Айра начинала раздражаться. Она действительно любила профессора. В свое время он был великим магом. И хотя ему было далеко за восемьдесят, он все еще преподавал сенсорную магию — управление чувствами людей — предмет, считавшийся одним из самых сложных. К профессору относились по-разному. Одни считали его выжившим из ума стариком, порой на лекциях он начинал вдруг цитировать странные строки, которые никто не мог найти ни в одной книге, хотя он настаивал на обязательном их присутствии там, другие отдавали дань его почтенному возрасту и мудрости, прощая старческие чудачества. Но только ни те, ни другие не могли найти ему замену. Они искали, зная, что никто не вечен, и рано или поздно профессор уйдет из мира живых. Оставалась и другая надежда: что профессор сам выберет своего приемника, даже иногда намекали ему на это. Однако, видимо, старик либо не понимал их, либо делал вид, что не понимает, имея на то свои тайные причины.

— Какую чушь ты несешь! Иногда я тебя просто не узнаю! — вырвалось у Айры. Саймир ей сегодня совсем не нравился. Кроме того, он словом не обмолвился о произошедшем утром, Айре стало совсем противно. — Что случилось после того, как я ушла? — не выдержав, спросила она.

— Признаюсь, это было что-то, — Саймир сделал многозначительную паузу, подождав, когда ее терпение достигнет предела, и продолжил. — Ну, ты знаешь, Ник напротив сидел.

— Я не обратила внимания, где он сидел. И причем тут Ник? У него что внезапно проснулась совесть? — без энтузиазма спросила она. — После нашей ссоры я с ним больше не разговаривала, к тому же он друг Эдироса, которого я сегодня...

— Слушай! — прервал ее Саймир. — Ник еще вчера серьезно повздорил с ним, не знаю, правда, из-за чего. Вот, видимо, и нашел повод ему отомстить. Как я сказал, Ник сидел напротив и все видел.

«Мда, — подумала Айра, — а ты рядом сидел, как пень, и пялился в свою тарелку, будто там что-то интересное есть.»

— Опустил его, дальше некуда, — продолжил Саймир. А после завтрака фонарь под глаз поставил, недели две теперь им светить будет, сама увидишь, если он, конечно, осмелится сегодня на занятия прийти, в чем я сомневаюсь, — Саймир рассказывал с таким воодушевлением, будто это была его заслуга. На его красивой физиономии играла довольная улыбка.

Они вошли в просторную аудиторию и заняли свои места. Потихоньку, вслед за ними, подтягивались остальные, пока помещение не заполнилось учениками и жужжанием нескончаемых разговоров. Но вот дверь отворилась, и в ней показался маленький седой старичок в синей шапочке, опиравшийся на палку, в руке он сжимал затертую папку. Все немедленно встали. Старичок потихоньку пополз к своему месту. Достивнув цели, он положил папку на стол и сделал знак садиться, но сам не сел, предпочитая читать лекции стоя, несмотря на преклонный возраст.

— Итак, начнем. Сегодня у нас вводное занятие, посвященное такому чувству как ненависть. Чувство само по себе скверное, но способное на многое, именно поэтому ему следует уделить особое внимание. Оно обладает огромной разрушительной силой, и вы сами видели тому много примеров, когда каждый раз после очередного столкновения мы не досчитываемся кого-то из нас. Для одних это были отец или мать, для других — брат или сестра или просто друг. Но с чего началась эта вражда? Что послужила отправной точкой?

Вы, конечно, слышали эту легенду, но позвольте мне все же освежить ее в вашей памяти, — профессор откашлялся и продолжил. — Случилось это в те времена, когда мир был един. Он еще не был разделен на две противоборствующие части, и люди не знали добра и зла. Так они жили долгое время, не думая ни о чем, потому что не было у них забот. Но родился в один год ребенок, которому суждено было все изменить. Шли года, он рос. И с каждым новым днем он понимал, что отличается от других людей. Он чувствовал и понимал все острее и задавал себе вопросы, которые другим никогда не приходили в голову. Он жил совершенно иной жизнью, потому что чувствовал и боролся. Он видел духовную пустоту окружавших его людей и не мог с ней смириться, потому что они походили на животных, бродивших в лесах. И он спрашивал себя, в чем же тогда между ними различие? …и не находил ответа!

И вот ясным весенним утром он собрал свой народ у подножия холма и задал один единственный вопрос. Он спросил, в чем заключается смысл их жизни? В ответ же увидел непонимание на лицах людей. И тогда он понял.

Ночью, стоя у раскрытого окна, он поднял голову к звездам и закричал: «Высший разум, создавший небо и Землю, мертвое и живое, помоги нам найти свой путь, сделай нас свободными!» Этой же ночью разразилась страшная гроза. Казалось, небо упадет на землю, земля содрогалась от небывалых раскатов грома, молнии сыпались как огненный дождь, одна из которых ударила в центр их деревни. Затем все внезапно стихло. Утром же люди обнаружили, что гигантский камень, лежавший на том самом месте, раскололся пополам, на одной половине которого было высечено следующее:

Две половинки одного, того

Что раньше неразрывно было,

Теперь расколется оно

И в сердце вашем будет живо.

Как ночь и день, как жизнь и смерть

Борьба их снова свяжет,

И выбора решающего бремя

На ваши плечи грузом ляжет.

И путь свой каждый изберет…

Именно так произошел раскол! Но произошел он в сердцах людей, — пояснил профессор. — Сердце каждого человека треснуло на две части, которые раньше были неразрывны, — добрую и злую. И теперь только от воли самого человека зависело, чью сторону он примет, добра или зла, — профессор сделал небольшую паузу, словно о чем-то задумавшись, и в воздухе повисла тишина, которая продолжалась, однако, недолго, и снова была прервана самим же профессором. — В то же время было основано наше братство. Его основал тот самый человек, по вине которого, к счастью или горю, произошло то, что произошло, потому как не он единственный распространял свои взгляды. Были и те, кто пошел по темному пути, и таких было много. За черную магию они были изгнаны из страны их предков. Тогда они построили свой замок Огмерт на бесплодной земле далеко отсюда, поселившись там, а когда могущество их возросло, пошли на нас войной, чтобы вернуть, как они считают, свои территории и распространить на них свою власть. С тех самых пор идет эта бесконечная война, и жертвы ее нескончаемы.

«И путь свой каждый изберет…» — снова повторил профессор. — Итак, образовались два мира, разные, но связанные войной! Однако помните, что, несмотря на то, что мы находимся на светлой стороне, у каждого из нас имеется небольшая часть темного сердца, поселяющая сомнения, склоняющая на свою сторону. Она может привести к гибели! Я был свидетелем случаев, когда способные ученики и маги переходили на сторону темной силы. Поэтому я призываю вас, будьте осторожны с этой частичкой, не дайте ей разрастись, иначе никто не сможет спасти вас. Ведь даже магия здесь, увы, бессильна! Ненависть, на которой держится темная сторона, погубила многих. Не дайте ей погубить вас! В этих стенах вы учитесь, как бороться с темной силой, но боритесь с ней, начиная, прежде всего, с себя, победите ненависть к врагу в своем сердце!

Профессор еще долго говорил и приводил множество примеров того, что может случиться, если подпустить к себе зло слишком близко, рассказывал о магах, которые не смогли ему противостоять, сопровождая объяснения жестикуляцией, а голова профессора все время забавно подрагивала. Затем он потянулся рукой в карман, из которого извлек золотые часы на цепочке.

— Время как всегда бежит впереди нас, — заметил он, пытаясь разглядеть, сколько осталось до конца занятия, и, выяснив, что осталась примерно еще треть, предложил посвятить ее возникшим у учеников вопросам.

— Ты во все это веришь? — тихо прошептал на ухо Айре Саймир, пока шло обсуждение.

— Не знаю. Это легенда. Однако тот камень действительно существует, он до сих пор стоит на прежнем месте. Оставили ли на нем письмена люди или это было проявлением божественной воли, не знаю, но в нем действительно скрыта какая-то древняя сила, при его виде испытываешь и страх, и восхищение. Он словно говорит с тобой.