Тело разлетается на триллионы клеток и вновь соединяется в диком, непонятном симбиозе. Я бессмертна. Каждая моя клетка способна существовать сама по себе, как крохотный организм, несущий в себе всю информацию о хозяйке.

Тварь ревет, оскалившись и подавшись вперед. Брань что-то кричит рядом - похоже, уже давно.

Созидать. Зрение мутнеет, чтобы преобразиться и показать сущность окружающих вещей. Я вижу, как бежит охлажденная кровь под роговыми чешуйками Люцифера, слышу, как стучит сердце моего напарника. Могу посчитать, сколько нервных импульсов передал мозг всадника за это мгновение.

Люцифер движется к нам.

Разрушать.

Я внезапно прихожу в себя и слышу, наконец, голос Брани, орущий прямо в ухо.

- Очнись, - он тормошит меня за плечо. - Да что с тобой?!

Медленно поворачиваюсь к нему.

- Давай объединим наши силы. У нас получится. Вместе мы будем гораздо сильнее, - говорит он, протягивая крепкую ладонь навстречу.

Люцифер полностью выбирается на кажущийся хрупким под его тяжестью лед толщиной в десяток метров. Три оскаленные пасти угрожающе распахиваются острыми клыками.

- Чума, ты слышишь меня?

Забавно - всегда думала, что у падшего ангела черные, рваные крылья и одна рогатая голова.

Я улыбаюсь.

В тонких венах синим огнем полыхает сила. Её так много, что тело трясет от переизбытка энергии. Руки дрожат, кончики пальцев наэлектризованы.

- Чума!!! - Брань не понимает, что происходит. Ему кажется, что мы обречены. Всадник паникует. - Давай же!

- Нет.

Ему кажется, что он ослышался. Красный потрясенно смотрит на меня, затем резко отворачивается и цедит сквозь зубы:

- Как хочешь, - и поднимает горящий акинак, намереваясь идти вперед.

Черные, рваные крылья. И рогатая голова. Да.

Я слегка двигаю пальцами.

В трех метрах от нас ледяная масса взрывается гигантским фонтаном. Вплавленные в глыбы тела грешников отбрасывает в сторону с кусками льда.

Из темного водяного проема вырастает высокая фигура, созданная из мрака. Её голову венчают кривые рога. На черном безликом черепе уродливый провал рта, красные угли глаз. Кисти рук оканчиваются стальными когтями, каждый из которых не уступает в остроте и размере мечу моего напарника. За спиной рваные крылья из пепла и тьмы.

Ощущаю, как ошеломленно застывает Брань.

Тень движется к нашему врагу. Падший ангел ему примерно по локоть.

Вой Люцифера сотрясает озеро. Всадник едва не падает, в последний момент хватаясь, кажется, за меня.

Я словно раздваиваюсь. Часть меня глядит на Коцит сверху красными глазами. Я вижу крошечную себя и стоящего поблизости Брань. Чувствую запах крови. Поднимаю когтистые лапы вверх и утробно рычу.

Ярость и злоба рвут мышечные волокна изнутри. Они лопаются от напряжения и бешенства.

Разрушать.

Люцифер оценивает противника по достоинству: пригнувшись, он преодолевает разделяющее их пространство одним прыжком.

Когти вонзаются в шею тремя сильными ударами, придавливая её книзу. Другая лапа чиркает по брюху твари.

Падший ангел воет, обжигая призрачный силуэт смрадным дыханием. Тень выдергивает когти, отбрасывая врага на лед. Страшные раны, из которых толчками течет черная жижа, медленно затягиваются.

Раненный Люцифер осторожничает. Отползает назад и выдыхает столп огня. Пламя проходит сквозь распростертые крылья, не причиняя им вреда.

И тогда призрак поднимается в воздух. Два темных покрывала гасят бледный свет, исходящий из середины озера.

Низвергнутый ангел прижимается ко льду и следит за тенью, ожидая момента, чтобы наброситься. Та возносится все выше и выше.

И затем коротким рывком бросается вниз.

Люцифер кидается навстречу, хватаясь за тонкое, рваное крыло, пытаясь стянуть соперника. Пепел серым дымком развевается в замерзающем воздухе, и призрак вновь взмывает к вершинам леденеющих скал.

Брань осторожно дотрагивается до меня и тихо шепчет:

- Как ты это делаешь?

Я не шевелюсь. Я его почти не слышу - я там, в стеклянно-графитовом холоде серых небес Коцита.

* * *

Ненавистное мягкое облачко защекотало босые ступни. Глад раздраженно посмотрел вниз, затем - со злостью - на мягкие белые кандалы.

Трудно было сказать, сколько именно прошло времени с момента его пленения. Ни ночь, ни день не оставляли своих следов на обители всадника.

Он снова попытался разорвать магические путы, старательно наложенные Крылатыми. Бесполезно.

Внезапно сознание ощутимо встряхнуло. Голова закружилась, на языке отпечатался вкус металлической горечи. Глад почувствовал, как стремительно слабеет бессмертное тело.

"Неужели?.." - мелькнула последняя мысль в угасающем рассудке.

Минуло две полных луны с тех пор, как последние из атлантов очутились в Афинах. Эвмел практически выздоровел и более не нуждался в целебных прикосновениях Эврифеи. Он все чаще ходил на берег и иногда проводил там целые дни, подолгу смотря на тонкую полоску моря, соприкасающуюся с ярко-голубым небом.