-Тихо! - шикнул архонт, оглядываясь. - У меня пока всего одна жизнь, Тарт, чтобы ей так безумно распоряжаться. - Скажи мне, Эвмел с тобой?

- Он в библиотеке, - и Тартес быстро пересказал ему события последних дней.

- Мне кажется, наш брат сошел с ума. Он все время думает только о том, как воскресить прошлое.

Гадер помолчал, осмысливая сказанное.

- Нам надо поторопиться, - сказал он наконец. - Недалеко отсюда нас ждет твоя жена.

Вскинувшись от радости, атлант сразу забыл про безумие Эвмела и последовал за Гадером.

- Ты не расскажешь, как ты здесь оказался? - на ходу спросил он у архонта. - Это же великолепно! Теперь нас четверо, и мы могли бы...

- Потом как-нибудь, - прервал его возлияния старший. - И, Тарт, я бы очень хотел, чтобы ты ничего не говорил Эвмелу о моем появлении.

- Но почему? - удивился Тартес. - Я уверен, он очень обрадуется твоему присутствию...

- Это вряд ли, - скривился Гадер. Он остановился.

- И еще: следуйте за ним. Не считай его сумасшедшим, брат. Эвмел мудр, и знает, что делает. Мне пора. Эврифея ждет тебя там, - он махнул в сторону низких деревьев, под которыми в нетерпении застыла фигура, закутанная в плотные одежды. - Я не открывал ей своего лица. Надеюсь, что ты сохранишь его в тайне.

Тартес крепко обнял архонта.

- Я сделаю все, как ты сказал.

- Мы еще увидимся, - Гадер поднял плотную ткань до самых глаз, повернулся и исчез в ночном полумраке.

Тартес, задержавшись на миг, поглядел ему вслед, а затем заспешил к своей возлюбленной.

***

Спускаясь в гавань, Эвмел уже почти пришел в себя. Рука больше не кровоточила. Голова была необыкновенной ясной; сила переполняла тело и рвалась наружу.

Мысли теперь не возвращались навязчиво к затонувшему острову. Отныне он знал, что ему делать.

Брат с супругой ждали его на побережье. Волны легко сбегали с мокрого песка, оставляя за собой темный след.

Тартес выглядел помятым. Эврифея была цела, за исключением нескольких царапин на нежных запястьях.

- О боги, брат, как же ты вовремя! - воскликнул Тартес, когда он приблизился к ним. - Нас схватил Луций, но нам повезло...

Эвмел улыбнулся, проводя ладонью по мелким ранкам девушки.

Эврифея ахнула, увидев, как они затягиваются. Затем он в полном молчании повернулся к Тартесу и сделал то же самое с его головой.

- Что это? - вскрикнул изумленный архонт, почувствовав, как отступает изнуряющая боль. - Как ты это делаешь, брат?

- Не говори мне о богах, Тарт, - глаза атланта лихорадочно блестели. - Мы сами теперь боги и выше богов! Нам нет нужды воскрешать умерших. Мы создадим свою Атлантиду!

Тартес хотел крикнуть, чтобы Эвмел поостерегся гневить Посейдона и Клейто, но, вспомнив слова Гадера, осекся. Правитель тем временем принялся чертить на песке тонкие линии.

Огромный круг с шестиугольником в центре. Внутри треугольник и два круга поменьше. Семь значков: шесть по углам главной фигуры, один в центре. Три полукольца, охватывающих вершины треугольника.

И, наконец, мелкие буквы по шести радиусам, пронзающим насквозь шестиугольник и основной круг.

Эвмел начал читать нараспев слова на непонятном языке. Тартес еще никогда не видел брата таким. Он выглядел как настоящий безумец.

Белое пламя вспыхнуло по начерченным контурам. В местах пересечения фигур оно меняло свой цвет на синий - цвет индиго.

Эвмел шагнул внутрь, ступая прямо в центр. Огонь перекинулся на его ноги, лизнул ступни атланта. Правитель, казалось, совсем не чувствовал боли. Он поманил к себе брата.

- Скорее же, Тартес!

Эврифея в смятении прижалась к супругу. Тарт помедлил мгновение, а затем шагнул вслед за братом, увлекая за собой жену.

Просторные покои Золотого дворца ничуть не изменились. Все те же высокие потолки и мраморные полы, покрытые цветными фресками стены; изящные колонны, поддерживающие изогнутые своды, длинные столы из светлого ясеня и маленькие дубовые столики в личных комнатах. Те же стрельчатые проемы окон, те же крепкие двери из лучшего кедра равнины, те же плотно выложенные речным камнем очаги, в которых время от времени потрескивал желтый огонь.

Эвмел стоял у окна и смотрел на бледные, едва коснувшиеся равнины сумерки. Последние лучи заходящего солнца мягко окрасили небо в розовые тона - совсем как в тот день, когда на совете архонтов владетель высыпал из серебряной чаши на ясеневую столешницу девять камней. Пять белых и четыре черных. Он очень хорошо помнил вечер, с которого все началось. Шесть полных лун назад. Шесть полных лун или девять тысяч лет.

На низенькой, расставившей свои коротенькие ножки, тумбочке, стоял медный колокольчик. Атлант взял его в руки. Тогда, вслед за негромким стуком молоточка, в дверях появился его младший брат - чтобы представить ему свою невесту и получить согласие на проведение церемонии.

Эврифея в легких, голубых одеждах, подобранных золотым поясом, с длинными, струящимися по плечам и спине волосами, в свете вечерней зари казалась прекрасным наваждением. Правителю вспомнился её презрительный взгляд в лодке, которым она одарила измученного морской болезнью Тартеса. Так ли она любит своего супруга, как говорит?

Эвмел горько усмехнулся. Не зря он никогда не доверял дому Халара...

Гулкий стук трижды разнесся по зале. Царь удивленно ответил тихим звоном колокольчика.