«Духи меня дери, еще три дня! Ну, почему так долго? Я не выдержу!»

Предыдущие были полностью заняты работой и подготовкой к походу, он практически не оставался наедине с собой. Теперь же нужно придумать, чем заняться в освободившееся время. Он вытер лоб тыльной стороной ладони. Ничего, работу он придумает!

Уже прошло время обеда, а Тригон с самого утра даже не позавтракал. Он завернул в столовую. В просторном зале лишь три запоздалых посетителя заканчивали трапезу. Не обращая на них внимания, Тригон взял то, что осталось, и принялся есть холодным. Он не заметил, как двое посетителей удалились, а третий, сидевий к нему спиной, осторожно встал, приблизился к его столику и бесшумно, словно призрак, опустился на стул напротив.

Тригон поднял глаза и оцепенел. Она полностью поправилась, стала еще лучше, все те же мягкие волнистые локоны ниже плечь и чуть смуглая нежная кожа. Лишь румянец на щеках играл не столь заметно. Вот только взгляд показался Тригону не то печальным, не то задумчивым, с еле уловимым оттенком тревоги.

Тригон почувствовал, как у него немеет язык и становится невыносимо тяжелым. Как разбегаются мысли. Да и ему самому захотелось разбежаться на все четыре стороны.

— Здравствуй, Тригон! — неуверенно произнесла она.

— Здравствуй… — ее имя никак не желало срываться с языка.

— Я надеялась застать тебя здесь! Мне нужно…

— Я рад, что ты здорова!

Она кивнула.

— Твое лекарство очень помогло. Спасибо! — она замялась, сделала глубокий вдох. — Сейчас, наверное, поздно говорить то, что должна была сказать уже давно, но я никак не могла решиться… Тригон, пожалуйста, выслушай меня…

Тригон молчал. Он внимательно изучал ее лицо, пытаясь понять, о чем она в действительности думает, но так и не смог. Обычно он с легкостью читал эмоции людей, но с Гриэной словно растерял все свои способности.

— Я знаю, ты злишься и имеешь на это полное право. Я виновата перед тобой, я не должна была даже пытаться совершить такое. Но я не могу ничего исправить… Я просто надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь меня простить.

Он хотел ей верить, очень хотел, но больше не верил изящной заводной кукле с красивыми речами. Зачем ей теперь его прощение? Стыдно или она боится, что он что-то с ней сделает, как с Саймиром? Она не могла не догадаться. Зачем она пришла именно сейчас? Он ждал ее все это время, надеялся, сам не зная на что. И вот она, наконец, здесь, перед ним. Но ее безликие слова его не тронули. Да и что он, собственно, хотел от нее?

Тригону вдруг стало невыносимо тяжело. Зачем теперь ее извинения, если все кончено, так и не начавшись.

— Ненавижу тебя! — тихо произнес Тригон, словно самому себе, но Гриэна услышала. Будто вместо Тригона говорил ее брат. Сердце замерло и стремительно полетело вниз. — Ненавижу, — повторил он, — и забыть не могу!

— Тригон, прости меня! Я знаю, я полная дура и сама все испортила! Но мне действительно жаль. Я…

Он встал и быстро зашагал прочь, чтобы больше ничего не услышать, ни от нее, ни от себя.

Гриэна осталась сидеть за столиком, закрывая пальцами лицо, через которые просачивались слезы, падая крупными каплями и разбиваясь о край тарелки. Всю жизнь она пыталась привязать к себе тех, кому была безразлична из-за страха отстаться одной, без защиты, а в итоге предала единственного человека, которому по-настоящему была нужна.

Тригон не сразу понял, что его зовут. Он обернулся. Айра догнала его.

— Совет забрал Нериса! — сказала она.

— Что?!

— Совет забрал Нериса!

— Но почему? Что ему предъявляют?

— Не знаю, выяснить пока не удалось! Но мы выходим не через три дня, как планировали, мы выходим завтра утром!

— Нерис ничего не скажет, но мы ведь не можем его оставить!

— Я вытащу его! А ты предупреди остальных. Встречаемся в четыре утра у выхода. И возьмите с собой его вещи!

Часть I V

Глава I

Несмотря на заклинание усиления, из-за большой толщины стен голос Мелотта все равно звучал приглушенно и от того почему-то еще больше пробирал до костей. Айра вслушивалась в разговор, притаившись рядом в неглубокой нише. Она предприняла все возможные меры предосторожности, чтобы ее не засекли, но с высшими магами и их чувствительностью к самой магии, следовало быть предельно внимательной, поэтому усилить звук еще немного она не решилась. В помещении, судя по всему, помимо Мелотта и Нериса, находились и другие члены Совета, но сколько, Айра разобрать не смогла, по меньшей мере, двое.

— Я предлагаю тебе перестать упрямиться. Своими действиями ты делаешь только хуже! — предупредил Мелотт.

— Я не понимаю Вас! — совершенно спокойно ответил Нерис.

— Неужели ты решил, что мы настолько глупы и поверили тебе, оставив без наблюдения?

— Наблюдение?! — Нерис усмехнулся. — Я заметил его сразу, как только его поставили. Ваши люди работают слишком плохо.

— Плохо?! Плохо, что ты провалил задание!

Нерис глубоко втянул носом воздух.

— Я сделал все от меня зависящее в предложенных обстоятельствах, но кому, как ни Вам, должно быть известно, что в подобного рода планах могут быть риски. Я всегда верно служил Совету, и упрекнуть меня не в чем!

Из-за стены послышался легкий смешок.

— Как быстро она успела тебя охмурить, — сказал другой голос, более глубокий, низкий и молодой, — что ты пошел против тех, кто дал тебе все! Ты отказался выполнить задание, надеясь, что черные маги завершат работу за тебя? Увы, они тоже не справились! Скажи, чем ей удалось так зацепить тебя? Хотя постой, дай угадаю! Милар!

— Что?

— Милар! — повторил тот же голос и на мгновение замер, ожидая реакции.

— Не смейте упоминать ее имя!

— Да, я помню эту милую девушку. Жаль, что она так рано погибла! Но они ведь совершенно не похожи! Похожи ситуации! Что, проснулось запоздалое чувство вины? Скажи, к чему оно тебе? Что хорошего ты получишь, если день за днем будешь съедать себя изнутри?

Даже сквозь толщу камня ощущалось, с каким удовольствием маг произносил слова, бередившие старую рану.

— Я не понимаю, к чему Вы клоните! — все так же ровно ответил Нерис.

— Ты помогаешь отступникам, предателям! Мне ясны причины, ты хочешь загладить перед ней свою вину, тебя грызет совесть, но, Нерис, пойми одну вещь, мы поступили так отнюдь не из жестокости. Мы поступили так, потому что она — угроза для всех нас!

— В чем ее угроза?

— В том, что дар этот предназначен для разрушения! Она погубит все, что создавалось нашими предками веками. Лишь магия единения способна ему противостоять! Нерис, я прошу тебя, одумайся и отдай нам книгу! Иначе все мы обречены!

— Какая книга?

Нериса пытались вывести на эмоции, заставить потерять над собой контроль, чтобы он невольно проговорился, а остальное они бы уж из него вытянули. Но Нерис не понаслышке знал о методах Совета.

— Не прикидывайся дурачком! — взревел Мелотт, ударив ладонью по столу. — Тебе все прекрасно известно! Отдай нам книгу, и тогда мы предоставим тебе еще один шанс!

— Я ничего не знаю! — отрывисто повторил Нерис.

В ответ послышались глухие удары. Били его, видимо, не впервые, перемежая пытки с допросами. Айра зажала рот рукой. Сейчас не время.

Она вернулась за час до выхода группы. Вскрыть дверной замок оказалось не просто, но и не очень сложно. Обычное охранное заклинание, какое ставит каждый третий. Замок отщелкнулся, и дверь бесшумно подалась вперед. И все же странно! Снаружи никакой стражи. Замок не самый замысловатый — открыть можно. Снова в игры играете, Мелотт?!

Внутри царила мертвая тишина. Сквозь незанавешенное окно проникал тусклый лунный свет, очерчивавший неподвижного Нериса, накрепко привязанного к стулу. Веревки туго стягивали его затекшие конечности, находившиеся в одном и том же положение долгое время. Он медленно поднял голову.