И то, что ни я, ни Хрустик, обладающий развитым, но довольно однобоким сверхчувственным восприятием, не заметили этой попытки — отнюдь не значит, что её не предприняли или не предпримут.

Руководствуясь данным умозаключением, призываю поодаль от развернувшегося противостояния двух бронированных здоровяков свою любимицу — Печеньку. Питомица, помимо самого милого её сердцу приказа: «веселиться и вкусно есть» (то есть сеять хаос и смерть, пожирая самых аппетитных воителей и монстров) — получила задание внимательно следить за появлением определённой личности (инфопакет с описанием внешности прилагается).

Стоило прожоре появиться, как местные вояки — среди коих хватало крепких и живучих одарённых, пусть в основном лишь Учеников, и которые выгодно отличались от сброда Алана «Солнечного идиота» Фольца — встретили её сосредоточенным огнём. Как ни крути, но стрелять по Хрустику пулями и мелкими снарядами бесполезно в той же степени, как и выцеливать шуструю, дополнительно защищённую воздушным барьером Раух. А вот чешуйчатая гидра (Печенька несколько повысила свой уровень бронированности, покрыв шкуру прочными чешуйками и щитками) в сравнении с первым видится куда более уязвимой целью, и куда менее мобильной на фоне второй.

Виделась, то есть. Печенька, когда она хочет, очень шустрая. А ещё она может выдыхать разные вариации яда/кислоты, в том числе и крайне убойную пакость. Может, этот яд и не дотягивал до того, что она сможет синтезировать после того, как я таки позаимствую у Пауля его знания, совмещу со своими и поделюсь с питомицей рецептом какого-нибудь «духовного иприта». Но и того, что есть в её арсенале сейчас, вполне хватило, дабы после парочки выдохов мелкодисперсной взвеси и десятка прицельных плевков любители пощекотать шкуру гидры спецбоеприпасами очень быстро закончились.

Всё-таки пусть человеческие армии и способны противостоять монстрам ультимативного класса — и более того: даже побеждать их — но только после подготовки. И когда инициатива на их стороне. Если же живые (или немёртвые) бедствия в прямом смысле этого слова внезапно падают на голову, да не в единственном числе… да ещё и управляются не одними инстинктами, а волей человека… думаю, понятно, что получается. Достаточно просто иметь глаза, чтобы увидеть, как едва начавшееся сражение перешло в полный разгром.

Даже находящиеся на стороне северян монстры не особенно помогали. Большая их часть совершенно не горела желанием связываться с моими S-ками и скорее топтала союзников, чем прикрывала их. К тому же размеры (и качество) в таких боях очень даже имеют значение; чтобы уверенно сопротивляться той же Печеньке, необходима команда сильных А-рангов, притом именно команда, а не толпа. В общем, из всех противостоящих монстров показал себя полезным разве что моллюск — видимо, находящийся под прямым контролем — который всё так же упорно продолжал попытки опутать Хрустика своим покровом.

Но тут у них паритет: ни членистоног не может выпутаться и ударить со всей широты своего дезинтегрирующего хвоста, ни его противник никак не исхитрится его обездвижить и сожрать. Или что он там хочет сделать?

И чем дольше я всё это бодание гигантов наблюдала, тем сильнее напрягалась.

Слишком просто. Настолько, что подозрительно.

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

Омак от Андрея Суркова aka Циммерман 2019. Хронологически относится к главе 30 часть 1. Так сказать, для контраста и понимания, какая Куроме всё-таки добрая и моральная девочка.

Страничка омака тут: https://ficbook.net/readfic/018c59e8-f8f9-7d03-aca8-4d8643cba769

А.Н. — бечено. ВСЁ бечено, ЕВПОЧЯ.

Лёгкость, с которой мои марионетки справлялись с вроде как сильным и опасным врагом, настораживала всё сильнее с каждой наблюдаемой сценой разгрома. А тут ещё и Хрустик исхитрился смахнуть домик погонщика монстров с панциря своего противника. И… ничего не изменилось. Вражеские монстры — что здоровяк с панцирем, что мелочёвка — не то что не вышли из-под контроля, но даже не дёрнулись.

Тогда-то мои подозрения переросли в уверенность: здесь что-то сильно не так.

Словно в подтверждение догадки, ещё и из фургонов какая-то мелкая летучая пакость полезла. Печенька размазала хвостом одну такую, и её чешую запятнало странной клейкой гадостью, от которой, как сообщила моя умница, "немного немеет шкура". Ну, что тут скажешь? Правильно я не стала лично соваться в бой: это у немёртвого регенератора S-ранга шкура немеет, а что случится со мной и выступающей в качестве транспорта Раух, если нас чем-то таким заляпает — проверять совершенно не хотелось.

Гидре и многоножке ушли сигналы предупреждения. Кроме того, последней отправился увеличенный поток негативной силы, активируя некрофорсаж. Сейчас уже не до наслаждения боем, пусть быстрее заканчивает показывать противнику, кто тут альфа (ясно же, что я) — и готовится к неприятностям.

Впрочем, неприятности конкретно для Хрустика начались именно в момент, когда он под форсажем начал успешно выламываться из хищного покрова своего противника. Моллюск задёргался, излучаемое им духовное давление вместо боевой ярости окрасилось мукой, а потом его панцирь ярко-ярко вспыхнул изнутри и через растянутый в субъективном восприятии миг разлетелся во взрыве.

«Однако!» — мысленно воскликнула я не без некоторого даже ошеломления. Всё же использовать странную, но полноценную S-ку в качестве одноразового инструмента показалось чрезмерным даже мне.

Что касается самого взрыва, то он оказался скорее жарким и ярким, доверху насыщенным духовной энергией, чем мощным и поражающим большую территорию. Неестественный он какой-то, не похожий на детонацию привычной алхимической взрывчатки. Какое-то особое умение?

Ни я, ни находившаяся ближе Печенька не пострадали. Совсем. Что говорить? Даже солдатики — те, что находились не слишком близко — более-менее уцелели. Хотя вот о членистоноге такого сказать как раз нельзя. Не используй я на нём форсаж, ему бы моментально сожгло половину тела, с закономерной потерей данной марионетки. Или даже останься форсаж на месте, но не перейди Хрустик в разряд согласившихся подчиниться миньонов, полученные повреждения позволили бы его душе вырваться. А так… Усики сгорели, как и лапки, расположенные на передней половине тела; ногочелюсти оказались крепче, но тоже обуглились; глаза запеклись. Насчёт мозгов не знаю, к тому же у членистоногих они вроде бы распределённые по телу, так что поражение одного ганглия неприятно, но не так фатально, как пуля в голову млекопитающего. В общем, способность злобствовать этот тупица сохранил.

А мне по сумме накопленных повреждений пришлось отправить неудачника в пространственный карман. Снова, как после боя с Эсдес. Видимо, такова его карма.

Печенька, посмотрев на участь заклятого соратника, начала более осторожно подходить к тому, что тянет в рот и с чем или кем играет. Впрочем, вкусняшки с игрушками и так стали очень быстро заканчиваться: кто не погиб и не потерял способность передвигаться — со всех ног (или лап) драпали в разные стороны. Единственные, кто не драпали — те мелкие летучие ядовитые монстрики из фургонов, которые частично пытались нападать на гидру, а частично намеревались подняться вверх и покусать нас с Раух.

И как только они отделяют нас от своих союзников? Неужели всех в колонне, в том числе и тягловую скотину, обработали феромонами? Тому, что насекомые способны активно действовать во время не самой ласковой северной зимы, я даже не удивилась. Монстры же. Вон, тут моллюск массой в несколько тысяч тонн до недавних пор летал. Тихэнько, низэнько, и всё же факт. Ну да не суть. Главное, что за счёт своих сомнительных свойств, странной склонности с силой лопаться чуть ли не от любого достаточно быстрого движения рядом, а также многочисленности — непонятные летучие твари отбивали всякую охоту приземляться на поле боя и искать погонщика монстров.