2- велит - римский пехотинец

3- калазирис - одеяние, похожее на сарафан, которое носили преимущественно бедные в Мисре; оно же служило богатому слою населения нижним бельем

4- нарамник - широкая верхняя одежда с прорезями для головы и рук, сшитая по бокам

Анаксагорас нервно теребил пальцы. Молчаливый Луций стоял возле окна, из которого открывался отличный вид на гавань Кивот. Несколько кораблей, включая потрепанное судно, на котором они добрались до пристани, стояли со спущенными парусами, точно провинившиеся гребцы.

Анаксагорас встал и раздраженно заходил по комнате.

- Что мы скажем консулу, Луций?

Римлянин медленно повернулся.

- Что вы скажете консулу, почтенный. Это вы, Анаксагорас, обещали привезти тот ящик.

- Я ничего не обещал! Я только хотел...

- Вот именно, - Луций говорил негромко, отчего его монотонный голос звучал несколько угрожающе, - вы только хотели. Но, увы, при всем моем сожалении, в этом мире недостаточно только хотеть.

Он замолчал и вновь уставился в окно. Заезжие торговцы, местные рыбаки, велиты сновали по широкой улице, словно мелкие муравьи. Воздух пропитался запахом соленой рыбы; свежий морской ветер не спасал от невыносимой жары. Пот заливал людям глаза, забирался под широкие одежды и просачивался даже сквозь чудесные тонкие ткани, сотканные умельцами Мисра.

Гребцы одного из кораблей, причалившего совсем недавно, еще не успели выгрузить весь товар на берег. Пожилой триерарх, со смуглым, обветренным лицом, спустился вниз и о чем-то толковал с юношей в дорогих мисрийских одеждах.

К ним подошли двое: мужчина с бритой головой в красном нарамнике и молодая черноволосая женщина. Триерарх, казалось, был недоволен тем, что его отвлекли от важной беседы. Но спустя несколько мгновений лицо его разгладилось, и он согласно закивал.

Странная парочка привлекла внимание Луция. Мисрийцы любят брить головы, но, как правило, покрывают их париками. С голым черепом ходят только жрецы да писцы. Мужчина выглядел слишком молодо для первого и слишком глупо для второго - писцы не носят красных одежд.

Как назло, эти двое стояли к нему спиной; разглядеть их лица не представлялось возможным. Но римлянин никуда не торопился.

Бритоголовый, наконец, распрощался с триерархом и собрался уходить. Его спутница обернулась - всего на миг, чтобы откинуть назад свои длинные черные локоны.

Этого оказалось достаточно, чтобы Луций узнал её.

***

Измученные жарой и жаждой путники добрались до городских ворот после полудня. Утомленный зноем, караулом и собственной значимостью стражник преградил им путь.

- Куда идем, почтенные? - Длинное копье расчертило песок у их ног.

Обычно все вопросы, которые задают караульные, имеют примерно одинаковое содержание, поэтому Эвмел, не знавший местного языка, ответил:

- Меня зовут Анаксагорас. Мы желали бы узреть знаменитые сокровища библиотеки Мусейона.

Атлант очень надеялся, что старик действительно был хотя б наполовину так известен в этих краях, как рассказывал ему. К удивлению Эвмела, стражник понял его.

- А эти куда? - он ткнул наконечником в сторону Тартеса и Эврифеи.

- Со мной, - мысленно морщась от унижения, царь склонился в полупоклоне.

Велит был польщен.

- Проходите, - он зевнул и отступил на шаг вправо, давая понять, что ему нет никакого дела до приезжих. - Прямо, мимо моста на Фарос, и сразу налево. Не ошибетесь. Лошадей оставьте здесь, - велит дернул за упряжь черного жеребца.

Эвмел колебался недолго. Кони послужили им хорошо, но сейчас тащить их с собой было бессмысленно. Если все пойдет по плану, то вечером они уже отправятся на корабле на запад.

Высокие колонны Ворот Луны пустили под свою тень чужестранцев. Удивительный город развернул перед их взором свои сверкающие богатства.

Длинная прямая дорога, целиком состоящая из двух параллельных рядов таких же колонн, прорезала его насквозь. Налево шумела людная гавань Кивот и виднелись три мраморные башни маяка, направо, через квартал Ракотис, высился храм Посейдона.

Эвмел остановился.

- Сейчас вы отправитесь в гавань, - сказал он Тартесу. - Договоритесь с кем-нибудь из триерархов, чтобы взяли нас на борт. Пообещайте хорошую плату.

- Но... - начал было Тарт, и осекся, увидев взгляд брата.

- Я присоединюсь к вам чуть позже, ближе к сумеркам, - проговорил атлант, - меня ждут неотложные дела в городе. Никуда не уходите из гавани. Встретимся возле моста.

- Что, если ты задержишься? - нахмурился архонт. - Где тебя искать?

- Я сам найду вас при необходимости, - помолчав мгновение, ответил Эвмел. - Постарайтесь не попадаться на глаза кому не следует.

- Легко сказать, - проворчал Тартес, - целый день торчать тут и не попасться никому на глаза.

Но брат уже не слышал его: Эвмел торопливо шел вперед, по дороге, ведущей к вратам Солнца.

***

По ступеням, ведущим к зданию, взад-вперед сновали люди. Некоторые неспеша поднимались вверх, к тяжелым огромным дверям Мусейона; некоторые спускались вниз с однообразным задумчивым выражением лица. Все они, как один, носили белые широкие нарамники и имели гладко выбритые черепа. Атлант с запозданием понял, что в красных одеждах он будет слишком заметен среди этой белоликой толпы.

Отступать было поздно, и он двинулся вверх. Странное дело, но на чужака никто не обращал внимания.