— Он согласится!

— Хорошо. Тогда передай ему, пожалуйста, что завтра я его жду.

Солнце яркими точками просачивалось сквозь плотное плетение штор. Было уже позднее утро. Герион открыл глаза, не сразу сообразив, где находится. Он встал, раздвинул шторы. Солнце слепило глаза — Герион с непривычки сощурился, потянулся к окну, открыл его. В лицо ударило прохладой, в которой уже, однако, чувствовалась приближающаяся весна. Он ощутил теплые ласковые лучи на лице и руках, забытые, вытравленные чувства. Герион посмотрел на свое левое запястье, исчерченное мелкими зажившими шрамами, взял нож и сделал еще одну насечку, мгновенно окрасившуюся в красный. Он сел в кресло и долго смотрел на сочившуюся кровь.

В дверь осторожно постучали. Герион облизнул рану и опустил пониже рукав.

— Доброе утро! Как спалось? — спросила Айра, показавшись в дверном проеме. Он пропустил ее внутрь.

— Спасибо, хорошо! Но больше, пожалуйста, так не делай! — его слова прозвучали вежливо, но достаточно твердо, давая понять, что он не позволит решать за себя.

— Ты же не можешь все время не спать, — ответила она. — Ты так себя до истощения доведешь.

— Ну, есть же и другие способы, правда? — сказал он уже более мягко, не желая ее обидеть, но получилось все равно не очень. — Думаю, я смогу разобраться.

— Как знаешь! Твое дело! — сказала она. Ей стало немного обидно, что заботу он принял за желание навязать свою волю. — Просто сегодня нам твоя помощь понадобится и очень хотелось бы, чтобы ты был собран. Если ты, конечно, не передумал.

— Я от своих слов не отказываюсь! Я же сказал, что готов помочь!

— Вот и хорошо! Тогда пойдем!

— А что, завтракать не будем?

— Я думала, ты с этим тоже сам разберешься! В конце концов, — она указала на поднос, на котором лежали остатки подветрившихся фрукты и подсохший хлеб, — тут кое-что осталось!

— Не сердись на меня и, пожалуйста, пойми, я не хочу, чтобы ко мне применяли магию без моего согласия.

Она смягчилась.

— Прости, я не подумала, что тебе будет неприятно.

— Хотя сны были очень даже… — он обвел ее взглядом, — содержательными…

— Держите себя в руках, Герион нир ши Равиос, — едва сдерживая смех, сказала Айра, — а то я могу передумать насчет завтрака.

— Кстати, меня не так зовут!

— Ты не Герион? — удивилась она.

— Имя мое, а вот остальную часть я получил от обучавшего меня мага.

— А какое было раньше?

— Герион вер Леритас.

— Так звучит намного лучше! Ну, а я не совсем Айра.

— И кто же ты?

— Айрианда.

— А дальше?

— Дальше не знаю.

— Ну, вот, наконец, и познакомились, Айрианда!

Доктор поднял на него ничего не выражающие глаза.

— Пойдемте за мной!

Прошли мимо заполненных коек. В воздухе стоял сильный запах лекарств.

Кровать больного находилась в стороне от других. Больной был в сознании, однако, несмотря на предпринятые меры, состояние его внушало опасения. Доктор убрал одеяло и аккуратно приподнял рубашку. Герион снял капюшон и подошел ближе.

— Где я мог тебя видеть? — спросил больной.

— Разрешите я осмотрю…

— Нет, — перебил он. — Не трогай меня! Я тебя вспомнил! — он стер проступивший на лбу пот и попытался отодвинуться подальше, но у него не вышло.

— Ну, трогать я никому бы не посоветовал, — ответил Герион. — Я, надеюсь, доктор, вы не трогали голыми руками.

— Веретт, тебе жить не хочется? Тогда прекрати скандалить и дай себя осмотреть! — вмешалась Айра. Ей надоело терпеть его постоянные капризы и жалобы.

— Нет, пусть он не приближается ко мне! — в его голосе появилась болезненная агрессия.

— Ну, нет, так нет! — Айра развернулась и пошла в другую сторону. — Еще время на уговоры тратить!

— Куда ты?

— К другим пациентам, более сговорчивым!

— И ты меня так оставишь? Доктор!

— Веретт, если бы мы знали, что делать, мы бы… — доктор замялся, поняв, что говорит что-то не то.

— … Вы бы ко мне не обратились, — закончил за доктора Герион. — Я понимаю.

— Нет, я хотел сказать, что давно бы вылечили самостоятельно.

— Но мне стало лучше, — сказал Веретт.

— Мы лишь ненадолго стабилизировали рану. Но это все, что удалось сделать, понимаешь? — пояснила Айра. — Так что не сопротивляйся и дай себя осмотреть! Иначе в следующий раз тебя осмотрят на вскрытии!

Герион внимательно изучал рану. Доктор терпеливо ждал, тяжело смотря на него из-под густых бровей.

— Очень скверная штука, — сказал Герион. — одна из последних разработок. Она реагирует на попытки вмешательства белой магии. То есть, другими словами, она к ней устойчива и только сильнее врастает в ткани. С помощью белой магии ее не снять.

— Что это значит? — спросил доктор, хотя все прекрасно понимал.

— Это значит, что мне нужно немного подумать, потому что черной магией я воспользоваться не смогу.

Веретт стал белым, как полотно. Даже его ярко-рыжие волосы и ресницы, казалось, тоже побледнели.

— Я найду способ ее убрать, я обещаю! — сказал Герион.

— Как ты найдешь, если не можешь пользоваться магией?!

— Ну, это уже не твоя забота! Айра, можно тебя на минуту? — он отозвал ее в сторону. — Я знаю, как убрать, но не смогу сделать сам. Тебе темной магией тоже пользоваться нельзя.

— Ну, и как же тогда ты собираешься ее вытащить?

— Попытаемся сделать подмену. Покажешь, где у вас лаборатория?

Он передал ей написанный красивым ровным почерком список. Слова выглядели так, будто он потратил кучу времени на то, чтобы вывести каждую букву, хотя Айра сама видела, что пишет он быстро. Она мысленно сравнила его со своим почерком и позавидовала.

— И еще мне нужно свежее мясо, желательно теплое с кровью.

— Что? Мясо?! Ты есть хочешь?

— Нет, — ухмыльнулся Герион. — Это потом.

Айра начала понимать, к чему он ведет.

— Думашь, сработает?

— Будем надеяться! Раньше я не пробовал, но вариантов остается не так много.

Она принесла то, что он просил. Предварительно открыв окно, Герион смешал ингредиенты. Смесь начала пениться и шипеть, как растревоженная змея, стал выделяться резкий тошнотворный запах.

— Согласен, гадость редкостная! — прокомментировал процесс Герион, когда получившаяся коричневая жидкость, наконец, успокоилась. — Но выпить ему ее придется.

— Для чего она нужна?

— Медленнодействующий яд, — пояснил Герион. — Чернорец поражает только здоровые ткани. Когда яд попадет в кровь, чернорец начнет искать пути отступления.

— Вот для чего нужно мясо. И ты думаешь, он переберется на него? А как же Веретт? Его организм ослаблен, он может не выдержать.

— Боюсь, если сейчас ничего не сделать, ночь он не переживет. При всей кажущейся стабильности его состояния, чернорец все равно в него прорастает. Не волнуйся, в ядах я хорошо разбираюсь. В противоядиях тоже.

Он взял вторую емкость и соединил оставшиеся компоненты.

Ник мило улыбался, прожигая взглядом. Он сразу заметил, как ей шли собранные сзади волося и то, как она немного подкрасила глаза, чего никогда раньше не делала, маленькая серебряная ящерка, хитро посверкивающая зелеными огоньками глаз, и еле уловимый аромат духов. Нику нравилось. Ему не нравилось, что все это могло быть не для него. Еще Нику не нравилось нарастающее ощущение, что между ней и Герионом что-то произошло, о чем он не знает, происходит сейчас и складывается скорее всего не в его пользу.

— Так, так, не прошло и дня, как ты занялась чернокнижием, — как ни в чем не бывало сказал он, рассматривая расставленные на больничном столе колбы и металлическую емкость, накрытую уже успевшей пропитаться кровью льняной салфеткой.

— Привет, Ник! Познакомься, это Герион!

— Ага, я знаю, виделись как-то! — вроде как доброжелательно ответил Ник, не подавая, однако, Гериону руки. Герион, в свою очередь, тоже не стал рисковать и руки не протянул, поразмыслив, что его жест скорее всего останется без внимания. — Как ты только умудрилась такое провернуть?! И как тебя Совет не сожрал?! — продолжил Ник.