- Надо уходить! - проорал Велиал.

- Меч! - завопил Брань. Его акинак так и оставался в боку монстра.

Всадник и мысли не допускал уйти без артефакта. Он оттолкнулся носками, спружинил, и прыгнул прямо на спину быкоголовому.

Демон покрутил пальцами у виска и схватил Чуму за запястье. Девушка вырвала кисть.

- Мы не уйдем без него, - твердо сказала она, даже не повышая голоса, уверенная, что тот и без того понял её. Велиал чуть не зашипел, но Брань уже карабкался по спине, закрытой чешуйчатыми пластинами. Чудище бесновалось, всадника мотало из стороны в сторону. Упершись, он взялся за навершие и дернул на себя.

Произведение скифских мастеров поддалось неожиданно легко, и Брань буквально отлетел вместе с ним в сторону. Минотавр повалился на бок, ноги и руки его прыгали в хаотичной пляске.

- Ну вот, и бежать не пришлось, - довольно пошутил рыжеволосый.

Чума бросилась к Мору, который уже почти пришел в себя.

- Затылок гудит, - скривился он, и поглядел на серп, любовно погладил его. - А так вроде ничего. Смотрите! - и ткнул пальцем.

Пещеры вновь поменялись местами: в левой моргали факелы, правая, откуда появился рогатый, погрузилась в темноту.

- А почему факелы мигают? - озвучила общее беспокойство Чума.

- Сквозняк, - ответил Велиал. - Вопрос в том, кто его создает. Или что.

Они тревожно переглянулись.

- Может, хватит драк на сегодня? Давайте делать отсюда ноги, - простонал Мор.

Бам-бам, подхватило и донесло местное эхо медленные гулкие шаги.

- Знакомые звуки, - поморщилась всадница. - Я надеюсь, это не?..

Велиал кивнул.

- Они самые. Глиняные великаны. Насколько я помню, эти стражи порядка будут немного повыше, чем тот, которого мы так удачно придавили.

- Что они тут забыли? - сжала зубы златовласая.

- Охраняют территорию, - пожал плечами Вели. - От ненужных вторжений и лишних гостей, таких, как мы, например.

Брань передернуло.

- Уходим, - распорядился он. - В прямо противоположном направлении.

Упрашивать никого не пришлось - все помчались в указанную сторону. Велиал и Мор задавали темп, Чума с братом неслись сзади.

Големы действительно оказались намного выше уже виденного всадниками. Они грохотали исполинскими подошвами о булыжный настил, попутно разнося переходы и пещерки только потому, что не помещались в них, открывая верхние уровни и расширяя внутренности лабиринта. Наделенные огромной мощью громадные пальцы сминали и перетирали в песок обломки стен. И, несмотря на свою медлительность, колоссы нагоняли своих жертв.

Необъятных размеров нога опустилась в полусотне метров от них, когда Мор, запнувшись, растянулся в полный рост.

- Вставай! - заорал Брань. - Быстрее!

Дух и девушка схватили Мора под мышки, но он вывернулся.

- Стойте! Нить! Я вижу нить!

Багряного цвета веревка толщиной в полпальца была натянута поперек дороги, и уходила в черные провалы по обе стороны. Думать было некогда. Мор поднялся, и все, надеясь на чудо, кинулись вправо.

- Лишь бы это было не начало, - процедил на бегу красный.

Нить крутилась, петляя, и уходила то вправо, то влево, иногда даже пересекая саму себя. Бессмертные мчались во весь опор. Времени на отдых не было.

Тропа вдруг оборвалась, и надежда Ариадны повисла над небольшим обрывом. По ту его сторону в красном тумане вилась золотая спираль, уходящая в густое, дымчатое серо-багровое небо.

Брань бросил свой артефакт в воздух, и к ногам легло трехгранное острие. Длины его как раз хватало на то, чтобы пересечь пропасть. Чума, мягко балансируя, перепорхнула через пролом. Велиал, повторив ее движения, оказался рядом.

- Скорее, - поторопил Брань Мора.

Вчетвером они вскочили на шафранного цвета подножие и устремились вверх.

Тень на цыпочках перебежала к следующей колонне, слилась с темным пятном на полу, которое отбрасывала голова Матери, и прильнула к глубокой впадине в стене, сразу за пилястрой.

Эвмел обернулся.

Сквозь шелест листьев многочисленных деревьев, шорох ночного ветра и мерное поскрипывание высокого флюгера, прикрепленного к отдельно стоящему столбику, ему послышался невнятный звук.

Тихо. Только слышно, как нестройным, плохо собранным оркестром стрекочут цикады.

В зарослях можжевельника что-то затрещало, и под ноги владетелю выпрыгнула серая вертишейка. Она посмотрела на Эвмела, повернулась бочком и клюнула что-то под прыткими лапками; затем взъерошилась, зашипев, и отскочила назад по усыпанной мелким гравием дорожке. Владыка засмеялся и остановился, вдыхая пронзительно свежий, уже увлажненный надвигающимся дождем воздух.

Тень замерла.

- Все, чем мы обязаны жизни - это сама жизнь, - произнес атлант. Улыбнувшись собственным мыслям, он двинулся дальше. Птичка отправилась по своим, одной ей ведомым делам.

Когда силуэт правителя скрылся вдали, из полумрака проявились очертания человеческой фигуры. По-прежнему таясь, словно неприкаянный вор, пришелец прокрался к месту, совсем недавно окуренное приятными благовониями. Он в точности повторил все недавно виденные им жесты и, беспрестанно оглядываясь, поставил небольшой сундучок на низкий жертвенник. Затем распахнул его.