— Она этого не заслужила!

— А здесь ты ошибаешься! Говоришь, я не смею с ней так обращаться. Интересно, как поведешь себя ты, когда узнаешь, что они с Саймиром хотели с тобой сделать? Вот тогда посмотрим, насколько быстро симпатия переродится в нечто иное.

Ник достал маленький хрустальный флакон с бесцветной жидкостью.

— Как думаешь, что это?

Тригон повернулся к Гриэне — она сидела на столе, белая как полотно.

— Удивлена, откуда он у меня? Мне не стоило большого труда разгадать ваш с Саймиром секрет, а тем более определить предназначение вот этого, — Ник поднял пузырек повыше к свету, и жидкость весело заискрилась. — Единственное, чего я не знал, как ему удалось заставить тебя согласиться. Но теперь все понятно. Полагаю, он шантажировал тебя твоей маленькой ложью, а в обмен на молчание попросил оказать «небольшую» услугу. Так ведь? Тригон, ты подслушал весь наш разговор? Как думаешь, стоит ли ее секрет твоей жизни?

Тригон не ответил, он не сводил глаз с Гриэны, и в его взгляде зарождалось нечто страшное. Ник взял ее холодную влажную руку и нежно вложил в нее хрустальный флакон.

— Жаль, что нам так приходится прощаться!

Ник ждал за дверью, они разговаривали долго, о чем, он не слышал. Наконец Тригон вышел один. Он увидел Ника, секунду помедлив, подошел и тихо, почти неслышно, произнес:

— Мне нужна твоя помощь… устранить Саймира!

— Тогда расскажи о нем… и о себе!

— Можно сначала вопрос? Почему ты согласился? Ты ведь ждал меня здесь, зная, о чем я попрошу. У тебя есть причина ненавидеть его?!

— Он предал меня... Расскажи, что между вами происходит и что вообще происходит в этом замке.

Тригон прекрасно понимал, что, Ник уже о чем-то догадывался. Но много ли ему удалось выяснить? Он также понимал, что придется говорить правду, если хочешь получить помощь, не всю, конечно, не сразу, постепенно, по мере необходимости. Ник был ему нужен, но можно ли было ему доверять? Да, он спас Тригона, решая свои собственные проблемы, но все-таки спас. И как бы он поступил, если бы не были затронуты его интересы, теперь не имело значения.

— Хорошо, я расскажу. Пойдем!

Совет Девяти — высшая каста магов, обладающих не только силой и опытом, но и всеобщим уважением, орган, созданный вершить справедливость и законность, где каждый вопрос решается большинством, и был задуман как некий идеальный механизм управления. Совет опирался на магов высшей категории, из которых каждые три года избирались два новых члена Совета взамен действующим. Так обеспечивалась сменяемость. Позднее члены Совета стали назначаться пожизненно, и, казалось бы, получили неограниченную власть. Но, тем не менее, роль магов высшей категории оставалась значительной, важные решения Совет принимал лишь с их одобрения, то есть существовал еще негласный Совет магов высшей категории. А маги высшей категории преследовали свои интересы.

— Для того чтобы сосредоточить всю полноту власти в своих руках, в маги высшей категории стали избирать лишь преданных лиц, готовых беспрекословно исполнять приказы. И именно поэтому тебе с Айрой никогда туда не попасть. Однако помимо тех, кого избрали официально, существует негласный круг избранных магов, личных слуг Совета.

— И, насколько я понимаю, вы с Саймиром являетесь ими, — совершенно не удивившись, добавил Ник.

— Да, это так, — подтвердил Тригон. — Мы служим одному и тому же человеку. Фактически мы являемся магами высшей категории.

— Это многое объясняет!

— Однако Хозяин больше доверяет мне, а, значит, со временем я могу стать одним из кандидатов в Совет. Тогда Саймир начал собственную игру, чтобы устранить меня.

«Хозяин,» — повторил про себя Ник и это слово ему не понравилось.

«Откуда же Саймир получил информацию о планах Совета насчет экспедиции? Кто мог ему сказать? И если вы служите одному и тому же человеку, но, по твоим словам, он больше доверяет тебе, то почему Саймир знает, а ты нет? Или ты, друг мой, не хочешь мне говорить (но это поправимо, и я найду способ выяснить), или у Саймира есть другой источник информации. Было бы неплохо выяснить, с кем тогда говорил Саймир, но его голос я не помню. Итак, мы возвращаемся к исходной точке. Думай, Ник, думай!»

— Кто твой хозяин? — спросил Ник, но Тригон не ответил. — Послушай, я должен знать, если ты хочешь, чтобы я помогал тебе, — Ник хотел убедить Тригона, что это он нужен ему, что без него тот не справится, но он снова промолчал.

«Ладно,» — подумал Ник, — «не все сразу, скоро ты все равно расскажешь, у тебя не останется выбора. Пойдем иным путем.»

— Ты знаешь тех, кто служит другим членам Совета? — Ник изменил вопрос.

— Только некоторых. Это держится в тайне. Ни один член Совета не заинтересован в том, чтобы узнали о его слугах.

— А ты не думал, что Саймир может работать на кого-то еще?

Тригон задумался. Почему-то такая мысль не приходила ему раньше в голову.

— Он явно что-то мутит, но я ничего конкретно не знаю, он слишком осторожен.

— Да уж, осторожен, — сказал Ник и у него снова заныл затылок. — Какие поручения дает Вам хозяин?

— Все, что угодно.

— А, скажем, устранить кого-либо?

— В каком смысле?

— Хм, я имел в виду убить. Ты смог бы убить по приказу?

— Н-нет, — запнулся Тригон, — не знаю, не смог бы. Почему ты спрашиваешь?

— А другие?

— Откуда мне знать! Я не в курсе всех дел Совета!

Ник начал задавать вопросы один за другим, быстро, держа в напряжении и не давая подумать, подводя к тому, что действительно хотел узнать. Тригон снова почувствовал себя как в детстве, словно он стоит перед отчимом и не может ему сопротивляться. Знает ли он, что Совету понадобилось устранить Айру? Похоже, что нет, а напрямую спросить нельзя. Ник остановился. Достаточно на первое время. Нельзя слишком сильно давить на Тригона, иначе, почувствовав себя загнанным в угол, он больше ничего не скажет.

— Извини, — уже более спокойным голосом произнес Ник, — у меня день сложный выдался…Скажи, ты уже знаешь, что будешь делать с Саймиром?

— Есть кое-какие идеи… Но надо все хорошенько продумать. Ошибки быть не должно.

Они проговорили еще час, затем Ник вышел, через полчаса то же сделал и Тригон. Их не должны были видеть вместе.

И вот Ник ушел из ее жизни, не оборачиваясь, без сожалений, навсегда. Ее мир рухнул, покатился вниз огромным снежным комом и разлетелся на мелкие куски, ударившись о землю. Она не могла пошевелиться, казалось, даже вздохнуть, словно ее саму сбросили с обрыва. Она осталась одна в огромном пустом зале. Случилось то, чего она больше всего боялась, и уже ничего нельзя было поправить. Ни Ник, ни Тригон никогда не простят ее. Она видела это во взгляде, чувствовала кожей. Разговор с Тригоном оказался еще мучительнее его ненависти и презрения. На прощание он сказал ей: «Запомни, с тобой ничего не случится только в том случае, если ты будешь молчать!» Она и сама знала. Но, наверное, самое страшное уже случилось.

От оцепенения Гриэна очнулась не сразу. За окном уже стемнело. Она словно только сейчас заметила это и стала вглядываться во мрак, черный, непроглядный, пугающий. Он опутывал тело и разум; казалось, еще немного и он сожрет ее душу. Не останется ничего, кроме пустоты…

Погруженная в гнетущие безрадостны мысли, она не заметила, что за дверью послышался легкий шорох, дверная ручка плавно пошла вниз. Полоска света расширилась до размера, способного впустить человека.

— Что… что ты тут делаешь? — от неожиданности вырвался то ли хрип, то ли вздох.

Силуэт высокого мужчины с кудрявыми волосами до плеч начал неторопливо приближаться.

— Не подходи ко мне! — собрав последние силы, выговорила она.

Мужчина остановился, немного помедлил и приблизился еще на пару шагов.

— Не подходи ко мне! Слышишь?!

Он сделал в воздухе легкое движение рукой, и зажегся свет. Она зажмурилась, а он подошел еще ближе.