– Здравия желаю, бойцы, – опустив корзину со снедью на пол, выпалил я.

В ответ прозвучал нестройный бубнеж детских голосков, отчего Чиж обреченно закрыл лицо ладонью.

– Вольно, парни, – усмехнувшись, приказал я, но тут же вынужден был оторваться от зрелища перепуганной молодежи, обратив внимание на странный звук за спиной.

Оказывается, это Чиж зашипел на кого-то в темном углу помещения.

Так, а это что за новости?

Решив не откладывать в долгий ящик раскрытие тайн моего воспитанника, я направился туда, где мелькнула небольшая тень.

– Кикимору мне в тещи, – сквозь зубы прошипел я, увидев небольшой закуток, отделенный от основного зала грудой обломков деревянного и каменного оборудования мельницы. – Чиж, это что такое?

Замерший рядом парень лишь что-то промямлил.

С памятью у меня все нормально, но, когда слушал недавний доклад своего воспитанника, я подумал, что дополнительная ребятня – это так, детишки, от скуки решившие увязаться за старшими ребятами. А средства на их пропитание нужны, потому что организмы растущие и жрать им хочется постоянно. Сам таким в детстве был.

Но картина, открывшаяся мне в этом закутке, не лезла ни в какие ворота. Да, Дмитрий Иванович был прав, и беспризорников в Топинске нет. Тогда как назвать четырех мальчишек лет пяти от роду и двух девочек чуть постарше? На исхудавших тельцах рванье, а в глазах годами вбиваемый страх перед взрослыми. Мало того, на лице одного из мальчуганов ярко выделялся большой синяк.

Я глубоко вздохнул и мысленно посчитал до десяти.

– Чиж, кто его так?

Мой воспитанник все понял и без уточнения.

– Мачеха. А родной батя пьет сильно, и защиты от него никакой, да и сам, бывает, прикладывается, когда осерчает.

Опять накатила злоба, но я быстро ее отогнал. Эмоциями тут не поможешь.

– Ты понял, что именно сделал неправильно?

– Не все рассказал? – осторожно уточнил Чиж.

– Да, и за это получишь усиленную тренировку на бокенах. Парочку вот таких же синяков на мягких местах я тебе обещаю.

Пусть это не очень педагогично, зато действенно. Тем более что у него будет аналогичная, причем вполне реальная, возможность наставить тех же синяков и мне.

– Так точно, – непонятно чему радуясь, отчеканил Чиж.

Скорее всего, он уже понял, что я принял положительное решение в отношении его друзей. Хотя точнее здесь будет термин «подопечные».

– Мельницу я выкуплю. Сделаешь здесь базу, – окончательно успокоившись, сказал я. – Плотников найдешь сам, но спать они все должны у себя дома.

От моего взгляда не укрылись свитые в закутке гнезда из грязного тряпья.

– Но как же… – вздумал возражать Чиж, но я его прервал:

– Поговори с родителями. Убеждай, уговаривай, угрожай, в конце концов. Теперь это твои люди, твоя команда, и ты отвечаешь за каждого. Если поймешь, что не справляешься, позовешь меня.

– Справлюсь, – упрямо мотнул головой Чиж.

Пожалуй, этот справится – дури как у того осла из анекдота.

– Только никого не калечить и не убивать.

– Принял, – уже спокойнее подтвердил парень.

От градуса нашего разговора малышня сбилась в углу плотным, напряженным комком. Словно цыплята-однодневки.

Мысленно обругав себя, я постарался сделать максимально доброе лицо:

– А кто любит плюшки с малиновым вареньем?

Испуг в глазах ребятни не исчез, но самая старшая девочка робко подняла руку.

– Ну тогда айда полдничать.

На всякий случай я отошел подальше, пока старшая ребятня выковыривала малышей из закутка. Ну а через десять минут от содержимого корзин не осталось и следа.

Мы с Борей пролетали мимо обеда, как фанера над Парижем, но это дело поправимое.

– Так, кто мне покажет, где здесь хорошо клюет?

Кто бы сомневался, что советчиков найдется больше чем достаточно. Разобрав снасти, мы отправились на берег Стылой, которая у мельницы имела глубокую излучину. Мы с Борей взяли по новомодному спиннингу, а ребята из основного отряда Чижа разобрали удочки попроще. Малышня в это время лениво развалилась на траве под солнышком, осоловев от съеденного.

Пока рассаживались, я отозвал Осипа в сторонку:

– Тут все твои?

– Трех нету. Ведут по приказу Дмитрия Ивановича парочку клиентов.

Как-то сразу стало муторно от подобного использования детей, но картинку испуганных малышей пришлось тут же отогнать. В этом мире дети взрослеют значительно раньше, и парни из старшего отряда выглядели битыми жизнью, хотя по-прежнему оставались детьми. Вон какую устроили свару за то, кому достанется удочка с ярко-красным поплавком.

Интересно, чем им синий и оранжевый не угодили?

Когда Чиж отправился мирить подчиненных, ко мне подошел Боря:

– Игнат, как я могу им помочь?

Вид у моего друга был пришибленным. Дошло наконец-то, что его амурные проблемы на фоне бед этих малышей и яйца выеденного не стоят. Как ни странно, поездка на рыбалку получалась для Бори почти психотерапевтической.

– Сам с деньгами не лезь. Если надумаешь, отдай Чижу. Он знает, как ими распорядиться.

Ну а затем мы принялись рыбачить. В конце-то концов, Ловец я или погулять вышел?

К рыбалке у меня своеобразное отношение. С одной стороны получаю неимоверный кайф от азарта борьбы с сильной рыбой, а с другой – в случае отсутствия клева медитировать на поплавок слишком долго не получается.

Хорошо хоть сегодня клев был неплохим, но венцом рыбалки стала эпическая битва со здоровенной нельмой. Правда, зацепил ее Боря, но я нагло отобрал у друга спиннинг, вызвав этим его бурное возмущение. Впрочем, через пару минут он уже забыл об этом и вместе со всеми орал, как оглашенный, комментируя борьбу с речным здоровяком и давая советы сомнительной ценности.

Из воды рыбищу выволакивали всей гурьбой. Вымокли, измазались, зато были счастливы не только ценным уловом, но и успехом общих усилий.

Потом сушились, варили уху и запекали рыбный шашлык на углях. Уха поспела уже к вечеру, так что пили ее в свете костра, когда все вокруг заволокли таинственные сумерки. Вспомнив свое пионерское детство, я принялся рассказывать страшные истории, но быстро свернул это дело – местные к подобным вещам относились слишком серьезно. Оно и неудивительно: ведь под боком Стылая Топь. Хорошо, что мы сейчас находимся он нее достаточно далеко – между нами обширный массив Топинска. Чуть позже осмелевшая ребятня начала задавать вопросы, и не только по делу, а вообще обо всем на свете. Тут уж я сделал хитрый финт и заставил отвечать Чижа, как начинающего лидера. И только когда у него не находилось ответов, вмешивался сам.

В итоге вечер прошел чудесно. Мысли об этих искренних детишках, брызжущих эмоциями, как щенята, смыли все былые страхи и неуверенность.

Может, и правы те, кто долгие годы пытался вдолбить мне, что дети – это истинный смысл жизни. Хотя даже в такие моменты доводы о цветах на чужих клумбах мне все равно ближе.

Чижа я оставил с ребятней, а сам, подбросив Борю домой, вернулся в каланчу.

Мягкая кровать заботливо приняла меня в свои ласковые объятия.

Вот уж поистине нет в мире лучше снотворного, чем активный отдых на свежем воздухе.

Как ни странно, этой ночью мне удалось выспаться, и не потому что обстоятельства дали возможность встать попозже, а благодаря разумному решению пораньше лечь.

Вчерашний релакс пошел впрок, и телефонный звонок не заставил меня вскочить как ужаленного.

– Игнат, – прозвучал в трубке голос Лехи, – собирайся, у нас опять проблемы.

– Снова инфернальные? – уточнил я, как и Леха, не желая поминать кое-кого, когда за окном все еще ночь.

– Да, – коротко ответил мой друг. – Улица Рыбников, сорок три. Жду.

Не возвращая трубку на место, я еще раз побеспокоил сонную барышню, попросив ее связать меня со штабом отдела. Даже немного стыдно стало: ведь именно по моей давнишней просьбе телефонная станция работала и по ночам. Раньше у них был перерыв с десяти вечера до восьми утра. Но народ в городе быстро оценил удобство круглосуточной связи, так что деваться хозяину телефонной компании было некуда.