— Этих людей здесь нет. Ты сам заставляешь их являться, их создает твое сознание. Они уйдут, когда ты сможешь себя простить.

Айра взяла его за руку, и Герион почувствовал исходящее от нее тепло. Словно он опять вернулся в детство, когда не было проблем и забот. И будто рядом сидела мама, трепала его черные волосы, и он слышал ее красивый мягкий голос. И не было еще всей этой мерзости и грязи.

Он крепко уснул до утра.

Комнату заливал яркий солнечный свет. Герион не любил солнце и всегда задергивал на ночь шторы, но вчера он забыл это сделать. Он открыл глаза и сощурился, потом невольно улыбнулся, и ему вдруг захотелось распахнуть настежь окно и закричать всему миру «Я люблю тебя!». Он встал и направился к окну.

«Духи меня подери!» — Герион остановился посреди комнаты. — «Что происходит? Что я делаю?»!

Он посмотрел на часы — без пяти одиннадцать.

«Вот так поспал! Айра!» — неожиданно вспомнил он. — «Как она оказалась здесь у меня? Твою ж…»

Он быстро натянул сапоги и побежал в подземелье.

Стражник дремал на посту, его должны были сменить через полчаса. Не долго думая, Герион разбудил его сапогом в челюсть. Тот повалился на пол, но, несмотря на боль, моментально встал и вытянулся в струну.

— Давно выгребные ямы не чистил? — заорал Герион. — Сегодня же туда отправишься!

— Слушаюсь, Герион нир ши Равиос!

Герион подошел почти вплотную.

— Все держится на дисциплине и безоговорочном исполнении приказов! — они были одного роста, но с каждым словом стражник, казалось, становился все ниже. — Еще одна малейшая оплошность и эти самые ямы ты будешь разгребать до конца жизни! Теперь иди в камеру и проверь пленника!

Стражник достал ключи, открыл замок и исчез.

Сердце колотилось сумасшедше, прорываясь сквозь грудную клетку. Герион боялся услышать ответ.

Через несколько секунд стражник появился вновь.

— Она сидит на скамье и водит пальцами по дереву, как будто рисует что-то или пишет.

— Понятно, — равнодушно ответил Герион. — Ей приносили воду и еду?

— Да, Герион нир ши Равиос. Она больше не отказывалась от еды.

— Хорошо.

Герион направился обратно. Он успокоился, но ноги еще слегка подкашивались. Ведь это был сон! Или нет? Не может быть, она всего лишь плод его уставшего воображения.

— Она не воображение и не видение, — тихо прошептало пробившееся к разуму подсознание. — Она живет в тебе, как ты живешь в ней! Разве ты уже забыл свои сны?

— Но то были лишь сны! — ответил разум.

— И да, и нет. Граница реальности и желания! Разве ты не понимаешь?

— Не понимаю…

Нужно идти к Королеве, доложить о том, что ему не удалось уговорить ее перейти на их сторону, сознаться в своем бессилии перед упорством и внутренней непоколебимостью девчонки. Или попытаться еще раз? Времени остается совсем мало, и еще одна попытка не будет лишней.

Герион пытался уговорить себя, что не все потеряно, хватаясь за любую соломинку, чтобы отложить визит к королеве, потому что знал, чем визит закончится.

Он выждал время, когда сменится стража, и снова спустился в подземелье.

— Откройте камеру! — приказал он.

Айра сидела в той же позе, в какой ее нашел стражник.

— Добрый день, Герион нир ши Равиос, — она не посмотрела в его сторону.

— Айра, я хочу тебе кое-что показать!

— И что же это?

Герион достал небольшой флакончик из непрозрачного темного стекла.

— Вот! — он протянул его ей. — Выпей!

Айра недоверчиво посмотрела на него.

— Я не стану!

— Я хочу показать тебе наш замок... и нашу жизнь.

Она повернулась и взяла флакон.

— Это ничего не изменит, — сказала она и выпила содержимое.

— Просто хочу, чтобы ты знала. А теперь иди за мной, тебя никто не увидит и не услышит, кроме меня.

Они спокойно прошли мимо стража, и, когда завернули за угол, Герион выпил то же снадобье.

— Не отходи от меня далеко, — предупредил Герион, — я привязал действие магии к себе. Если ты попытаешься сбежать, она разрушится.

Они шли по длинным узким темным коридорам. Кое-где в нишах попадались тусклые светильники, отбрасывавшие пляшущие тени.

— Герион, скажите, меня давно интересует вопрос, как действует ваша магия, на чем она основывается? — спросила Айра. — Обещаю, я никому не скажу и унесу вашу тайну в могилу, — она улыбнулась, но Гериону, как ей показалось, шутка не понравилась. — Я знаю, вам помогают темные духи. Как все происходит? — она вдруг подумала, что если Герион не солжет, она станет первым светлым магом, которому удастся узнать о них правду.

— Да, мы используем силу темных духов, не всегда конечно, только когда может не хватить собственных сил, в крайних случаях, тогда мы призываем их. Часто этим лучше не пользоваться, потому что за все есть своя плата.

— Плата?

— Да. Они могут полностью подчинить тебя себе. Им нужны жертвоприношения. Если ты не исполнишь их приказы, они накажут.

— Как?

— Болью.

— Вы видите их?

— Нет, слышим.

— Я не знала. Мы используем свои силы. И только совесть служит наказанием.

— Не все так страшно, как кажется, — Герион шел и думал, зачем он ей все рассказывает. Своими ответами он только подкреплял ее в собственном решении. Но он не мог по-другому, не мог солгать. Почему ему хотелось рассказать ей? Только ли потому, что через несколько дней она все равно умрет? Да и с какой целью он устроил вылазку? Результата она, скорее всего не даст, если только немного скрасит ее пребывание здесь. Герион не узнавал и не понимал себя… Да и хотел ли он еще ее согласия?

Они уже вышли из подземелий. Высокие сводчатые потолки, просторные коридоры, прекрасная отделка, но в то же время что-то словно прижимало к полу, давило с чудовищной силой — мертвая, бездушная красота, пугающий холод людей, живущих здесь. Кладбище душ, проданных в рабство.

— Здесь проходят занятия, — пояснил Герион, указав на высокие двустворчатые двери, мимо которых они проходили. — Вот как раз сейчас. Хочешь посмотреть?

Она кивнула, и Герион осторожно отворил дверь.

— Заходи, нас не увидят.

В аудитории находились дети лет четырнадцати. Как Айра поняла, они рассматривали трансформацию и материализацию объектов. Сначала преподаватель объяснял на неживых объектах, потом перешел на животных, а в конце обещал провести эксперимент на одном из учеников. Герион заметил, насколько сосредоточенным стал ее взгляд, как внимательно Айра слушала все, что говорили.

— Ну как, сильно отличается? Разве вы не используете подобное? — спросил Герион, скорее просто так, чем для получения ответа.

— Используем, и не только это, но еще многое другое, только не так, как вы, и с другими целями. В своих действиях мы должны исключить негативные последствия, кроме крайних случаев, когда другим способом невозможно спасти себя или других. А вам ведь все равно, лишь бы был результат. А если есть последствия, останутся сгустки темной энергии, которыми питаются черные духи. Вы освобождаете зло, за это оно помогает вам и одновременно порабощает. Замкнутый круг, из которого нет выхода.

Скажите, Герион, эти ученики уже связаны с черными духами?

— Нет, они проходят обряд в момент посвящения в маги, не раньше, чем они научатся всему, что должны знать. Дети плохо контролируют свои желания и часто злоупотребляют ими, — он кивнул в сторону двери. — Пойдем дальше!

И снова длинные коридоры, высокие резные колонны и сводчатые потолки. Огромный замок, красивые залы, библиотека, насчитывающая тысячи книг. Она видела людей, слышала их разговоры. Здесь были дети, которые еще верили в дружбу, и влюбленные подростки, которые верили в любовь… и были взрослые маги, которые верили только себе… Когда-то у них тоже были мечты, желания и надежды, быть может, схожие с теми, что были у нее самой. Но осталось ли от них хоть что-то? Они поставлены в условия, когда выживают сильнейшие. Можно ли их винить? Как думала бы она, если бы родилась здесь? Она могла их понять, но не хотела быть частью этого чужого враждебного мира.