Нет… нет… нет. Не может быть. Только не со мной…

— Какая же ты костлявая! Сисек-то вообще нет. Ну ладно, зато мордашкой удалась, княгиня.

Я замычала. Как назло, рядом никого не было. Сердце колотилось, как бешеное, я ощутила чувство безысходности. Ноги подкашивались. Пальцами вцепилась в его жилистые, волосатые предплечья, царапая ногтями, но его кожа напоминала скорее кору дерева, нежели человеческую плоть. Боли он не чувствовал. Я же умирала изнутри. Орм толкнул меня к колонне, в тень. Я чуть не ударилась головой, но он удержал грубой, болезненной хваткой. Мы были прямо у дверей дома, и я уже представила, что тут всё и случится. Меня едва не вывернуло.

— Где твоя гордость, а? Я думал, ты норовистая сучка, — хрипло сказал Орм. Его грязные руки сминали мою грудь с животной жадностью. Мурашки побежали по коже от его голоса около уха: — Я отдам тебя моим парням. Прикажу им отодрать тебя, чтоб не могла сидеть, потом отрежу тебе волосы и уши и пришлю подарок Льву.

Нет!.. Боги, не надо!

— Но сначала сам тебя попробую. Поимею грёбаного Льва, ха-ха!

Орм погладил моё тело, опуская руку к бёдрам. Стал закатывать юбку. Я отмерла и забилась. Это казалось бессмысленным.

Но я не прекратила. Пыхтела, вся вспотела и возилась в его руках. Орм дышал часто и тяжело. Хотел меня, хотя и назвал костлявой. Его желание отомстить моему мужу было сильнее, чем собственные предпочтения в женщинах. Я ощутила, что он потёрся об меня, и взвыла в его ладонь. Слёзы и сопли потекли по лицу. Такой беспомощной я никогда себя не чувствовала.

Боги, Зиг, где же ты, когда так нужен⁈

Зиг был слишком далеко, понимала я, и если я сейчас ничегошеньки не сделаю, то меня изнасилует этот урод. А потом его дружина, и боги ведают, сколько их будет.

Я вцепилась зубами в его ладонь. Настолько сильно хватила, что ощутила кровь на языке.

— А-а-ар-рх! — зарычал Орм и бросил меня. — Сука-а-а-а!

Я рухнула на колени и поползла, путаясь в подоле. Всхлипывала и тряслась в ужасе.

— Помогите! — успела вскрикнуть я и стукнула ладонью по стене дома. Загрохотали, падая, мотыжки для сада и всякие колышки. Я схватила мотыгу и наотмашь ударила Орма.

— С-сучка-а! — взревел он. — Проклятье!!!

Я раскроила ему лицо железным краем мотыги. Вскочила на ноги и побежала к двери, чтобы укрыться в доме. Плевать на хозяйку, просто скрыться… скрыться… спрятаться под одеяло! Северянин закрыл лицо руками и ревел от боли. Кровь текла сквозь его мозолистые ладони и капала на белые камни крыльца.

Тут двери дома распахнулись и вышла Роксана с дочерьми и слугой-мужчиной. Она была в накидке, как и её дочери.

— Да, надо купить новые плитки для пола, — Роксана подошла ко мне, обняла за плечи и повела к воротам. — Поеду на рынок, хочу выбрать сама. Мне надоели те, что лежат. Хочется разнообразия.

Не прекращала говорить со слугой:

— Я буду поздно, закроешь усадьбу и ворота, Филипп, — отдавала указания хозяйка. Одной рукой она обнимала меня, а другой напуганных дочерей. Мы быстрым шагом прошли мимо Орма. — Распусти слуг и сам иди домой. Пару дней не появляйтесь здесь. Ты меня понял?

— Да, госпожа, — отозвался Филипп, напряжённо поглядывая на разъярённого северянина с окровавленным лицом. Тот провожал нас горящим ненавистью взглядом.

— Прекрасно, — отозвалась Роксана. Она вцепилась в меня мёртвой хваткой.

— Дрянь! — рявкнул северянин и швырнул в нас комом земли.

Мы едва успели выскочить за ворота. Роксана вывела нас на оживлённую улицу. Филипп, как и было приказано, запер ворота. Женщина быстро повела нас прочь. Свернула, обошла несколько домов, ныряя в проходы тесных улиц и море людских тел. Вскоре мы оказались на рынке, где ходили толпы народа. Я начала плакать.

— Тихо-тихо, девочка, — говорила Роксана, поглаживая меня по плечам. — Ты умница, ты справилась. Успокойся, ты сильная женщина, ты постояла за себя. Спасибо, что спасла мою дочь. Я в вечном долгу перед тобой.

Я только кивала и всхлипывала. Меня колотило. Поцелуй с Гуди казался мне сущим пустяком, после сегодняшнего происшествия. Меня почти изнасиловали! Не ударь я его, не приди Роксана!.. Я совсем разрыдалась. Женщина плотно прижала меня к груди и поцеловала в голову, словно мать, которой у меня никогда не было, но не сбавляла шага. Мы шли на стену, поняла я.

День клонился к закату, когда мы достигли пристройки, в которой, как нам сказали, находился король Аларих и мой муж. Это был край города. Рядом стояли дружинные дома для легионеров, теперь там были воины князя и короля. Я уже перестала выть, но всхлипывала. Слёзы ещё текли по лицу. Мы вошли в дом, двухэтажный и совсем без украшений, словно коробка. Поднялись по лестнице и зашли в зал, где проходил очередной военный совет.

Не будь Роксаны, я никогда не решилась бы врываться. Там всё же не только мой муж, но и с десяток других мужчин, которых я мало знала. Они стояли и сидели вокруг стола. Все сплошь суровые люди в доспехах, с грубыми морщинами на лицах.

— Роксана? — удивился король Аларих, когда королева влетела в зал, словно разъярённая тигрица. — Что-то случилось?

— Случилось! — рявкнула королева. Она прошла к столу, где лежали карты, и оперлась на столешницу обеими руками. Кольца звякнули. Королева ткнула в нас пальцем. — Пусть выметаются из моего дома, или я забираю детей, и ты нас никогда не увидишь!

Мужчины выглядели озадаченными. Я снова начала плакать.

— Эти варвары напали на нашу дочь, а потом на княгиню! Я не намерена возвращаться в дом, пока эти твари не уберутся прочь! — заявила Роксана и выпрямилась.

— Напали? — выдохнул Зиг. Йорген толкнул его в плечо.

— Орм. Я же говорил, что он скользкий червяк, Зигрид.

Зиг дёрнул желваками. Его лицо исказилось от бешеной злости. Он направился прочь из зала тяжёлыми шагами. Я побежала за ним, потому что хотела, чтобы муж утешил меня и защитил. Но Зиг остановил меня и схватил за плечи.

— Сиди тут, — приказал он с плохо скрываемой яростью. — Я отомщу за тебя.

— Зи-иг! — взмолилась я. Повисла на нём, снова рыдая. Не бросай меня одну! Побудь со мной! Зиг обнял меня и погладил по спине. Подозвал Йоргена.

— Готовь парней.

— Слушаюсь, князь.

Он всё-таки ушёл. Я осталась с отцом. Жалась к нему, словно маленькая, и плакала. Хотела домой, в Бергсланд, где безопасно и тепло. Отец гладил меня по волосам и обнимал сильной, надёжной рукой. Я сидела на его коленях, свернулась калачиком, скинув туфли на дощатый пол. Молила, уже засыпая:

Пусть эта проклятая война скорее кончится!

Зигрид

Я отправил посла Рассогу, чтобы кочевники подтянулись к городу и помогли навести порядок. Сам собрал людей и поехал к дому короля Алариха. Орм и его парни превратили дом в крепость: заперлись и завалили ворота изнутри, что нельзя было пробиться, поставили лучников по стенам ограды, поливающих стрелами, навтыкали кольев перед воротами и бросали камни. Ворота и ограда и без того были высокими, с четырьмя башнями, постройка могла выдержать длительную осаду. В первый день мы не смогли пробиться внутрь и уничтожить мятежников. Я не расстроился. Не ждал, что будет легко.

— Сдавайся, Орм! — рявкнул я, подъехав к воротам во время передышки. Ульв плясал подо мной, чуя общее напряжение. Улица превратилась в разрушенный муравейник. На каменистой дороге валялись трупы, уже кружили мухи и хищные птицы. Это были парни Орма Северянина. Мои люди оттаскивали наших. — Я убью тебя быстро, если сдашься сам!

— Не дождёшься, ублюдок! Передай подарок королеве! Аха-ха-ха! — отозвался северянин. Потом из окна башни скинули труп, мужчину с тёмными волосами, слипшимися от крови, и разбитым лицом. Он упал прямо под копыта коня. Ульв заржал и чуть не встал на дыбы. Это был слуга-управляющий Филипп, я узнал его. Стиснул зубы, зверея.

Следом посыпались стрелы. Я вскинул щит. Железные наконечники застучали, впиваясь в дерево. Ульв заржал и попятился, приседая на задние ноги. Я дёрнул поводья.