Ovibos – овцебык! Слыхали про такого? Бык и овца в одном флаконе, пардон – в одной шкуре. О-очень симпатичное и трогательное существо (без юмора). К тому же современник мамонтов, динозавров, первобытных бизонов, волосатых носорогов, и в отличие от них до наших дней чудом доживший. Чудом вдвойне, потому что человек как мог и сколько мог истреблял его. А когда истребил практически полностью, взялся за ум и начал прикладывать титанические усилия, чтобы этот редкостный вид удержать на Земле.

Шубе овцебыка – летом темно-коричневой, зимой почти черной – может позавидовать любая модница. Она у него не только самая длинная и самая теплая, но и супероригинальная. Внешняя остевая шерсть на груди и боках достигает 60–90 см в длину, свешиваясь почти до земли. А под ней нежнейший густой подшерсток, защищающий животное от суровых зимних морозов в долгие полярные ночи. Кожа вокруг широких ноздрей в теплое время года, как у всех копытных, оголена, а с наступлением холодов зарастает густой шерстью. Если бы природа не позаботилась о своем арктическом творении, то, выискивая спрятанный под сугробами промерзший корм, овцебык начисто отморозил бы себе нос.

Это крупное животное, весом до 400 кг и высотой в холке 120–180 см. Рога у него начинаются на макушке, двумя сферическими панцирями-нашлепками, плотно прилегающими к голове, спускаются, как шапка-ушанка, вертикально вниз, а острые концы выкручиваются в стороны, вперед и вверх. Глаза у овцебыка круто выпуклые, что позволяет ему иметь большой обзор, несмотря на густую шерсть.

При сильных, но коротких ногах они малоподвижны, толкутся обычно на одних и тех же пастбищах, плохо бегают, правда отлично лазают по горам, всем скопом, прижавшись друг к другу. Питаются лишайниками, низкими травами и молодыми побегами карликовых деревьев – то есть тем, что не требует отрывать голову от земли. А если выпадает много снега, да еще и сугробы покроются настом, добраться до корма они уже не могут и погибают от истощения.

Иногда на молодых телят охотятся наиболее храбрые (или слишком голодные) белые медведи. Но основные их враги волки. Опасность овцебыки встречают сообща. Не бегут, не нападают, а выстраиваются плотным полукругом или каре, заслоняя собою молодняк и, опустив головы к ногам, выставляют вперед рога. Если волк отважится все же сделать бросок, самец подденет его на рога, а остальные затопчут.

Подобный метод защиты срабатывал против четвероногих хищников как минимум полтора миллиона лет, но оказался не только бесполезным, но и роковым против хищников двуногих, вооруженных стрелами, а потом и ружьями. Охотники не без чувства вины рассказывают, что перестрелять сбившихся в кучу овцебыков все равно, что расправиться с собственным стадом коров в стойле. Одному человеку ничего не стоило за раз уничтожить до 50 голов овцебыков, потому как, даже когда в них стреляют, они не бегут и не нападают, а стоят на месте до последнего, защищая своими телами малышей. Получается не охота, а самый настоящий расстрел.

Излюбленным местом обитания овцебыков был Север Центральной Азии. В последний ледниковый период, постепенно распространяясь на Запад и на Восток, они перебрались через существовавший в ту пору берингов перешеек в Северную Америку и начали заселять Север Аляски и Гренландию. В Европе овцебыки, с легкой руки ангийского путешественника XVII века, Генри Келси, были известны, как мускусные быки (хотя, как выяснилось позже, к мускусным ароматам они не имели никакого отношения).

Сначала овцебыки полностью исчезли из Евразии, причем так давно, что о них успели забыть. На Аляске они продержались на удивление долго. Видно им помогала малая заселенность этого сурового безлюдного края.

Однако эскимосы быстро сообразили, что овцебык, которого они называют «умингмаки» («бородач»), как объект охоты, зверь незаменимый. Во-первых охотиться на него проще простого – отыскал, и он твой. Во-вторых он способен решить едва ли не все бытовые проблемы жителя севера. Его очень вкусное мясо, похожее на оленье, использовалось в пищу, шкурами обтягивали юрты, из их кожи шили одежду и обувь, жир использовали для освещения жилищ, из рогов вырезали домашнюю утварь, наконечники гарпунов и стрел. Из длинной шерсти плели сетки от комаров. Молоко самки умингмака в 3 раза жирнее коровьего, но до него человек не добрался, так как сложнее всего приручить овцебыка и содержать в неволе.

Эскимосы с таким усердием их истребляли, что с середины XIX века на Аляске эти животные полностью исчезли. Последний овцебык был убит в 1863 г. Единственным местом, где они все еще цеплялись за жизнь, осталась Северо-Восточная Гренландия. Экологи и зоологи забили тревогу: на наших глазах и при нашем попустительстве исче-зает древнейший уникальнейший вид животных, чудом до наших дней сохранившийся.

Годовалых овцебыков начали отлавливать в Гренландии и завозить в Северо-Западную Канаду, на Аляску и Шпицберген, либо предоставляя им возможность свободно расселяться в диких условиях, либо размещая в зоорпарках и на экспериментальных фермах. Кстати, интересен метод отлова овцебыков. Животные панически боятся вертолетов. Когда эта тарахтящая, поднимающая вокруг себя ураган мясорубка накрывает сверху стадо, тут уж не до коллективной обороны в генетически запрограммированном строю – овцебыки, независимо от пола и возраста, бросаются врассыпную. Ловцы без труда догоняют лишившихся рогатой опеки телят и тащат их в вертолет.

Мохнатые эмигранты с трудом, но приживались на новых землях, и их затухавшая было популяция начала расти, достигнув к настоящему времени в мире 25 тысяч голов. В Гренландии основная часть овцебыков обитает на территории созданного в 1974 г Северо-Восточного национального парка – так люди обеспечили им защиту от самих же себя.

У СССР появилась возможность вновь поселить в сибирской тундре реликтовых животных лишь с улучшением отношений с США и Канадой. В 1974 году дюжину диких бородачей отловили на канадском острове Банкс, доставили в клетках на военный аэродром, затем переправили самолетом в Монреаль. Поскольку данная акция освещалась местными СМИ, канадцы Монреаля встретили самолет с мохнатым грузом демонстрацией протеста с лозунгами: «Не давать Советам овцебыков!». Тем не менее их благополучно доставили в Москву на военно-транспортном самолете Ан-22, а оттуда уже в Норильск, поселив четвероногих эмигрантов на полуострове Таймыр и острове Врангеля.

А на следующий год, после обмена визитами Брежнева и Никсона, в рамках соглашения о советско-американском сотрудничестве по охране северных экосистем, России перепало еще 40 овцебыков, на сей раз – в дар от правительства США.

Я читала дневниковые записи ученых-энтузиастов тех лет – как осаждали до той поры Богом забытые Таймыр и остров Врангеля отечественные и зарубежные журналисты, прослышавшие о переселении овцебыков. Как люди работали чуть ли не круглосуточно в голой тундре. Жили в палатках, сами строили для себя жилье и 20-километровую изгородь для заморских питомцев. А строить было ой как нелегко. Приходилось кувалдой вколачивать в вечную мерзлоту стойки на метровую глубину, ведь изгородь должна была выдержать натиск больших сильных животных, привыкших к тому же все свои проблемы решать лбами. Как потом, в 1985-м приехал на Таймыр Джеральд Даррелл, снимать на Бикаде одну из серий своего фильма о заповедниках СССР.

То был уникальнейший эксперимент ХХ века, не имевший аналогов в прошлом. И он состоялся. Правда добрая половина переселенцев, не сумев приспособиться к новым условиям, погибла от пневмонии, но оставшиеся в живых возродили стада мохматых доисторических северян, которых Евразия не видела со времен Ледникового периода. Сегодня, по прошествии всего 35 лет, овцебыки неплохо чувствуют себя в сибирской тундре, расселившись по всему восточному Таймыру – от мыса Челюскин до Хатанги. Их поголовье в России уже превысило 2 500, что позволило даже открыть на овцебыков спортивную охоту.