— Ха-ха, имперская швайль, — рассмеялся и бросил голову рядом с парочкой. — Думайль, вы нам союзник? Нихт! Это земля Севера!

— Но я же… Но мы же… — захлопал ртом получивший сокрушительный удар по своим воззрениям, сепаратист.

— А ещё нам заплатил их командир, — без какого-либо акцента добавил подошедший ближе второй Адепт, и тем самым разбил остатки ещё державшихся идеалов. — Не нужно строить из себя более идейного, чем ты есть, друг мой. А вы… ничего личного, — северянин, как бы извиняясь, развёл руками, а потом поднял свой клинок для удара.

…И опустил его, выронив на землю. Мёртвое тело с развороченным на куски черепом завалилось вслед за оружием. Агрессивный националист с двумя стрелами в груди последовал вслед за дружком. Он пусть и успел среагировать на пулемётную — с точки зрения неудачливых бойцов террористической ячейки — очередь стрел, ускорившись достаточно, чтобы не умереть после первого насыщенного духовной энергией снаряда, однако вторая всё равно разнесла его грудную клетку и позвоночник.

У остальных недавних триумфаторов дела шли ничуть не лучше. Они слишком поверили в свою победу и расслабились, а представители Отряда Убийц лишь того и ждали, ударив сразу, как северяне, взявшие на себя роль палачей, окончательно искалечили генерала Сквана.

Никто не забыл, кто являлся одним из главных исполнителей убийства Мастера Джона.

Поэтому ни то, что северяне сотворили с имперским генералом, которого, как любит пошутить Сена, они — «красивые, отважные и со всех сторон героические воины злой сладкоежки» — «не успели спасти», ни весь этот откровенно попахивающий план, предложенный им самой «сладкоежкой», не вызывали сильного отторжения даже у чрезмерно (по меркам государственных убийц) щепетильной Акиры.

— Что с этим? — спросил Хан, оттирающий кровь с лезвия своего лабриса.

— Будет жить, — бросив взгляд на лишённый конечностей, гениталий, глаз и языка обрубок человека, с мешающимся с брезгливостью неодобрением сказала рыжая медик.

— Червячок! — хихикнула Сена.

— Северяне использовали жгуты и кровоостанавливающее, организм у Мастера крепкий. Гарантирую, что он так просто не умрёт, — не обращая внимания на ехидные комментарии сокомандницы, продолжила медик. — Сейчас посмотрю остальных военных и выжившую обслугу, если такая найдётся в завалах, и возьмусь за террористов.

Представители внутриимперской сепаратистской ячейки, в отличие от членов северного клана, представляли определённый интерес для гласного следствия и судебного процесса, поэтому их тоже планировалось подлечить от урона, полученного в ходе прошедших неподалёку схваток воителей.

Что касается серьёзно искалеченного, но всё ещё надеющегося на высокую имперскую медицину Мастера Сквана, то в будущем его обязательно постигнет разочарование. Ведь нож, которым пользовался главный северянин, был смазан медленным и незаметным, но очень подлым ядом, который уже сейчас начал уничтожать нервные окончания и духовную периферию, а через неделю сделает абсолютно бесполезными любую имплантацию или протезирование. Учитывая, что к тому времени его здоровью уже не будет ничего угрожать, убить он себя не сможет, а родственникам иметь искалеченного, но живого Мастера боя и отставного генерала — выгоднее, чем мёртвого.

Так что ждёт его долгая, но отнюдь не приятная жизнь… если подобную пытку существованием можно так назвать.

Но это лишь начало мести и реализации плана по изменению ситуации. Теперь ход был за амбициозными и деятельными «вечными заместителями», которым предоставили замечательную возможность показать себя, пока оставшиеся в живых сановные протиратели кресел удивлённо раскрывают рты или трусливо прячутся. Ведь очень важно поймать всех преступников и их сообщников, а также оградить высшие чины от угрозы! Настолько, что требуется ввести в городе и провинции военное положение!

«Счастливо ускользнувший от проблем» лидер ячейки тоже являлся одной из фигур. Данная пешка неизбежно сыграет свою роль. И если её задержат и сумеют допросить (что благотворно отразится на репутации правильных офицеров… ладно, правильных там меньшинство, скорее нужно говорить — «менее замазанных и бездарных»), и в том случае, если профессионального террориста по-тихому удавят незаинтересованные в обнародовании неудобной информации личности. И даже при таком чудесном стечении событий, когда идущая по флажкам добыча сумеет их перепрыгнуть и скрыться, это тоже принесёт пользу. Вброс «грязного белья», сформированных на этой основе выводов и сопутствующего информационного освещения готовился заранее, поэтому каким бы путём ни пошли события, промежуточный финал будет един.

Любой следователь-новичок способен состряпать дело, подгоняя удобные для нужных выводов факты и улики, а неудобные отбрасывая. Развалить такое дело тоже несложно — если ни один из фигурантов или вовлечённых не оговорит себя, конечно. Однако если на место новичка встанет кровно заинтересованный профессионал, имеющий ряд заранее уложенных в нужную версию железобетонных фактов и подчищенные концы основных противоречий…

Нет, осудить или временно взять под стражу никого не получится, по крайней мере, если говорить об основных фигурантах: не того полёта птицы, чтобы судебная машина не забуксовала. Однако у многих и многих возникнут очень неудобные вопросы.

В том числе и те, что крепко свяжут успешный теракт в военном штабе с крайне мутным нападением северян на конвой Мастера Джона и слишком уж довольным поведением экс-наместника Севера.

Бирос и вставший на его сторону губернатор Мартин сумели нажить достаточно врагов, что с удовольствием вцепятся в такой шанс покачнуть позиции своих противников. И в сложившемся положении у них, а также остальных заинтересованных, вроде шумно оконфузившегося местного управления Службы разведки, станет заметно меньше времени и ресурсов, дабы создавать проблемы военным. Тем военным, что провели у себя небольшой «переворот полковников», отправив в отставку или под трибунал самых одиозных штабных генералов (некоторые даже подверглись новым жестоким нападениям «недобитых убийц и террористов»).

И пусть костяк переворота не знал, кто именно им помог (за исключением считанных единиц, которых удалось в короткие сроки завербовать, либо поймав на идейности, либо посадив на крючок компромата, добытого у болтливых мертвецов), но предлагаемый путь к укреплению, модернизации и очищению военных сил провинции под их руководством офицерам очень даже понравился. Не факт, что с этой стороны больше не появится проблем и пакостей, но у них теперь появится достаточно срочных и важных дел, дабы снизить вероятность возникновения неприятностей до перехода к следующему этапу плана.

Касаемо генералов Бироса, коих наместник привёз с собой и которые с первого дня стали активно интегрироваться в местное руководство, то их и вовсе сразу и с удовольствием спихнули на обочину, отстранив и взяв под негласное — насколько оно может оказаться таковым у военных — наблюдение.

Оставалось сделать несколько последних шагов и тогда как минимум тактическая победа окажется в кармане у одной любительницы сладкого и её команды.

Впрочем, партия не ограничивалась одной провинцией или даже регионом. Да и игроков наличествовало гораздо больше. В том числе скрытых и тех, которые не оказывали влияния напрямую, но волнами от своих действий влияли на иные расклады. Подковёрная грызня, что традиционно отнимала большую часть усилий и внимания внутриимперских сил (и чего не изменила даже самая настоящая открытая война с внешним агрессором!) — протекала даже с большей интенсивностью, чем обычно. И совсем не обязательно, что события потекут по руслу, намеченному одной из сторон. В конце концов, каждый из способных на это ведёт свою партию к финалу, удобному исключительно для себя. Вот только далеко не всегда этот финал устраивает хоть кого-нибудь из интересантов.

Кто знает, к каким последствиям запущенная цепь событий приведёт? Особенно, если учесть вовлечённые в происходящее внешние силы.