– И какие? – с интересом спросил я, потому что мои планы на ближайшее будущее были очень туманны и непродуманы.

– Говорить пока рано. Когда определюсь, сброшу тебе сообщение. У тебя капсула привязана к телефону?

– Да.

– Вот и чудненько, – оживился полугном. – А теперь пойдем развлекать даму. Заодно проверю кое-какую задумку.

Он хитро подмигнул мне и чуть ли не полностью забрался в большой сундук. После минуты звяканья какими-то железками он выудил оттуда странной формы шлем.

– Ну-ну… – хмыкнул я, решив оставить расспросы на потом.

Полугном нацепил шлем на голову и отправился разводить политесы с Томой.

Минут через пять стало понятно, зачем големостроителю этот шлем – он попросил сестру испробовать на нем ее чары в полную силу. Судя по довольной улыбке экспериментатора, шлем сработал как надо, но больше всего его позабавило озадаченное лицо Томы.

В моей голове уже начал созревать план, как убить время до вечера, но на информационный свиток пришло сообщение с телефона, в котором дядя Толя в ультимативной форме приглашал нас на семейный обед. Явно будет лекция о небрежении правилами приличия в отношении собственной родительницы.

Да, дядя временами умел изъясняться очень велеречиво.

Оставалось порадоваться, что наши подземные приключения так быстро закончились, а то пришлось бы разрываться между выгодой и угрозой опалы со стороны грозного шерифа. А это, скажу я вам, совсем не шуточки.

Семейный обед затянулся до позднего вечера, зато удалось унять все страхи и ответить на все вопросы мамы. Так что неделю можно не отвлекаться на доклады о жизни и планах на будущее. После тайного совещания с дядей Толей было решено выдать маме скорректированную версию событий, согласно которой я работаю в местном отделении компьютерной фирмы, а Тома подрабатывает там же в свободное от учебы время. Увы, как это ни прискорбно, вариант с полной правдой отпадал: мама – человек старой закалки и серьезно воспринимает работу только с девяти до восемнадцати с положенным перерывом на обед. Все остальное считалось баловством и очень шаткой перспективой. Боюсь, рассказ о том, что я зарабатываю игрой, вызовет тихую панику. А правда о том, как мне удалось попасть в эту игру и как меня чуть не убили вполне реальные бандиты, могла довести до вызова скорой.

Все утро следующего дня я провел в блуждании по сети и копании в игровой энциклопедии. Первая проба сил нашей диверсионно-крохоборной пары прошла с относительным успехом, и теперь пора браться за серьезные дела. В принципе, вариантов было множество – от подземелий Торах-Кала в Шамбале до занесенного песком потерянного Аль-Убари. Единственной проблемой было то, что мы с Томой сможем пока заходить лишь в локации с уровнем не выше сорокового, а работать там по замкам с уровнем моего взлома – все равно что забивать гвозди микроскопом. Альтернативой являлось лишь присоединение к высокоуровневой компании, но повторять неудачные попытки что-то не хотелось.

Когда я уже практически остановился на варианте с пещерным лабиринтом в горе Фатра, пришло сообщение на телефон от Гайкокрута:

«Есть разговор».

Похоже, полугном созрел для важных дел: вряд ли он стал бы звать меня в игру, только чтобы отдать деньги за модернизированные глазки.

Проконтролировав наличие корма для Бима и общую обстановку в доме, я заперся в подвале и запустил капсулу.

Славия ударила по мозгу уже ставшим привычным контрастом между захолустьем хоть и элитного, но все же загородного поселка, и бурлящим веселой энергией сказочным городом. С каждым разом переход из обычной жизни в мир игры становился все более плавным и естественным. Порой казалось, что я перемещаюсь в более красочную и живую версию реальности.

Это, с одной стороны, было интересно, а с другой – не могло не настораживать. Может, стоит обратиться к психологу? Впрочем, если они все такие, как Парда, то толку от этого разговора все равно не будет.

Что ж, постараемся относиться к этому эффекту как к профессиональному заболеванию, ведь в Сэкаи я хожу не за развлечениями.

– Проходи, Зацеп, – как любимого родственника встретил меня полугном, и это, честно говоря, настораживало.

– Чего это ты такой радостный?

– Потому что придумал, как тебе заработать.

– Только мне? – сузив глаза, спросил я. – Крут, может, ты в душе и эльф, но борода и хитрые гномьи глазки у тебя не просто так.

– А я и не скрываю, что мой интерес в этом деле даже больше твоего. В общем, вас с сестрой ждет поход в мастерские Торобора. – Полугном произнес это с такой торжественностью, что мне даже стало стыдно за свое невежество.

– Прости, Крут, но это мне ни о чем не говорит.

Пару минут полугном сердито сопел, но потом оттаял:

– Ладно, спишем на простую лень. Ты хоть как-то готовился к игре?

– Да, – теперь уже возмутился я.

– И не слышал о мастерских Торобора?

– Представь себе. Я прочитал все, что касается локаций с тайниками, до которых могу добраться в ближайшем будущем.

– Ну тогда все понятно, – кивнул полугном. – Мастерские относятся к локациям повышенной сложности.

– Тогда возникает вопрос: зачем ты меня позвал? – раздраженно высказался я, но любопытство все же победило: – И почему эти мастерские относятся к красному списку?

– Там много различных боевых големов высокого уровня.

– Все интереснее и интереснее, – хмыкнул я, чувствуя, как нарастает мое раздражение. – Если Тара не смогла влиять на призраки, как она, по-твоему, сможет очаровать бездушных истуканов?

– Погоди фыркать, – растопырив пятерню толстых пальцев, остановил меня полугном. – И насчет истуканов – помягче…

– Извини.

– Проехали, – отмахнулся не особо-то и обидевшийся полугном. – Так вот, опасность в мастерских двойная: там не только неуправляемые големы, но и тысячи крысюков. Когда ты рассказал мне о ваших с сестрой подвигах, я сразу вспомнил именно этих мелких тварей. В общем, если верить легенде, Торобор был гномом-отшельником. Не знаю, что там у него случилось с родичами, но в один прекрасный день он решил, что может прожить и в одиночку, пользуясь помощью лишь построенных им же големов. Но тут перед ним встала проблема – добыча руды. Большие големы слишком неповоротливы, а малые слишком слабы, чтобы обеспечить все потребности мастерских. Да и за ними нужен постоянный присмотр. Кто-то очень умный посоветовал Торобору воспользоваться помощью крысюков, и он согласился. И это надо же быть таким идиотом! – Полугном возмущался с такой искренностью, будто верил в реальность этой истории. Да уж, похоже, игра затягивает не только меня. – В общем, крысы – они и в Африке крысы; поначалу крысюки приносили руду за всякие подачки, а затем что-то пошло не так и они тупо сожрали мастера.

– Это, конечно, трагическая история… но как она касается меня?

– Напрямую. В мастерские есть смысл идти только высокоуровневым пати. Одиночкам там делать нечего. Но дело в том, что локация всего лишь тридцатого уровня. Зато там очень много крысюков. Тех, кто может работать по площадям, разбирают големы, а тех, кто может сам разобрать крупную цель, заваливают трупами крысюки. Что касается сильных групп, это всегда кланы, а с кланами очень сложно договориться.

– Не хочу походить на попугая, но при чем здесь я?

– Не нуди, – отмахнулся полугном. – У меня есть способ пройти големов, а с крысюками до тридцатого уровня должна справиться твоя сестра.

– По идее, должна… – задумчиво сказал я. – Тогда еще один вопрос. Если есть способ пройти големов, почему гномы сами не зачистят мастерские?

– Согласно еще одной легенде…

– Только суть, – перебил я полугнома, набравшего полную грудь воздуха.

– Хорошо. У гномов с крысюками вековая вражда. Возможно, именно поэтому Торобор и связался с ними: он ненавидел сородичей еще больше. В общем, если в мастерские сунется гном, на его тушку сбегутся твари со всего подземелья.