Как там мои девочки? — думала я, но пригласить их сюда не могла. Надеюсь, им тепло в повозке.

Я скучала, сидя за столом Зигрида. Пока его не было, я была достаточно смелой, чтобы развернуть его бумаги и обнаружить в них старые карты. Картам было очень много лет. Бумага пожелтела, края осыпались. Углями были начертаны какие-то линии поверх границ континента. Бегали причудливые звери, высились острые горы. Я залюбовалась. Разложила одну из карт на полу и села на колени, изучая.

Интересно, и зачем они Зигриду? И что за линии? — природное любопытство заставило меня жадно облазить всю карту носом.

Зигрид пришёл уже в глубоких сумерках. Я понятия не имела, где он пропадает целыми днями. Может, ходит к своим наложницам? Ревности я вовсе не чувствовала. Мне было всё равно.

— Что делала моя весна весь день? — Зигрид сел около меня на кровати.

Я вязала из шерсти накидку, потому что делать было по-прежнему нечего. Сидела в нижней рубашке и тёрла сонные глаза.

— Мы гуляли, — рассказала я, разморенная жаром очага и грядущим сном.

— Мы? — зарычал Зигрид.

Я вздрогнула и выронила спицы. Потом поспешила дорассказать:

— Да! С Бьёрном, как ты и приказал! А ещё с нами был Шторм, — зачем-то добавила я.

«Князь Зигрид любит псов больше, чем людей…»

Зигрид фыркнул и поднялся. Я проследила за ним. Он снял куртку, потом рубашку и взъерошил волосы. Рисунки на его спине поползли, будто змеи, от движения мышц. Он положил меч на стол, заглянул в пустой кувшин, выругался и вдруг замер. Я поняла, что он заметил перемены на своём столе. Боги и зачем я там лазила!..

— Ты уже и до сюда добралась? — я не услышала злости в его голосе, а скорее даже насмешку. И удивилась. — И что, как тебе мои планы? Может, ты ещё и в военном деле смыслишь, а, киска?

Он обернулся. Я потрясла головой, делая вид, что не понимаю о каких картах речь. Красное лицо меня выдало. Позорница. Лазила в его вещах втихую.

Это считается предательством?

— Да ладно, не трясись так! — развеселился князь. — Хочешь глянем вместе?

Я удивлённо вскинула брови. Что за небывалое доверие?

— Хочу, — отозвалась я и поднялась.

Босыми пятками перебежала комнату и встала рядом. Зигрид развернул самую большую карту, как раз ту, что рассматривала я, и провёл по ней пальцем. Пальцы у него были совсем чёрные и даже не отмывались, будто кровь и солнце въелись в огрубевшую кожу. И на тех пальцах тоже были выбиты чёрные знаки.

— Это моя земля, Бергсланд, — проговорил Зигрид. Потом указал левее. — Это запад, Вастварлден, он теперь тоже мой. Здесь юг, Сёдраланд. Ты моя, поэтому мы теперь союзники… пока.

Я содрогнулась. Боги, как же я хотела, чтобы союз был вечным!

Зигрид заметил мою дрожь. Он всё замечал, поэтому и был так знаменит и удачлив. Обхватил меня за талию, притянув к своему боку. Я прижалась, будто искала у него защиты. Хотя так и было. Я хотела, чтобы хоть кто-то меня защитил.

— Здесь восток, Ёрстрарик, он падёт следующим. Весной я пойду туда со своими войсками и войсками твоего отца, Бернара Волка Юга. Потом я захвачу север и, наконец, юг. Моя земля будет от моря до моря, видишь? — Зигрид показал два неровных круга, моря. — Я буду великим. А ты будешь сидеть у меня на коленях в моём золоте. Как тебе, м?

Слов не было, чтобы передать моё потрясение. Он был безумцем, решившим захватить мир. Стать богом, не меньше. Это сколько же жизней придётся принести в жертву этим завоеваниям? Сколько лет? Сколько матерей не дождутся своих сыновей домой? Сколько жён лягут в курганы с мужьями?..

Я не хотела этого. Власть, богатство — всё это мне было не нужно. Я просто хотела тихого дома и быть счастливой. Но я бы обманула себя, сказав, что мне совсем неинтересно знать будущее. Удастся ли ему?

Зигрид не дождался моего ответа. Он поднял меня на руки и отнёс в постель. Уложил меня себе на грудь и погладил лицо, убирая мои волосы за ушки.

— Ещё пара дней, и я отвезу тебя в Бергсланд, в мою усадьбу, — хрипло проговорил Зигрид, — будешь хозяйкой, найдёшь себе кучу дел. Я покажу тебе дракона, кстати. Помнишь?

Я кивнула и вдруг заплакала. Мысли мои были далеки от какой-то усадьбы и драконов. Я думала о бедных людях и грядущей беспощадной войне.

— Катер-рина, — он особо говорил моё имя, отчего я чуть подрагивала. Мурашки бежали по коже от звука его голоса. Зигрид вытер слёзы с моих щёк. — Ты женщина великого князя, самого могущественного человека в мире. Хватит рыдать. Больше никаких слёз. Хочу услышать, как ты смеёшься, моя драгоценность.

Он поцеловал меня в нос и положил на постель рядом с собой.

Той ночью, третьей нашей совместной ночью, он не тронул меня. Я даже не смогла порадоваться этому, слишком ошарашенная его грандиозными планами. И вот что мне теперь делать?

Дорога до стольного града Бергсланда казалась мне бесконечной. Я ехала в повозке вместе с подругами, но ночевала в шатре Зигрида. Мы ехали уже несколько дней, почти без остановок. Зигрид гнал своих людей. Хотел прибыть домой до первых морозов. Впрочем, временами уже шёл снег. Ночами стоял морозец. Лужи замерзали, и лошадям приходилось разбивать корку льда копытами, чтобы напиться. Земля поутру была покрыта инеем.

Князь ехал впереди с несколькими воеводами. Среди них был дерзкий Йорген, первый пёс князя. Я его побаивалась. В чёрных глазах Йоргена не было души, а усмешка — волчий оскал. Воины ехали верхом. За ними тянулись обозы, гружённые снедью и скарбом, ряды рабов, связанных верёвками… и моя скромная повозка.

— Слышала, госпожа, набеги прекратились? — спросила Лейла, пока мы тряслись по ухабистой дороге.

Я, глядевшая в окно, встрепенулась. Лейла сидела напротив, одетая в шерстяное платье. Беатрис дремала около меня. В последние дни она была какой-то потерянной и вечно сонной.

— Я сижу, как в клетке, и ничего не знаю, — поморщилась я. — Что там говорят?

— Как только мы приехали к князю, его люди ушли с наших земель и больше не появлялись, — рассказала радостная Лейла. Она пискнула и схватила меня за руки. — Здорово, да? Мир и правда наступил!

Но ненадолго, — я понурилась, хорошо помня великие планы своего мужа. — И на что ему столько земли?

Об этом я и решилась спросить, когда он привёл меня в шатёр. Расхаживать одной мне по-прежнему было запрещено, но я и не возражала. Огромные бородатые воины пугали меня. Ходить под руку с князем было спокойнее.

В шатре было тепло от растопленных углей в железном чане. На полу лежали шкуры, пара подушек и одеяла из волчьего меха. Волкодав Шторм поднял голову, когда я вошла. Он лежал под столом, у ног Зигрида, и тот почесал пса за ухом.

— Садись, скоро Бьёрн принесёт поесть, — Зигрид уже не смотрел на меня, сел изучать карты.

Я опустилась на соседний стул. Волкодава я уже не боялась. Привыкла за время пути, что эти чудовища всегда крутятся рядом. Шторм заскулил и обнюхал мои руки. Шершавый язык облизал пальцы. Бьёрн был прав: Шторм ещё совсем как ребёнок, ласковый и игручий. Он любил играть со мной, чтобы я кидала ему палку, а он приносил.

— Вижу, вы поладили? — заметил Зигрид, подняв глаза на моё лицо. Я кивнула.

— Он ласковый, я его люблю, — честно сказала я, кажется, впервые улыбнувшись при муже. Я всегда любила животных и могла играть с ними часами. Но таких огромных волкодавов в нашем доме никогда не было!

Зигрид криво усмехнулся.

— Когда ты мне это скажешь?

Я смутилась, но ответить не успела. Пришёл Бьёрн с ужином. Он поухаживал за мной, расставил яства перед Зигридом и скрылся, ступая почти бесшумно. Мы стали есть в глубокой тишине. Я дала Шторму пару кусков жирного мяса из блюда. Всё равно мне столько не съесть.

— Не приучай его просить со стола.

Я стыдливо отряхнула руки. Шторм заскулил и ткнулся носом в мои коленки. Просил ещё.

— Почему?

— Разбалуешь, — пояснил Зигрид. — Псы должны быть голодными и злыми.