— Справедливости ради, позвольте и мне кое-что сказать. Утверждать, что кто-то вроде владыки острова практикует Призрачный путь, откровенно смешно. В великой битве, разразившейся десятки лет назад, один из Четырех Святых погиб, а остальные трое были ранены. То была поистине жестокая схватка. Поскольку владыка острова объяснил нам причину, по которой он жил в уединении, восстанавливая поврежденную душу, я думаю, что больше нет нужды использовать это зеркало. Во всяком случае, я верю его словам.

С видом праведника, Чжоу Ханьчжэн щелкнул пальцами, намереваясь вернуть зеркало души обратно. Бай Цзи, ранее бросавшийся обвинениями во владыку острова, в мгновение ока остался в полном одиночестве.

Он чувствовал себя так неловко, что его лицо покраснело. Позади раздался чей-то холодный смех:

— Похоже, жизненные силы старика Бая почти иссякли. Поиски внука — это ложь. Ведь на самом деле ты пытаешься вознестись любыми возможными способами, не так ли?

Бай Цзи взорвался от ярости:

— Кто это? Убирайся отсюда!

В ответ на это вперед вышла еще одна группа людей, возглавляемая мужчиной средних лет. От мужчины веяло холодом, а его манера держаться создавала впечатление, что он не из тех, с кем можно шутить. Он презрительно огляделся, будто смотрел на кучу собачьего дерьма, и, наконец, повернулся к владыке острова Лазурного Дракона.

— Я — Тан Яо с горы Мулань. Старший ученик моего клана, Тан Чжэнь, пропал сто лет назад. Недавно я услышал, что здесь есть новости о нем, и решил заглянуть к вам. Я не смог поприветствовать владыку острова как подобает, пожалуйста, простите мне эту вольность.

Увидев вновь прибывшего, Тан Ваньцю была ошеломлена. После долгого молчания она, наконец, медленно произнесла:

— Глава клана…?

Тан Яо снисходительно посмотрел на нее. Дружелюбием он не отличался и лишь слегка кивнул женщине.

Тан Яо и Бай Цзи, казалось, заранее договорились искать своих людей на острове Лазурного дракона. Но теперь, среди вовлеченных сторон был и ее клан. Даже покинув гору Мулань на столько лет, Тан Ваньцю не могла не чувствовать себя застрявшей между двух огней.

Чжоу Ханьчжэн насмешливо поинтересовался:

— Как интересно. Неужели остров Лазурного дракона стал местом поиска пропавших людей?

Похоже, все жители горы Мулань от природы были прямодушны и прямолинейны. Услышав эти слова, Тан Яо бесстрастно сказал:

— Я здесь не для того, чтобы искать его. Недавно кто-то прислал на гору Мулань письмо, в котором говорилось, что изначальный дух Тан Чжэня видели в районе Восточного моря. Я не знаю, у кого может быть настолько благородное сердце, чтобы так заботиться о члене другого клана. Особенно по прошествии более ста лет. Есть ли у мастера Чжоу какие-нибудь мысли на этот счет?

Чжоу Ханьчжэн мягко ответил:

— Конечно, всегда найдутся праведные люди.

— Праведные? Я слышал, как говорят: «Отбросившие великий Дао остаются праведниками, мудрецами и великими лицемерами».

Тан Яо, чья позиция в этом конфликте оставалась загадкой, даже не взглянул на Чжоу Ханьчжэну. Он повернулся к владыке острова и сказал:

— Гу даою, я никогда не был знаком с тобой, но моя недостойная ученица стала твоим союзником, и ты заботился о ней в течение стольких лет. Теперь же я пришел сообщить вам всем одну вещь — мы прибыли в Восточное море в поисках информации, но случайно узнали, что темный заклинатель, с которым некогда сражались Четверо Святых, владыка демонов Господин Бэймин, держал в своих руках необычный камень, что впоследствии попал на остров Лазурного Дракона.

Тан Яо замолчал, не обращая никакого внимания на выражение лица владыки острова, а после продолжил:

— Говорят, что ты был ранен повелителем демонов и уже давно должен был умереть. Ты выжил лишь благодаря этому редкому камню, но теперь твои силы на исходе. Мастер дворца Бай, должно быть, тоже наслышан об этом и прибыл сюда сегодня именно поэтому?

Бай Цзи не ожидал, что его так легко раскроют. От стыда он пришел в ярость:

— Абсолютная чушь!

— Мастеру Баю лучше знать, действительно ли это так. Я слышал, что этот камень обладал небывалой силой и назывался «камнем исполнения желаний». С его помощью можно было творить чудеса. Достичь высот в самосовершенствовании? С таким артефактом это сущий пустяк! Что же это получается, мастер Бай жил так долго и вдруг забеспокоился о вечности? Почему бы тебе не подумать о том, какая, мать его, сила таится в этом предмете, если им владел сам Господин Бэймин!

Чжоу Ханьчжэн многозначительно произнес:

— Глава клана Тан, вы хотите сказать, что жизнь владыки острова зависит от демонического камня? Это... это не то, о чем стоит говорить вслух.

Янь Чжэнмин не на шутку разволновался, слушая слова Тан Яо и Чжоу Ханьчжэна. Остальные, возможно, и не знали всей истории, но он помнил о происхождении Господина Бэймина. Он слышал только, что в клане Фуяо был старший, сошедший на Темный Путь. Неужели существовал еще и демонический артефакт?

Стоило Янь Чжэнмину подумать об этом, как его прошиб холодный пот. Он чувствовал себя так, будто теперь с них заживо сдерут кожу и бросят к огонь.

Но владыка острова так ничего и не ответил, вместо этого он сказал:

— Мастер Чжоу, вы пробыли на острове Лазурного Дракона десятки лет и все это время вам удавалось скрывать свою личность. Наверняка, у вас тоже есть грандиозный план.

Он полностью избегал вопросов Чжоу Ханьчжэна и Тан Яо, но для всех остальных он практически признался во всем.

Заметив, что обстановка изменилась, Бай Цзи сразу же сказал:

— Гу Яньсюэ, ради выживания ты полагался на демонический артефакт, неужели свой титул одного из Четырех Святых ты тоже получил обманным путем?

— Методы совершенствования кланов всегда оставались тайной для посторонних, — раздался в толпе громкий голос бродячего заклинателя. — Владыка острова Гу был единственным, кто каждые десять лет принимал на своем острове бродячих заклинателей. Неужели вы думаете, что он действительно был таким щедрым? Неужели вы думаете, что он действительно проявлял доброту из истинной доброжелательности? Перестаньте мечтать, кто в этом мире может быть настолько добр!

Но стоило бродяге договорить, как он тут же разразился рыданиями. Его хриплый голос среди шума волн заставил всех присутствующих почувствовать странное сочувствие, присущее единомышленникам, попавшим в беду. Рухнувший в море водяной дракон вновь зашевелился и, казалось, готов был вот-вот прорваться сквозь толщу воды. Ученики острова Лазурного Дракона и Западного дворца снова подняли свое оружие, но на этот раз бродячие заклинатели одновременно отступили назад, насторожившись.

Никто их них не понял, кто ударил первым, и никто из них не знал, сколько всего сторон было в этой битве. В мгновение ока остров погрузился в хаос.

Вдруг, непойми откуда, раздался странный низкий гул. Из отступившей толпы внезапно вырвались несколько десятков бродячих заклинателей. Они выглядели крайне странно. Никто из них, казалось, не боялся смерти, когда они бросились прямо на людей из Западного дворца.

Уровень совершенствования этих бродячих заклинателей был не слишком высок. Тот, что несся впереди всех, был мгновенно поражен личным слугой Бай Цзи и рассыпался на части.

Но именно тогда произошло нечто пугающее.

Внутренности бродячего заклинателя превратились в кровавый туман, но оторванные части тела продолжили двигаться вперед, как у одержимой марионетки.

Хотя его противник — мечник из Западного дворца, был довольно силен, он никогда не видел такого зрелища. Опешив, он немедленно отступил на три шага назад.

Приглядевшись повнимательнее, можно было заметить, что глаза этих заклинателей горели ярко-красным. За их спинами клубились облака темной энергии. Обнажив клыки, они принялись размахивать когтистыми руками.

Бай Цзи воскликнул от ужаса и гнева:

— Гу Яньсюэ, какие у тебя теперь будут оправдания?!

Прежде чем он успел договорить, заклинатель, что ранее яростно доказывал свою точку зрения, внезапно испустил нечеловеческий вой. Кожа на его груди разорвалась, обнажая кровеносные сосуды и вены. Окровавленный человек голыми руками ударил Бай Цзи в спину.