Прислушайся к словам Куроме, друг мой. Она уже уберегла северо-восточный регион от больших потрясений. У неё вполне может получиться сделать Империю лучше…»

Пусть монолог Генсэя и породил ряд новых вопросов, на которые нам с миньоном пришлось отвечать. Например, про то чудище, в бою с которым пал Горо, а также о причинах, побудивших нас к нему сунуться. Или об эликсирах западников. Однако это повествование подарило мне сразу несколько воображаемых плюсов к отношению Булата и, как ни странно, расположению сестры.

Пусть с точки зрения нормальной убийцы пощадить опасных врагов, а потом вместо того, чтобы допросить и устранить/передать в руки правосудия, взять и самовольно перетянуть противников на свою сторону — весьма сомнительный ход. Но то для нормальной. На взгляд Акаме я, наоборот, показала, что не чужда милосердия и способна идти против вбитых в государственных убийц установок.

Угу, как будто всё, что происходило раньше, этого не доказывало.

Так или иначе, но, приговорив несколько кофейников, чайников и блюд с тортиками и пироженками, мы всё же закончили с темой моей последней миссии, подоплёкой происходивших там процессов и способами защиты от навешиваемой на уши лапши. И коснулись попорченной шкурки много о себе возомнившей блондинистой кошкодевочки.

— Наша соратница недавно попала под удар имперских воителей. Ты что-то знаешь об этом, сестра?

Немного захмелевший Булат — а вот не надо мешать чай и кофе с коньяком или крепким ликёром в пропорции пятьдесят на пятьдесят, а потом пить эту жуткую смесь большими кружками! — поддержал напарницу собственным высказыванием.

— Лео… кхм, она сказала, что выжила по счастливой случайности. Нам пришлось вызывать врача, который сделал ей операцию. А ещё её раны очень плохо затягиваются. Она очень нас напугала, когда появилась на базе в пропитанной кровью одежде. Неужели Империя восстановила старый шингу Акаме?

Пока гости говорили, одна добрая некроманси, что отпустила свою неожиданную живую игрушку, не превратив в марионетку, не отобрав тейгу, не взяв кусочек на память и даже не сильно помяв, прикладывала заметные ментальные усилия, дабы не выдать своего удивления и недоумения.

Какое «выжила по счастливой случайности?!», какая «операция»?! Это, что, шутка такая?! Да я готова поставить воз печенья против заветренного леденца на то, что звероухой все нанесённые раны были — как слону дробина! И не похоже, что подраненную беглянку встретили и отделали другие имперцы, иначе я бы узнала. Да и Акаме с Булатом не стали бы делать такой упор на незаживающие раны. Существовала небольшая (скорее гипотетическая) вероятность, что ручной демон, познакомившись с внутренним миром задиристой блондинки, не только взял пробы, но и что-то повредил, но в таком случае я бы сразу засекла негативные изменения. Нет, тут нечто иное.

Ладно, продолжим беседу, там детали и сами прояснятся. Заодно намекнём на авторство нанесённых ран. Даже если сестра с её приятелем действительно не представляют, кто именно потрепал заигравшуюся Леоне, это всё равно может всплыть позже. Удобнее и выгоднее поднять этот вопрос сейчас, дабы в спокойной обстановке правильно озвучить свою позицию.

— Я вообще-то не агент Ночного Рейда, чтобы таким делиться, — произношу вслух с равнодушной усмешкой. — Вон, вы даже имя наглой кошатины не назвали, а от меня просите раскрыть секретные подробности.

— Извини, что-то я забылся, — смущённо хохотнув, потёр затылок Булат. — Хорошо сидим же! Почти как у нас на базе. Вот и… — мужчина щедро отхлебнул из кружки своей ядерной смеси, затем резко её поставил и воскликнул:

— Настоящий мужик не станет вытягивать секреты из друзей!

— Болван, — с теплотой усмехнулся в усы Генсэй. Ему пусть и приятно было узнать о таком доверии, однако в то же время он считал, что простодушному ученику стоит быть более собранным и готовым к неожиданным неприятностям. Тем более в кругу таких «друзей», как мы.

Акаме же оказалась более внимательной к моим словам.

— Мы не говорили, что у нашей подруги есть кошачьи черты. Ты точно осведомлена о случившемся, сестра, — произнесла алоглазая брюнетка.

В её тоне нельзя было услышать попытки принудить отвечать, однако даже незнакомый с Акаме человек легко смог бы понять, что информация о хвостатой революционерке очень важна для девушки. А ещё она очень зла и горит желанием поквитаться с обидчиками соратницы.

М-да.

Ещё раз подивившись тому, что рейдовцы не догадались, кто поиграл с их домашней кошкой, вообразившей себя альфа-хищницей и самонадеянно напавшей на более страшного монстра, я на растянутый под разгоном разума миг ещё раз задумалась: стоит ли признаваться в своём участии? И опять пришла к выводу, что стоит. Правда так или иначе вскроется, и не факт, что в будущем она послужит в моих интересах. Да и усиление Рейда мне выгодно. Всё же революционные ячейки внутри Столицы и центрального региона изрядно проредили, требуется уравновесить качнувшиеся весы. А приплести к информации о слишком слабой и наглой революционерке необходимость (и ей, и остальным рейдовцам) налечь на развитие своих сил и способностей тейгу — вполне напрашивающийся ход.

Единственно — меня смущала неожиданно болезненная реакция революционеров на не смертельные и не калечащие раны их подруги и проистекающую из этого злость на их виновника. Как бы нам не разругаться.

В любом случае, сомневаться уже поздно.

— Конечно, осведомлена, — криво усмехаюсь. — Ведь именно на меня напала эта стукнутая.

— Что?! — на два голоса воскликнули Булат и Акаме.

В наступившей после восклицания тишине пронзительно зазвенела тарелка, что упала с края задетого подскочившим мужчиной стола.

«Какой резкий! — мысленно вздыхаю. — Ну, вот и перестали мы «хорошо сидеть». Ладно, хотя бы тейгу не активировал», — бросив ироничный взгляд на здоровяка, заключила я, про себя покривившись на принятое решение «говорить не рассусоливая».

Возможно, стоило внести коррективы в связи с поддатым состоянием Булата, который среагировал острее, чем рассчитывалось. Да и сестра… Что это? Убийственное намерение? Кажется, я недооценила крепость их связи с кошкоухой.

Ой-ой. Нехорошо вышло...

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме поздравляют всех с прошедшим Рождеством и старым Новым Годом (и пятницей тринадцатого, да:)) и выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

А.Н. — бечено.

...на клиффхэнгере!

— Сядь, — скептически взглянув на бывшего воспитанника, скомандовал Генсэй-Юрэй. — Или ты думаешь, что я стану нападать на своего ученика?

— Но сенсей! — мужчина посмотрел на старого Мастера, на меня, излучающую спокойствие, уверенность и лёгкую насмешку, на Акаме, которая, пусть и выглядела напрягшейся, прогоняющей в голове множество мыслей — и, как подсказывала эмпатия, постепенно себя накручивающей — однако продолжала сидеть, не демонстрируя явного намерения вступить в драку… пока. — Да, сенсей, — выдохнул он, плюхнувшись назад. — Но ты, Куроме, должна объясниться!

— По какому поводу? — без агрессии или злости, но с хорошей долей ядовитой иронии уточняю я. — Что смогла выжить после неожиданной атаки вашей подруги — которая, между прочим, не постеснялась развязать бой посреди рынка?

Мужчина смутился и, не найдя ответа, покашлял, после чего, вцепившись в кружку, словно утопающий в спасательный круг, сделал вид, будто срочно должен утолить жажду. Впрочем, пусть он и смешался, но тлеющее в сердце бывшего армейского офицера напряжение и негодование за «почти убитую» сокомандницу так до конца и не исчезло. Да и прямо-таки полной веры в мою версию событий у него тоже не было.

Но вообще странно это. Даже если допустить, что именно я виновата в состоянии Леоне, то и что с того? Для таких, как мы, внезапная и зачастую нелепая смерть — профессиональный риск. Я ведь не пытаюсь обвинять Булата и Акаме в том, что от полной сотни личного состава Отряда Убийц до сего дня дожила, считай, четверть? Хотя могла бы: ведь большая часть моих соратников пала от рук подчинённых и союзников их распрекрасной Революционной Армии. А ведь хвостатая после всего — во что она там вляпалась, когда удрала от меня? — жива и даже не потеряла боеспособность. Чего возмущаться?