полагаю, вам познакомиться с другим человеком. — вырвал меня из размышлений голос капитана Фелиса.

В этот момент все мои гвардейцы посмотрели на меня. Я неторопливо вышел из шеренги, снимая шлем, и лучезарно улыбнулся.

— Его Величество Горд Первый, король соединённого королевства Палеотры и Ганатры. — прозвучал из-за моей спины торжественный голос капитана.

— Мы были знакомы однажды, несколько лет назад. — с улыбкой подошёл ближе к трону я. — Если леди Меллистрия ещё помнит…

Глаза королевы расширились в узнавании. Сперва она расслабилась, а затем резко, и почти незаметно напряглась, видимо, вспомнив обстоятельства нашего знакомства.

— У меня хорошая память, лорд Горд. — натянув на лицо слегка усталую улыбку кивнула мне королева. — Вы стали настоящей легендой с тех пор, как последний раз посещали наше королевство.

— Иногда полезно вернуться к истокам, верно?

— Пожалуй. — с лёгкой настороженностью кивнула Меллистрия. — Как поживает сэр Кадоган, ваш наставник?

— Он мёртв. — убрал улыбку с лица я. — Нам стоит отложить эту тему для отдельного разговора.

— Вы проделали неплохую работу, прибыв сюда инкогнито. — мгновенно сменила тему королева. — Должна признаться, это оказалось для меня сюрпризом.

— Надеюсь, приятным? — педантично уточнил я.

— Зависит от того, зачем вы прибыли. — в глазах королевы блеснула лёгкая опаска.

Похоже, дела у неё идут не слишком хорошо, раз даже в старом знакомом Меллистрия видит угрозу. Возможно, надо было дать команду шпионам узнать побольше об интригах Таллистрийского двора. Но с другой стороны, есть ли мне дело до таких мелочей?

— Возможно, вы уже слышали, но приняв бремя короны, я отменил указ прошлого короля Палеотры о торговом эмбарго.

— Несомненно, я очень благодарна вам за подобное великодушие. — бесстрастно кивнула королева. — Но, полагаю, это не единственная причина вашего визита?

Какая она душка. Даже не стала напоминать, из-за чего вообще случилось это эмбарго, опасаясь надавить на больную мозоль. Но нет, я ничего не забыл.

— Вам совершенно не о чем волноваться, леди Меллистрия. — изобразил я самую дружелюбную и одухотворённую улыбку, на которую только был способен. — Цель моего прибыть насквозь благородная, и служит для восстановления и укрепления так опрометчиво разорванных связей между нашими королевствами. И у меня есть предложение, которое позволит нам на долгие годы связать наши страны нерушимыми узами дружбы. Но сперва — подарки в честь визита!

Я хлопнул в ладоши, и заранее проинструктированные гвардейцы принялись вносить подарки в тронный зал. Чего здесь только не было… Ювелирные украшения из белой стали и оружие, доспехи и редчайшие напитки, ковры, одежда, драгоценные камни, специи из жарких стран и резная коллекционная посуда из платины.

В целом, подарки не были большой редкостью у людей Тиала при дружественных визитах в другие королевства. Но в этот раз, полагаю, мне удалось поразить всех присутствующих. Гвардейцы вносили все новые и новые подарки, натурально заставляя немаленький тронный зал, и их вереница всё не кончалась и не кончалась.

А брови королевы и её сёстры поднимались все выше и выше. Глаза Леаны вообще горели огнём ребёнка, которому подарили кондитерскую лавку: похоже несмотря на жизнь принцессы, такого количества роскоши она в жизни не видела. Рыжеволосая принцесса слегка рассеянно переводила взгляд с сестры на сокровища и чуть ли не дрожала от нетерпения посмотреть на ту или иную вещь.

Подарки так и не кончились. А вот место в тронном зале - очень даже да.

— Приношу свои извинения за столь скромные дары. — виновато развел руками я. — Можете быть уверены, это еще не все. — Понимаю, от короля сразу двух королевств ждут большего, но можете быть уверены, это только половина. Что же касательно моего визита…

Я вдохнул в себя воздух и изобразил на лице резкую неуверенность, бросив быстрый взгляд на капитана.

Фелис мгновенно среагировал, быстро передав мне в руки небольшой кусочек красного бархата, сложенный в несколько раз.

Я убрал с лица неуверенность и решительно шагнул вперёд. Но не к королеве — к её сестре. И бухнулся на колено, с лязгом ударившись стальным наколенником о каменный пол.

— Я здесь, чтобы просить вашей руки, Леана Таллистрийская. — твёрдо отчеканил я, глядя прямо в зелёные глаза принцессы. — Нет в королевствах принцессы, прекрасней, чем вы, и нет способа лучше раз и навсегда забыть все возможные обиды и навеки скрепить дружбу между нашими королевствами.