— Предатель! — послышалось из зала, и зал снова загудел.

— Ты достоин смерти!

— Тишина! — потребовал Кириад. — Таким образом, Саймир нел тон Саргас приговаривается к пожизненному изгнанию из Иризара с лишением всех званий и магических способностей. Приговор суда будет исполнен немедленно.

Саймир выслушал приговор спокойно, заранее зная, что его ожидает.

Айра хотела что-то сказать, но Ник крепко взял ее за руку.

— Не надо! — тихо предостерег он. — Уже слишком поздно!

Саймир окинул взглядом аудиторию, выискивая среди тысяч ненавидящих его лиц двоих, решивших его судьбу. Он криво улыбнулся и вышел в центр. Его обступили девять магов высшей категории. Они одновременно протянули к нему руки, выпуская холодный голубой свет. Свет проникал в каждую клеточку его тела, лишая магической силы. Затем вынесли меч Саймира, и снова направили свет. Меч загорелся огнем, взвился в воздух и треснул пополам.

Айра закрыла лицо руками, слезы текли из-под пальцев.

С ним можно было проститься, но никто не пришел. Никто, кроме нее.

— Я ждал тебя! — сказал Саймир.

Она уже отвыкла слышать его голос, и он лезвием прошелся по слуху.

Айра посмотрела в его глаза — и снова лишь холод и мрак.

— Неправда! Не ждал! Но я не могла не прийти!

— Ты же все знаешь!

— Знаю!

— И все равно пришла?!

— Я не могла не прийти. Мне жаль, что все так вышло…

Она обняла его. Он обнял ее неохотно.

— Я рад, что с тобой все в порядке! Прощай! Вряд ли уже свидимся!

Айра сунула ему в руку маленткий круглый предмет на цепочке.

— Это амулет. Если сжать его в руке, станет тепло.

Саймир закинул на плечо рюкзак. Охрана вывела его из замка.

Он шел по грязи в холод и туман. И лишь в кармане его плаща лежал маленький теплый амулет. Он нащупал его рукой, достал и внимательно изучил. Он продолжил свой путь, его рука опустилась вниз, а вслед за ней амулет соскользнул и упал в мутную талую воду.

Нет, она не допустит, чтобы с ним случилось подобное.

Она посnучала в большую резную дверь, по бокам обитую металлическими коваными пластинами. Никто не ответил, но дверь приоткрылась, и она вошла.

— А, это ты? Чего тебе нужно? Не видишь, я болен!

Мелотт сидел, откинувшись на спинку широкого кресла.

Он устало посмотрел на нее.

— Сделай одолжение, зайди в другой день!

— Простите меня, Мелотт, но в другой раз может быть поздно!

Он снял полотенце с головы и выпрямился.

— Хорошо! Только кратко!

Он выслушал ее с бесстрастным лицом.

— Направить людей, чтобы закрыть разлом! Понимаешь ли ты, девчонка, о чем просишь меня?

— Мелотт, это последний шанс остановить кровопролитие, длящееся не одну сотню лет. Вы ведь понимаете, что если будет новое сражение, Иризар не выстоит.

— Значит, ты хочешь отправить других, в то время как… — он погрузил полотенце в чашу с водой, вынул, отжал его, обернул вокруг головы и снова откинулся в кресле.

— Я пойду с ними! Герион проведет нас.

— Освободить предателя?! Скажи, кто ты такая? Почему ты возомнила себя правой давать мне советы, как поступать?

— Думаю, мне не стоит рассказывать! Вы прекрасно знаете, кто я!

— Да, знаю! Ты, соплячка с сомнительным даром, которая возомнила себя правой давать мне советы! Веками длится наше противостояние, и веками белые маги живут с верой о своем предназначении бороться со злом! Ты хочешь отнять у них веру? Лишить смысла в жизни? Нарушить сложившееся равновесие? Они живут не для себя, они живут ради высшей цели! — его глаза светились холодным болезненным блеском.

— Только во главе их веры стоите Вы и управляете ей! Вы решаете, кому жить, кому умереть. Кто достои, а кто нет. Они борются со злом, но основное зло сидит здесь, рядом с ними, и они не видят его! Вы безумны, Мелотт!

— Пошла вон!

Она не сдвинулась.

— Мелотт, я прошу, нет, я умоляю Вас, спасите своих людей! Разве Вам их не жалко?

— Они воины! И в их обязанности входит защищать свой дом до последней капли крови! Я больше не желаю тебя слушать! Довольно!

Она подошла совсем близко.

— Давайте заключим сделку, Мелотт! Освободите Гериона, и я больше никогда не потревожу Вас своим присутствием! Он все рассказал Вам, он больше Вам не нужен.

Мелотт мерзко расхохотался.

— Хочешь освободить своего любовника?!

— Он мне не любовник!

— Ты просишь освободить убийцу, темного мага! Да как язык у тебя повернулся просить о таком?!

— Он не больше убийца, чем Вы, уважаемый Мелотт! — спокойно ответила она. — Или Вы уже забыли?

— Замолчи! Да как ты смеешь говорить со мной таким тоном?!

— Смею!

Она схватила его за узкое старческое запястье.

В его глазах отразился ужас.

— Прекрати! — он попытался вырваться, но она держала крепко.

— В его душе я увидела слабый свет, в вашей же нет света, лишь сухой бездонный колодец, который никогда не наполнить. Скажите, Мелотт, как могло случиться, что из талантливого белого мага Вы превратились в самолюбивое тщеславное чудовище, пожертвовавшее собственным сыном ради достижения, как вы ее называете, «высшей цели»? Сколько еще жертв нужно Вашему монстру? И скольких людей Вы превратите в себе подобных?

— Не смей говорить о моем сыне! Он погиб как герой!

— Сколько таких героев Вам еще нужно, чтобы заполнить пустоту внутри Вас?

— Отпусти меня! — застонал Мелотт.

Она медленно убрала руку.

— Ладно! — задыхаясь, произнес Мелотт. — Духи с тобой! Забирай его! Без черной крови он теперь все равно бесполезен!

— Без черной крови? Что за эксперименты Вы собирались проводить над ним?

— Пошла вон! — заорал он. — Не хочу больше тебя видеть, мерзкая дрянь! И больше никогда, слышишь, никогда не смей приходить сюда!

Она взяла перо и бумагу.

— Пишите приказ за подписью и печатью Совета об освобождении Гериона. Или Вы думаете, я поверю Вам на слово?!

Она видела, как дрожало перо в его руке, как неуверенно он взял печать и поставил оттиск.

Айра схватилась за конец листа и потянула, но Мелотт держал его.

— Ты можешь не бояться за себя, но не можешь не бояться за своих друзей! Иди и сиди смирно, иначе за твои ошибки заплатят другие!

Она схватила бумагу и выбежала из кабинета, все еще не веря, что ей удалось.

— Я вспомнил этот запах, — сказал Герион. Он стоял лицом к узкому прижатому к потолку окошку, перекрытому решеткой, из которого едва проникал дневной свет. — У нас росли такие в долине. Ирилад?

— Верно! — подтвердила Айра.

Он обернулся. Короткая щетинистая борода ему совершенно не шла.

— У меня было достаточно времени подумать.

— Ты все время думал о цветах? — подколола его Айра.

— Нет, я все время думал о тебе!

Она немного смутилась и опустила глаза.

— Я боялся, что больше не увижу тебя, — признался Герион, но ближе не подошел и обнимать ее не стал, вымыться там было негде.

— Не надо бояться! — она протянула ему приказ. — Я ходила к Совету, и они приняли великодушное решение отпустить тебя. Так что собирайся на волю, узник!

— Но как тебе удалось?! — Герион прочел текст и не поверил увиденному.

— Я попросила больше, чем они могли и хотели бы дать, поэтому на меньшее они согласились, — призналась Айра.

Черная одежда выдавала его издалека.

— Почему он не в камере? — послышался возмущенный возглас.

— Его освободили, — не останавливаясь, ответила Айра.

— На каком основании? — не унималась магичка.

Айра сунула ей в нос приказ Совета.

Другая магичка средних лет от всего сердца плюнула Гериону в лицо. Не оборачиваясь, он отерся рукавом. Обернулась Айра.

— Не смей! — предупредила она.

— Почему ты защищаешь это отродье, которому место в могиле?