Двигаясь навстречу к госпоже и о чём-то разговаривающей с ней убийце, опальный генерал ощущал, как предательски подрагивают его пальцы. От злобы, от страха, от беспокойства. И даже Чёрный Марлин — исполненный в виде перстня мощный тейгу, повелевающий водой — не мог придать ему должной толики уверенности.

«Проклятая уродка!* Каким извращённым образом она оказалась такой сильной?! И как эта цепная псина режима Онеста вообще посмела натравить на госпожу Эсдес своих гнилых чудовищ?! — с ненавистью думал он, с яростью и содроганием вспоминая, как громадная хитиновая мерзость, будто бы неуязвимая для льда и холода, чуть не сожрала госпожу. — Тварь!»

/* — То есть отклоняющаяся от человеческой нормы, изменённая нелюдь./

К счастью для взвинченного — внешне, впрочем, сохраняющего относительное спокойствие — мужчины, порождение вивисекторов и дрессировщиков Службы разведки отправилось к туше своей окончательно мёртвой мерзости до того, как он подошёл вплотную. Иначе Ривер мог бы и не сдержаться, наговорив лишнего и своим несдержанным поведением бросив тень на своего непосредственного командира.

— Госпожа, мы ведь не оставим это просто так?

— Что ты имеешь в виду? — спросила его Эсдес.

— То, как эта убийца посмела натравить на вас своих монстров! — воскликнул Ривер, но увидев, как недобро прищурились глаза начальницы, заподозренной, что может вот так легко проиграть, тут же скорректировал курс:

— Я едва успел защитить людей от взрывов, прикрыв всех плёнкой воды из запасов на задах карет, Дейдара разбивал летящие глыбы, а Няо успокаивал всех игрой на своём тейгу. Но у нас всё равно есть пострадавшие и погибшие. И в конце резко усилившееся убийственное намерение свело с ума последнюю пару уцелевших лошадей. Кто-то должен ответить за гибель наших людей и порчу имущества!

Говоря это, опальный генерал чувствовал, как в мозгу проносятся образы-воспоминания.

Вот неожиданно шустрая убийца — заметно быстрее, чем во время той аттестационной схватки, свидетелем которой он некогда стал — ускоряется ещё сильнее, и лидер Падших лишь постфактум осознаёт, что она могла бы убить госпожу. А он никогда не думал, что наглая соплюха может представлять такую опасность. Ожидал, что госпожа, как всегда, поставит очередного много о себе возомнившего Мастера на место (жестоко втопчет в грязь своими острыми каблуками, ибо после прочтения той газетной статьи в её глазах мелькало что-то этакое, обещающее), затем они вышвырнут шпионскую шкуру прочь, а дальше всё пойдёт, как и раньше. Ожидал…

Если бы он знал, как всё обернётся на самом деле, то никогда не стал бы способствовать данной встрече!

После, очевидно рассерженная — они находились слишком далеко, а шум, издаваемый людьми и лошадьми лишал его последних шансов что-то расслышать — госпожа Эсдес призвала свой лёд. А эта… эта, вместо того чтобы упасть на колени, вымаливая пощаду за свою наглость, решилась вступить в противостояние тейгу! И как!

Та мгновенно развернувшаяся высокоскоростная беспощадная схватка, что со стороны напоминала скорее непрекращающийся взрыв… Взрыв, в центре которого, скрытые поднятой в воздух мёрзлой землёй и обрушивающимся с неба льдом, метались фигуры людей и чудовищ, жестоко раздирающих воздух, источающих удушливое давление и жажду крови.

Это походило на что угодно, но не на дружеский поединок, коим его назвала госпожа! Опальный боевой генерал, считающий себя — и вполне заслуженно! — не последним воителем, вмиг почувствовал себя беспомощной смертной букашкой. Мошкой, едва способной лишь прикрывать ещё более слабых людишек от отголосков боя сошедшихся в противостоянии титанов. Отголосков, доносящихся до них лишь в виде эха, но всё равно смертельно опасных.

Раньше он никогда не удостаивался лицезрения госпожи, использующей значительную часть своих сил. Обычно всё кончалось после единственного более-менее масштабного применения Экстракта. И во время тренировок, и когда они сталкивались с реальным врагом. Да и сама повелительница льда редко полагалась на тейгу, считая, что слишком лёгкие победы расхолодят и её, и их армию.

Ривер слышал, как госпожа рассуждала о том, что было бы интересно сойтись в схватке с генералиссимусом Будо, и тогда действительно представлял нечто подобное — масштабное и вызывающее почтительную оторопь. Но подлая и презренная убийца, зомбированная марионетка Сайкю, которая повелевает такими силами? Малолетняя козявка, которая управляет почти не поддающимися заморозке, непробиваемыми льдом монстрами? Безродная крестьянка, которая двигается на сопоставимых с госпожой скоростях, атакуя извращённым подобием молний, что десятками генерирует окутавший её противоестественный покров, вызывающий неприятные чувства даже при мимолётном взгляде издалека? Да вы шутите?!

Это оказалось за гранью того, что боевой генерал, военный из рода военных, талантливый воин духа, десятилетиями оттачивавший боевое мастерство и ступень за ступенью двигавшийся к высшему рангу, был способен принять.

— …моя вина, — продолжала говорить госпожа, часть слов которой Ривер к своему стыду прослушал. — Пострадавшие и семьи погибших обязательно получат достойную компенсацию. Но ни ты, ни они не должны винить в произошедшем Куроме. Она приняла моё приглашение и согласилась на поединок, поэтому ответственна за всё тоже я. Это понятно? — бросив испытующий взгляд на подчинённого, спросила Ледяная Смерть.

Эсдес совсем не хотелось, чтобы какое-то мелкое недоразумение омрачило её отношения с найденной в кои-то веки достойной соперницей, которая, в отличие от старого пня Будо, совсем не прочь подраться. И которая в будущем обещает стать только сильнее. Ривер без труда считал этот молчаливый посыл и так же молча поклонился.

Быть может, принять мелкое отродье Подземной Базы он и не сумеет, но смириться с существованием той, кто заставляет глаза госпожи сверкать ярче звёзд, ему всё-таки придётся.

Ведь когда эта не имеющая ни совести, ни чувства статуса нахалка заставила исчезнуть свою дохлую тварь и вернулась, его госпожа (которая, несмотря на первоначальную вежливость, избила и унизила бы любого, посмевшего публиковать бросающие на неё тень статейки, а потом вести себя, как ни в чём не бывало!) приветливо ей кивнула. Обычно острый, суровый взгляд сменился спокойным и благожелательным. Генерал даже согласилась принять угощение от убийцы, которое та достала из кармана для хранения своей боевой падали!

Почему?! Ну почему именно она, а не Ривер?! Почему проклятые шпионы и убийцы раз за разом всё портят?!

Как же он их всех ненавидит!!!

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

А.Н. — бечено.

— Ну и ну, кто появился на ночь глядя! — поприветствовала наше с Раух приземление чему-то сильно обрадовавшаяся Сена, до того развлекавшаяся валянием на снегу двух других членов своей команды.

«А неплохо она продвинулась, вон, уже и базовую форму форсажа освоила, — мелькнула устало-одобрительная мысль. — Нужно потыкать в это достижение остальных и провести с ними (и отдельно — с обогнавшей их девушкой) несколько спаррингов. Может, придумаю, что исправить и посоветовать для более гладкого и быстрого продвижения. Потом, не сейчас…»

— Привет, Куроме, — взлохматил синие волосы поднявшийся на ноги Гектор.

— Ага, — поддержал его стриженный под горшок русоволосый Бен.

— И вам привет, — спрыгнув с птички и отозвав её в пространственный карман, откликнулась я. — Вот, завершила дела и прилетела. За вами, кстати, такого рвения к тренировкам, чтобы поздним вечером драться, тоже раньше не наблюдалось.

— Это так… — беззаботный взмах рукой Сены. — Мы тут тебя и Эсдес обсуждали. Потом перешли на собственные способности и место в Рейтинге силы. Мальчики не поверили, что я стала намного сильнее и смогу совладать сразу с двоими, — несколько двусмысленно улыбнулась проныра. — Вот и согласились попробовать втроём. Даже пари на свою победу заключили. Дурачки, — ещё шире усмехнулась любительница кинжалов, тогда как Бен с Гектором дружно скривились. — Теперь вместо меня нести дежурство по стирке и уборке будут они. Потому что я крутая, сильная и красивая, почти как наша милая Номер Один, а они — парочка увальней, неспособных вдвоём загонять одну-единственную девушку, — выпятив грудь, закончила радостная победительница.