Экспериментируя с абстрактными формами, Липшиц-кубист создал необычайно эффектные, динамичные монументы, иные из которых были огромного размера, например 9-метровый «Прометей», экспонировавшийся на Международной выставке 1937 года в Париже.

После оккупации Франции фашистской Германией Липшицу, как еврею, грозила отправка в Лагерь Смерти. Бежать из Европы ему помогает американец Барр, директор Музея современного искусства в Нью-Йорке. Так он оказывается в городе «Большого Яблока», затем в Филадельфии. После Холокоста евреев во Второй Мировой Войне поначалу жизнеутверждающий стиль работ Липшица приобретает ярко выраженное трагическое звучание, которое он реализует через библейские и мифологические сюжеты: «Борьба Иакова с ангелом», «Похищение Европы II», колоссальных размеров «Тезей», «Благословение» и др.

Последние 30 лет своей жизни Жак Липшиц был частым гостем Америки, подолгу жил в Филадельфии и творил для нее. Филадельфийский Музей Изящных искусств, отмеченный на входе монументальной скульптурой Липшица, владеет одной из самых полных коллекций его произведений за пределами Израиля.

Творческое содружество Липшица с Пенсильванией началось в 1922 году, когда он получил заказ от Барнса, и закончилось в 1976-м, когда его огромная монументальная скульптура «Правительство Народа» (Government of the People) была посмертно установлена на Муниципальной Площади перед Зданием Сити-Холла.

Кстати, на той же Муниципальной Площади, напротив Сити-Холла, находится одна из жемчужин Филадельфии – действующий Массонский Храм Пенсильвании, построенный в стиле нормандского кафедрального собора. Его почитают, как шедевр архитектуры и как сокровищницу произведений искусства.

Нет, массонская ложа, считающая себя духовной наследницей строителей египетских пирамид и Храма в Иерусалиме, не продает в угоду туризму своих секретов, не открывает завесу над таинством собраний, ритуалов и посвящений. Она лишь милостиво позволяет желающим полюбоваться поистине дворцовой роскошью внутреннего убранства храма, пройтись по семи основным залам, украшенным бесценными живописными полотнами, барельефами и скульптурой, тончайшими узорами и фресками, сплошь покрывающими потолки и стены, эзотерической массонской символикой. Подивиться монументальным египетским или греческим (в зависимости от зала) колоннам, помпезным лестницам, мебели ручной работы и многому-многому еще. Не зря говорят, что среди массонских храмов мира этому нет равных.

А еще хотелось бы упомянуть о Музыкальной Академии города, построенной в 1857 году, совмещающей в себе филармонию и театр оперы и балета. Ее зрительный зал обладает совершенно фантастической акустикой – эффект, возникший не спонтанно. Он достигается за счет потолка куполом и блюдцеобразного второго (вернее первого) пола, прикрытого деревянным настилом. У зрителя возникает ощущение, что звуки музыки обволакивают его со всех сторон. В этом зале любили давать концерты мировые знаменитости: Шаляпин, Карузо, Патти, дирижер Артуро Тосканини и многие другие. Бывал здесь и Чайковский, дирижировавший оркестром, исполнявшим его творения.

О скульптуре, архитектуре, музеях и исторических местах Филадельфии можно говорить часами, поэтому покинем ее и отправимся вглубь штата, где в густых-прегустых лесах укрылась вилла Fallingwater. «Дом на Водопадах» в Бер-Ране считают одной из основных достопримечательностей Пенсильвании, а специалисты называют его самой замечательной жилой постройкой XX века, шедевром мировой архитектуры, самым знаменитым домом Америки. Его автор известнейший американский архитектор-новатор, основоположник «органической архитектуры» (это когда архитектурное сооружение органично вписывается в окружающую природу), Франк Ллойд Райт.

Виллу заказал ему владелец универмагов в Питтсбурге, Эдгар Дж. Кауфман, в 1930-е годы. Этот дом, занесенный во все каталоги и учебники архитектуры мира, стоит на крутом обрыве утеса, над низвергающимся с горы водопадом и являет собой то самое органичное единство с водопадом (который теперь уже падает прямо из-под него), горой и лесом, будто дом сотворен самой природой, или водопад – часть его декора. Его веранды и жилые плоскости нависают над бездной, а сквозь стеклянные стены (или стены-окна) видна необозримая даль укрытых лесами Аппалачей.

Райт укрепил всю конструкцию на стальных опорах, ввинченных в скалу, одев вертикальные поверхности в мягкий камень (известняк), а горизонтально расположенные бетонные террасы вынес далеко за пределы опор, раскрыв их этаким веером в разные стороны. Часть утеса, к которому прилепился дом, оказалась внутри помещения и была использована Райтом как естественная деталь интерьера, которому он придавал огромное значение.

Наследие Франка Ллойда Райта необычайно велико. Архитектор прожил 92 года, и за свою долгую жизнь спроектировал 800 и построил около 400 домов, разбросанных по всей Америке. В их числе, помимо «Дома на водопадах», Синагога в Филадельфии, Дом Роби в Чикаго, Музей Современного искусства Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке.

Соломон Роберт Гуггенхайм – золотопромышленник и угольный магнат, к 60 годам стал крупным коллекционером абстрактного искусства. И в 1943 году, решив превратить свою обширную коллекцию в музей, он обратился за помощью к Райту. Музей Соломона Гуггенхайма, который Райт проектировал и строил в течение 16 лет (1943–1959), стал апофеозом его творчества. Избрав нехарактерный для себя абстрактно-авангардный стиль, Райт спроектировал здание, похожее на перевернутый усеченный конус, как бы образованный спиралевидной бетонной лентой. К сожалению, ни заказчик, ни исполнитель так и не увидели его в завершенном виде – оба умерли до окончания строительных работ.

Трудно сказать, что больше принесло славы Франку Ллойду Райту – вилла в Бер-Ране или музей на Манхеттене. И тот, и другой широко известны не только в Америке, но и далеко за ее пределами.

В Америке есть город, которого нет, но который все больше притягивает к себе внимание, бередит воображение, пугает и настораживает.

Когда нам предлагают какой-нибудь, оторванный от реальности американский фильм, мы обычно списываем его на богатую фантазию сценаристов и режиссеров. И частично так оно и есть. Фантазия безусловно присутствует – для зрелищности, остроты сюжета, для того, чтобы избранная тема или идея стала произведением искусства (или попросту «кассовым продуктом»). Но, как правило, в основе практически каждого, даже самого, на первый взгляд, невероятного сюжета лежит опыт из жизни, случай из жизни, то или иное явление, художественно обыгранное.

Мистический триллер Silent Hill («Холм Безмолвия» или «Безмолвный Холм»), вышедший в 2006 году, наверняка видели многие. Снимался он в Голливуде, но с привлечением творческих кадров из Канады, Франции и Японии.

Действие в фильме происходит в заброшенном шахтерском городке, населенном странными существами. Сайлент Хилл был некогда уничтожен пожаром. Причем пожар тот продолжается под землей, окутывая остовы домов густым таинственным туманом, отчего весь город превратился в преисподню, став как бы лазейкой, порталом между миром физическим и потусторонним.

Прототипом этого фантастического города-кошмара, вдохновившим авторов именно на такую фактуру и трактовку сюжета, явился реально существующий Мертвый город. Имя ему Централия, адрес – штат Пенсильвания. (Он находится примерно на одной параллели с Нью-Йорком, западнее от него.) Город отличается от сотен других городов-призраков, разбросанных по всей Америке тем, что в недрах его вот уже полвека бушует подземный огонь. Его нынешний облик и судьба как нельзя лучше перекликаются с фабулой Silent Hill.

Сравнительно недавно Централия был полноправным шахтерским городом, со своей мэрией и хорошо развитой инфраструктурой. Возник он вполне прозаично, как наверное большинство других городов. Кто надоумил некоего предприимчивого человека с «дьявольским» именем Джонатан Фауст открыть на пустом месте, у трассы, таверну с индейско-ковбойским названием «Bull's Head», неизвестно, а только именно эта таверна в 1841 г стала первым «камнем», заложенным в основание будущего поселения, которому суждено было превратиться в Мертвый город, в город-призрак.