Взревев от отчаяния, кидаясь то вправо, то влево, бросаюсь вперед, прямо на пляшущие клинки. Крылатые, не ожидав такого, чуть расступаются. Выигрыш - в полшага.

Силы мои на исходе. Треклятый порез чертовски мешает думать, голова туманится от боли и невыносимого лязга. Звон оружия колет уши. Я никак не могу понять, почему артефакт работает так медленно. Зато Ираг, похоже, улавливает, что у меня появились проблемы. Он с удвоенной энергией тычет мечом в изрядно поднадоевшую ему всадницу.

Если в течение ближайших двух-трех минут я не прикончу одного из них, проще будет самой броситься на острие. Кого? Ипсилотери опаснее, но смогу ли я быстрее завершить схватку, если сконцентрируюсь на нем? Думай, Чума, думай.

Я выбираю второго. Пусть он послабее, но с ним и разобраться легче. Оставив на долю смотрителя только защиту, перехожу в нападение на юношу с лицом алебастрового цвета.

Меч сверкает, как капля хрусталя, уходя из быстрой восьмерки в точный пируэт, и превращаясь в скользкую, верткую змею. Ирагу не пробиться через такой заслон.

Как только ипсилотери ослабляет свой напор, я наношу короткий, рубящий выпад, целясь в живот второго врага.

Чуть пошатываюсь, не удержав равновесия, - проклятый Крылатый отпрыгивает назад.

Ираг уже начеку.

Он с силой подается вперед и вкладывает в удар всё, на что способен.

Я отклоняюсь в полумостике, едва не согнувшись пополам.

И предательски ошибаюсь с расстоянием - мои волосы, свесившись, качнувшись от ветра, дотрагиваются до серебряного перильца.

С треском мое тело вышвыривает прочь. Падая, краем глаза я вижу, как бледный юноша подходит к ипсилотери.

И, пытаясь смягчить неизбежное столкновение, прикладываюсь головой об землю. От сильного удара плечо обдает горячей волной. Я чувствую, как внутри пульсирует что-то тяжелое.

Ираг поворачивается - и острый, длинный меч его подчиненного вонзается снизу вверх, проникая под серебряную кольчугу. Смотритель невидяще глядит в глаза склонившегося над ним служителя. Юноша осторожно запускает свои пальцы в еще горячую плоть.

- Иерем... - хрипит Ираг. - Ты...

Сияющий шар всхлипывает, проткнутый, точно мыльный пузырь.

Девушка отбросила волосы, покрутилась перед зеркалом, слегка выгнув спину назад. Поправила воротник надетой под комбинезон белоснежной рубашки с коротким рукавом. Придирчиво завела за ухо выбившийся из общей массы локон.

- Никогда не понимал женщин, - заметил Брань. - Тебя ведь все равно никто не увидит.

Чума выпрямилась. Не глядя, холодно заметила:

- Тогда для чего ты, Брань, каждый раз вечером начищаешь свои ботинки? Тебя ведь все равно никто не увидит. - И, повернувшись вполоборота, лукаво подмигнула Гладу. Глад заинтересованно разглядывал древний журнал, валявшийся на столике, сдувая пыль, ненароком забившуюся между пожелтевших страниц.

Брань проворчал:

- Обувь, между прочим, требует за собой ухода.

- Я тоже, - засмеялась Чума. - Ладно, пока, уважаемые. К вечеру буду.

Глад, не отрываясь от журнала, изобразил прощальный взмах ладонью.

Красный ничего не ответил.

- Я, пожалуй, тоже прогуляюсь, - произнес молчавший до того Мор.

- Да всегда пожалуйста, - равнодушно ответил Глад. Слишком равнодушно. - У нас выход всегда свободный. Вход только платный. - Брань захохотал так, что из глаз брызнули слезы.

Никита растерянно крутил головой.

- Да иди, иди уже, - отсмеявшись, сказал ему Брань. - Наш товарищ шутить изволит-с.

Никита пожал плечами, накинул жилет и пошел в прихожую - обуваться. Глад громко сказал:

- Чуме надо поучиться у тебя собираться, Мор, - и пронзительным взглядом показал красному на выход. Тот задумчиво кивнул. - Оделся, обулся и на выход. И никаких получасовых демаршей у зеркала.

- Счастливо оставаться! - крикнул Никита из прихожей.

- Ты тоже будешь к вечеру? - хмыкнул Брань. Но бывший студент уже защелкнул за собой замок.

- Однако... - протянул Глад. Красный уже был на ногах. - Подожди немножко. Дай ему чуток оторваться. - Всадник легко вскочил с дивана. - И как ты думаешь, куда это наш новый друг намылился?

- Вот это мы сейчас и узнаем, - зловеще ответил Брань. Он подошел к окну и выглянул. - Можно уже идти.

К тому времени, как они вышли на улицу, Мор уже взошел на виадук.

- Два года наш новенький вел себя, как мышонок в лапах у кота, - рассуждал вслух Глад, неспешно пересекая дорогу. - И два года ни одного проблеска магии. Но это ведь не повод исключать его из наших рядов, верно?

- Не повод, - поддакнул красный, оглядываясь на машины. - Давай поднажмем.

Всадник согласно прибавил шаг.

- Самое интересное, что артефакт его отчего-то слушается. Ну, по крайней мере, не отторгает. Он может им убивать, хотя, как я заметил, это ему не шибко нравится. - Встречная «Волга» громко посигналила велосипедисту, проезжавшему рядом. - Но мы так до сих пор и не выяснили, как у него оказался серп. Эта сказочка про доброго дядю, принесшего оружие нашему студенту в зубах, выглядит слишком наигранно.

- Я все же не думаю, что он врет, - возразил Брань, пиная камушек, подвернувшийся под ноги. - По крайней мере, не во всем. Что, если серп ему действительно отдал Смерть?

- Отдал, а потом исчез из вида? - нахмурился Глад. - Бредом попахивает.