На первом этаже расположилась совмещенная со столовой кухня. Также в коридоре имелись еще три двери, за которые я заглядывать не стал. Не хватало еще вторгнуться в личное пространство семейки орков.

Ладно, с любопытством все — теперь отдадим должное искусству Несты.

— Проснулся, слава светлым духам, — чуть ворчливо встретила мое появление орчанка, выкладывая на тарелку перед Лакисом явно не первую порцию жаркого. — Думала, придется отдельно разогревать.

Обстановка в столовой была до нереальности уютной, но не эта семейная идиллия привлекла мой взгляд, а сидящая за круглым столом девушка. Только логика не давала мне усомниться в том, что передо мной — вырезавшая сильную банду убийца. Этна была одета в простое серое платье. Ее волосы, которые оказались пепельного цвета, были аккуратно уложены в высокую прическу и скреплены украшенными цветными камешками палочками. Открытое лицо теперь выглядело милым и каким-то детским, особенно благодаря тому, что безумные глаза скрывали круглые очки с темными стеклами. Впечатление портили мелкие, едва заметные шрамы на лице и шее, но не сильно.

— Садись, — скомандовала Неста и встала рядом со мной, вооружившись супницей и половником.

Когда я уселся в удобное кресло и в глубокую тарелку полилась первая порция супа, орчанка склонилась и прошептала мне на ухо:

— Странная она какая-то. Не давала себя мыть и зачем-то порвала платье. Пришлось подшить и заставить ее надеть чулки.

Честно говоря, я не совсем понимал, о чем говорит Неста, потрясенный произошедшей метаморфозой. Внезапно Этна резко встала, заставив орчанку испуганно замолчать. Оказавшись на ногах, девушка замерла без движения.

— Ты хочешь пойти к себе? — высказал я возникшую в голове догадку.

Этна кивнула.

— Хорошо. Можешь идти.

Только после того как она двинулась к выходу, я понял, что именно имела в виду Неста, говоря об испорченной одежде. Широкие разрезы по бокам платья доходили практически до пояса и явно не были предусмотрены первоначальным дизайном. Орчанка была права — на грани приличия это новшество удерживали только обтягивающие ноги плотные чулки. Но туфли в данном ансамбле явно не то — нужны высокие сапоги.

И о чем я думаю?!

Тут нужно беспокоиться о том, как явить миру эту странную особу. Законник поймет все с первого взгляда и явно не порадуется моей просьбе о документах для новой напарницы. Да, именно напарницы — в будущем без силовой поддержки в моем деле не обойтись, а я в качестве такового пока слабоват. К тому же для тех, кто придет за жизнью моих потенциальных клиентов, Этна будет очень неприятным, можно даже сказать смертельным сюрпризом, особенно учитывая ее невинную внешность. Но для этого нужно ее как-то легализировать. Хотя мои доводы наверняка не оставят законника равнодушным, особенно если он собирается использовать меня в своих целях. К тому же претензий к Этне у него нет и быть не может — ведь всем известно, что Гарпун и его люди погибли в результате разборки между конкурирующими бандами.

Хотя кто знает, что творится в голове этих законников?

Услышав звук закрывающейся двери, я озадаченно вздохнул, но тут же выкинул все лишние мысли из головы и попробовал первую ложку супа.

Умм, как вкусно. А жизнь-то налаживается.

Как бы странно это ни звучало, порой самым страшным врагом деятельных людей является успех. Именно взойдя на вершину, после короткого приступа счастья человек дела может испытать серьезное разочарование, и оно будет длиться, пока в невообразимой дали не найдется новая вершина. Но до этого момента нет под небосводом существ более томимых скукой и безнадегой.

Что же делать тому, кто вообще добирается до самых сложных вершин с поразительной легкостью? Наверное, искать эмоции в других плоскостях.

Полный магистр, почетный профессор магической академии Вадарак-ду и постоянный член совета магов Содружества Городов, потомственный маг Глен дин Ворс скучал. Нет, не так – он смертельно скучал. Даже одержанная пару часов назад победа над строптивой и переборчивой старшей дочерью главы высокого эльфийского рода не принесла ожидаемой радости. И это учитывая, что в обольщении сей особы Глен не применил ни грана магии.

Маг посмотрел на обнаженную спину спящей красавицы, и в его голове мелькнул дикий план – выставить ее вон в чем мать родила. Эльфы обычно не стесняются своих тел, но это на ветвях родных таули, а не на улицах города. К тому же чтобы дойти до ближайшего дерева-гиганта, девушке предстоит пересечь несколько очень неблагополучных кварталов, где ее могут изнасиловать и даже убить. Это наверняка приведет к войне с самым могущественным родом остроухих и уж точно развеет скуку.

С большим трудом здравомыслие мага подавило иррациональный порыв.

«Что это? – подумал чародей. – Неужели безумие? Тогда почему я способен его осмыслить?»

Выгонять эльфийку Глен не стал и сам покинул широкое ложе. Ему нужно было срочно развеяться, поэтому маг спустился в подземный лабораторный комплекс. Сейчас здесь было безлюдно. На ночь все ученики покидали владения своего учителя и господина. Но это не значит, что в подземных помещениях не было ни единой живой души. Просто находящихся здесь существ людьми уже не назовешь.

В замке было два уровня подземелий. Глену был нужен самый нижний. На верхнем уровне он услышал тихое урчание – так его приветствовал результат его первого успешного опыта по усовершенствованию живой плоти, его первое дитя, гордость и разочарование. Насколько сильным и быстрым оказался мутант, настолько же он был тупым. Это разочарование и стало причиной тому, что маг перешел к работе с разумными подопытными.

Пройдя мимо клетки со стражем подземелья и лабораторий первого уровня секретности, Глен спустился по узкой лестнице, открыл массивную дверь и вышел к развилке. Один коридор уходил направо – оттуда была слышна возня двух живых существ. Это были никчемные творения, годящиеся только для охраны канализации.

В коллекторной магу делать было нечего, и он пошел прямо. По обеим сторонам широкого коридора находились мощные двери специальных камер. Практически все они пустовали – после очередного успешного эксперимента подопытные уничтожались. Оставлять информацию и тем более вещественные доказательства своих изысканий Глен не хотел – его скука еще не приобрела суицидальную направленность.

На данный момент из череды тесных камер была занята только одна, да еще в малой лаборатории находился предмет его давних опытов – несмотря на то что они до сих пор не доведены до конца, уже приносящий пользу.

Была ли это та недосягаемая вершина, способная развеять скуку? Возможно, но этот эксперимент был интересен магу еще чем-то неуловимым. В глубине души работа именно с этим творением вызывала какой-то звериный отклик.

Коридор закончился у массивной двери. Маг прикоснулся к отпечатку ладони посреди сложного узора магических рун. Все пять пальцев Глена слегка кольнуло, а по ладони пробежались иголочки магического разряда.

Выпуклый узор гномьих рун дрогнул, а эльфийская вязь задвигалась как живые черви. Сухо щелкнули запоры, и массивная дверь начала медленно открываться.

Малая лаборатория была оборудована намного беднее, чем три больших, но именно здесь маг проводил самые сложные и наиболее тайные исследования. Как и в других трехстах двадцати городах-государствах Союза, в Вадарак-ду были запрещены законом исследования над разумными – всем хватило неприятностей с ширазами. Творения эльфийских магов попили немало крови сильных мира сего, причем в прямом смысле этого слова.

Но что значат запреты для того, кто посвятил себя познанию истины? Ограничения лишь добавляли сладости упоительному чувству победы над неведомым.

– Ну и как мы тут поживаем? – обратился маг к пленнику, хоть и понимал, что тот не ответит.

Да и можно ли вообще назвать жизнью то, что было оставлено висящему посреди комнаты человеку?