Она дошла до зала, где Совет обычно проводил собрания. На двери уже вывесили объявление: заседание назначалось через два дня.

В толпе Гриэна не сразу его увидела, Тригон одевался незаметно. В его одежде почти всегда преобладали серые оттенки. Между тем он обладал прекрасным вкусом и хорошим телосложением, и даже вещи блеклых цветов на нем смотрелись превосходно. Возможно, он просто не хотел выделяться и любил простоту. Он был общительным и интересным собеседником, всегда был в курсе последних новостей и событий. И при общении с ним создавалось впечатление, что ты давно и хорошо его знаешь. Однако, если бы кто-то попросил рассказать о Тригоне, даже самые простые вопросы вызвали бы затруднение и оказалось бы, что, по сути, сказать-то и нечего.

Он с кем-то разговаривал, его собеседник стоял к ней спиной, и узнать его она не смогла. Гриэна наблюдала за Тригоном несколько минут. Видимо, почувствовав на себе взгляд, он повернулся в ее сторону.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Тригон.

Гриэна вздрогнула от неожиданности, она не заметила, когда он успел подойти.

— Да, а почему ты спрашиваешь?

— Ты бледная, — пояснил он, — и выражение лица такое, словно увидела привидение. У тебя точно все в порядке?

— Да, у меня все хорошо.

Ее голос прозвучал не совсем уверенно, и это не осталось незамеченным.

— Ты будешь обедать? — поинтересовалась она после небольшой паузы. Получив положительный ответ, Гриэна попросила составить ей компанию.

— А почему ты сегодня не с Ником?

— Он готовится к заседанию Совета.

— Ясно. Хотя сомневаюсь, что ему вообще к чему-либо нужно готовиться. Он, можно сказать, гений, — почти с досадой проговорил Тригон.

Она кивнула.

«Да, таких все любят», — отметил он про себя.

— Все-таки мне кажется, что тебя что-то беспокоит, — продолжал он.

Гриэна попросила воды. Тригон протянул ей стакан, и Гриэна сразу поднесла его к губам, чтобы выиграть немного времени и продумать ответ.

— Не отвечай, если не хочешь. Просто знай, что если тебе что-то понадобится, ты всегда можешь ко мне обратиться.

Гриэна посмотрела ему в глаза и испугалась. Ей на секунду показалось, что он знает о ее намерениях и специально говорит такие вещи, чтобы проверить, сможет ли она после них совершить задуманное. Но, похоже, его слова шли от души. Его улыбка излучала тепло, которого никогда не было от Ника, во всяком случае, для нее. Гриэне стало противно от самой себя. И пока еще не передумала, она попросила Тригона принести ей обед. Хрустальный флакончик все это время находился у нее в руке. Откупорив, она поднесла его к стакану Тригона, но перед глазами до сих пор стояла его теплая улыбка.

«И что они с Саймиром не поделили?» — не понимала она.

Рука остановилась у края. Еще одно движение и все закончится.

«Не думала, что будет так тяжело...»

Мышцы непроизвольно дрогнули, и пара капель кристальной жидкости, словно в замедленном полете, меняя форму, шлепнулись на пол. Гриэна инстинктивно отступила. И вдруг, словно, в калейдоскопе, она увидела отражение всей их с Ником жизни.

«Разве я нужна ему? — подумалось ей, и эта мысль не показалась новой, просто теперь она осмелилась принять четкую форму слов. — Ему ведь всегда была нужна она, — Гриэна медленно отвела руку. — Что, если каждый раз, когда он со мной, он представляет ее? Как мерзко! — Гриэна вернула на место хрустальную пробку и спрятала флакон в карман. — Стоит ли оно тогда того?»

Когда Тригон вернулся, Гриэны уже не было.

Когда один из членов Совета огласил решение, подтвердились слова Саймира, магом высшей категории стал только один. Он знал наверняка, он определенно знал больше.

Айра нервно улыбнулась и посмотрела на Ника.

— Почему он? — сквозь зубы процедил Ник. Айра никогда еще не видела столь зверского выражения. Повернись он к ней в тот момент, она бы, наверное, испугалась, — Почему он один? — повторил Ник, его губы дрожали от гнева. — Что такого сделал этот идиот, чтобы заслужить то, что по праву принадлежит нам?! — он говорил тихо, от чего голос звучал страшнее.

— Ник! — Айра крепко сжала его руку, словно пыталась удержать от чего-то. — Успокойся, пожалуйста! Мы попробуем в следующий раз, — она попыталась его успокоить, сама понимая, что пути к поискам отрезаны.

Он почувствовал ее теплые руки на своей и ощутил, как гнев начинает уходить. Его лицо просветлело.

— Я люблю тебя, Айра, — сказал он, но в этот момент все стали вставать. Шорох сдвигаемых стульев и разговоры заглушили его слова, и они растворились в пространстве.

— Ты что-то сказал? — спросила она.

Ник покачал головой.

— Пойдем отсюда!

У двери их встречали Стениф, Саймир, Гриэна и Рувнет.

— Ну, как? — не выдержал Стениф.

— Не в этот раз, — ответил Ник и, не говоря больше ни слова, прошел мимо, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться.

— Расскажу чуть позже, — ответила Айра и побежала за Ником.

Он направился в сад. Холодный сырой воздух проникал под тонкую одежду. Мокрый снег клочьями свисал с деревьев. Налипший на забытые плоды, он тянул ветви к земле. Ник набрал снега и сунул в него лицо. Так с минуту он стоял без движения. Вода текла с пальцев по рукам, но он, казалось, не замечал.

Айра сильно замерзла, стоя в легких туфлях, утонувших в подтаявшей каше. Ник не шевелился. Тогда она подошла и, взяв за руку, потянула его обратно.

— Простудишься, — сказала она.

Ник поднял голову. Его лицо было мокрым, и не понятно было, вода ли это.

— У тебя губы посинели, — сказал Ник. — Замерзла совсем. Знаешь, — сказал он, немного помолчав, — у меня осталась бутылка агаравы. Нам обоим надо согреться.

— Но откуда? — удивилась Айра. Агарава была запрещенным очень крепким алкогольным напитком, который маги иногда втихую варили. Но их курс пошел еще дальше, они подпольно организовали его производство, но в один прекрасный день нагрянул ревизионный отряд магов и изъял весь запас. Поговаривали, что они так его и не уничтожили, а сами использовали по прямому назначению. Однако на этом производство прекратилось, или почти прекратилось.

— Из старых резервов, просто нужно уметь прятать, — пояснил Ник.

Дойдя до своей комнаты, он открыл ее одним движением.

— Проходи.

Айра не думала, что он пригласит ее к себе. Меньше всего ей хотелось оказаться там с ним наедине, в комнате, в которой он был вместе с Гриэной, целовал и любил ее.

— Может возьмем агараву и пойдем…

— Куда? — перебил Ник. — Нас же сразу засекут. Хочешь, чтобы последние бутылки распил какой-нибудь Эдирос?

— Последние?! Я не ослышалась?

— Ну, да, у меня не одна, — сознался Ник. — Давай, заходи уже!

В его комнате она была всего несколько раз, очень давно, но с тех пор здесь почти ничего не изменилось, по-прежнему чисто и аккуратно. На полках ровными рядами расставлены книги, одна из них лежит на столе, открыта. Все лишнее убрано в шкаф и запечатано заклинанием. Единственное, что бросилось Айре в глаза — картина на стене. На ней была изображена девушка. Она шла по мокрой траве босиком, ее плащ снизу вымок, длинные распущенные волосы развевались на ветру. Она была обращена к смотрящему так, что лицо оставалось скрытым. Пелена тумана размывала очертания пейзажа, из-за чего все внимание сосредотачивалось на девушке. И чем больше на нее смотрели, тем больше казалось, что она вот-вот повернется.

— Гриэне никогда не нравилась эта картина, — сказал Ник, — а я люблю ее.

Он достал из шкафа два стакана, поставил их на стол, затем из потаенного места вынул запыленную бутылку агаравы, протер и налил по половине в каждый.

— Садись!

Ник протянул ей стакан и залпом осушил свой.

— Давай, до дна!

Айра последовала его примеру, и Ник разлил еще. Только теперь она, наконец, согрелась. Ник молчал, Айра тоже. Она хотела заговорить и не могла подобрать слова, запутавшиеся в ощущениях. Она чувствовала неловкость и одновременно желание быть рядом; она рассматривала его комнату и не находила подтверждений присутствия здесь другого человека.